что мое сердце и мысли безраздельно принадлежали моему еще не рожденному сыну.
Я была на кухне, когда услышала какую-то возню в зале. Неужели недовольный клиент уже с утра? Я заторопилась к источнику звука и изумленно замерла.
— Позовите администратора, — с чашкой кофе за одним из столиков сидел Зафиров и увидев меня ухмыльнулся недоброй улыбкой.
Я резко развернулась и бросилась бежать, однако была поймана, и в два счета закинута на широкое плечо Давида.
— Что вы себе позволяете! Я вызову полицию! — кричал Влад.
— Ещё хоть слово и я сам вызову… тебе скорую, — прорычал Зафиров и больно шлёпнул меня по ягодицам.
Уже в его машине, пристегнутая ремнем безопасности, я поняла что плачу, а ведь за два месяца я уже забыла, как это лить слёзы из-за него.
— Что тебе нужно?
— Чтобы ты вернула моего ребенка.
— Ребенок часть меня, а значит он мой, — прошипела я.
— Значит, придется тебя тоже забрать, — недобро оскалился Зверь.
— Я никуда не поеду!
— Господи, помоги мне не убить тебя до того, как я возьму тебя в жёны!
— Не нужно жениться на мне из чувства долга. Я отказываюсь!
— Свадьба через две недели. Подготовка идет полным ходом.
— То есть ты, еще даже не найдя меня, уже распланировал нашу свадьбу? Псих! — я была в бешенстве.
— Не обольщайся. Я нашел тебя сразу, и только ребенок в твоем животе спас тебя от моего гнева.
— Кстати, ребенок — сын с почти стопроцентной уверенностью.
— Что? — Давид резко повернулся ко мне и в его глазах я впервые за все наше знакомсто прочитала что-то новое, совершенно мне непонятное. Замешательство? Нежность? Не сдержавшись, Зафиров приложил руку к моему пока еще плоскому животу и замер, думая о чем-то своем.
— Ты все еще не хочешь детей?
— Хочу. Тебя. И все, что с тобой связано.
Отец Давида настаивал на греческой свадьбе, моя бабушка требовала традиционную и обязательно с конкурсами и караваем, но мой будущий муж не тот человек, которым можно помыкать. Поэтому двадцать восьмого февраля я, облаченная в белое платье, после традиционной регистрации в загсе была увезена прямо с огромного банкета в солнечную Доминикану.
Изменился ли мужчина, который стал моим мужем?
Нет. Совсем.
Но я поняла, что мне больше не нужны перемены и перестала просить от него сопливых признаний. В конце концов как можно пытаться поселить тигра на коврике у кровати? Для меня стало главным совсем другое — то, что он доказывал делом, а не словом. Зафиров ревностно оберегал меня и мой уже немного округлившийся живот, выполнял даже самые абсурдные мои желания и позволял бесконечно много капризничать. Став женой настоящего взрослого и успешного мужчины, больше не хотелось сопливых признаний от мальчиков ровесников, но главные слова от Давида были впереди. Как-то раз укутывая меня в теплый плед и привычно опуская ладонь на мой живот муж заявил, что одного ребенка ему мало.
— Ты же вообще не хотел детей! — воскликнула я.
— Это было до того, как ты забеременела.
— То есть аппетит приходит во время еды?
— Именно так. Любимая женщина должна рожать, и не только сыновей…
Платон Гекторович всячески пытался загладить свою вину передо мной, а узнав пол ребенка, вообще задарил подарками и украшениями от самых дорогих брендов. Однако, две недели, проведенные в плену по его вине, не так просто забыть, а уж вид пистолета, направленного мне в лоб, еще долго ассоциировался у меня со свёкром.
Вернувшись после месячного отсутствия загорелой и максимально счастливой, я сразу решила позвонить подругам и сестре. И вот мы за столиком в Морском ресторане уже битый час хохотали и перемывали кости своим мужчинам.
— Ирочка, ты просто не понимаешь, что такое замужество! Совсем скоро ты будешь в наших рядах и тогда запоешь по-другому, — подначивала Лера.
— Я все еще подумываю сбежать из под венца, — грустно улыбнулась Авдеева.
— Все мы однажды подумывали сбежать, — парировала моя сестра.
— И некоторым это даже удалось! — три пары глаз с иронией устремились на меня, как на главную беглянку нашей компании.
— От таких, как наши мужчины иногда действительно хочется сбежать, — все закивали и снова послышался дружный смех.
— Ну, девочки, неправда! Миша у меня полный адекват в отличие от ваших тиранов! — тут Дашка была права, она единственная из нас САМА выбрала свою судьбу и от этого была не менее счастлива, чем мы.
— А ты, моя дорогая и не думай о побеге! Потому что Соколов из под земли тебя достанет, да и потом, мы все уже купили наряды на твою свадьбу и записаны к стилистам! — с Дашкой было сложно поспорить.
Звук мужских голосов заставил нас замолчать и обернуться: нам на встречу шло четверо представителей сильной половины человечества и трое из них отличались достаточно высоким ростом и невыносимым характером.
Вадим, Миша и Давид сразу подсели к нам за стол, а Артур Михайлович забрал растерянную Ирину и попрощавшись покинул нас.
— Свадьба уже через неделю, а она как будто передумала, — задумчиво протянула я.
— Да, кто ж её будет спрашивать, — расхохотался Вадим, — от Цербера еще никто не уходил, а ей давно нужна была твердая мужская рука.
