Но это не та тема, которая подходит для светской беседы.
«Если мы подружимся, — решила Крис, — я еще успею ей рассказать. А если нет, то пусть знает обо мне как можно меньше».
— А кому помогает Мейсон? — невольно за интересовалась Кристина.
— Спросите лучше, кому он не помогает. Я столько раз говорила ему, что так нельзя. — Ребекка поставила чашку на стол и, пододвинувшись к Крис, доверительно произнесла: — Мейсон, конечно, сам вам про бал не скажет. И тем более, раз вы договорились… но я уверена, что он был бы вам очень признателен, если бы вы…
— Прошу вас, давайте сменим тему, — отрезала Крис, которой не понравилось, что ее загоняют в угол.
Да и потом, при одной лишь мысли о том, что ей придется провести вечер рядом с Мейсоном вне дома, среди совершенно посторонних людей, у Крис испортилось настроение. Господи! Десять лет такой жизни — и она превратится в полную идиотку!
— Мы с Мейсоном, конечно, поговорим на эту тему, — холодно продолжала она, — но вообще-то я не собиралась быть его тенью.
— Вы правы, — вздохнула Ребекка. — Это ваши личные дела. Мне просто хотелось вас предупредить… чтобы вы смогли принять разумное решение.
Она немного помолчала, откинувшись на спинку кресла, а потом с легкой усмешкой добавила:
— Знаете, Крис, должна кое в чем вам признаться. В последнее время у меня по отношению к Мейсону просыпаются материнские чувства. Все хочется его от чего-то оградить, от кого-то защитить. А порой не от кого-то, а от него самого.
Крис внимательно посмотрела на собеседницу.
— По-вашему, его и от меня нужно защищать?
— Только до тех пор, пока вы не узнаете его поближе, — сказала Ребекка. — Уверена, что потом это уже не потребуется.
— Что ж, спасибо за откровенность.
— Мне кажется, Крис, мы могли бы стать друзьями.
— Наверное, но не сразу. Мне нужно привыкнуть, понимаете, мое положение довольно двусмысленное… — смущенно пробормотала Крис.
— Я прекрасно понимаю вас, — кивнула Ребекка. — Ну, а теперь давайте о делах. Я вас заболтала, а вы, наверное, не рассчитывали задерживаться здесь так надолго.
— Ничего страшного, — пожала плечами Крис. — Мне только хотелось бы успеть доехать до этого дома засветло, чтобы как следует его разглядеть.
Ей вдруг опять стало до боли обидно. Как же бессовестно Мейсон с ней обошелся! Не поговорил с ней, не показал дом, а вместо этого спешно смотался.
— Отличная мысль! — бодро воскликнула Ребекка, делая вид, будто не замечает перемены настроения Крис. — Поезжайте туда прямо сейчас. Я уверена, что вам дом понравится. — Она встала и подошла к письменному столу. — И Кевину тоже.
Ребекка вынула из ящика большой конверт и протянула его Крис.
— Здесь все, что вам понадобится, включая телефоны грузчиков и дизайнеров. Вообще-то дом в отличном состоянии, но, возможно, кухню и солярий вам захочется переоборудовать по своему вкусу.
Крис постаралась справиться со вспышкой раздражения. Вымещать на Ребекке свои эмоции было несправедливо.
— Отлично, и спасибо вам, Ребекка. Теперь только осталось узнать адрес. — Она взяла в руки конверт.
Ребекка звонко рассмеялась.
— Прошу прощения! Я была совершенно уверена, что Мейсон вам сообщил. Он так ликовал, купив этот дом, что я думала, он всем растрезвонит…
У Крис голова пошла кругом. Может, существует два разных Мейсона? Тот, которого знала она, был неспособен ликовать из-за покупки дома. Как он тогда выразился? «Это всего лишь дом…» Что же привело его в столь буйный восторг?
— И где это? — настороженно спросила она.
— Рядом с вашим домом. Кажется, в соседнем квартале.
Крис потеряла дар речи и несколько секунд молча смотрела на собеседницу. Нет… наверное, она все-таки ослышалась…
— Но… почему это так радовало Мейсона?
— Как почему? — удивилась Ребекка. — Он не хотел вырывать вас с Кевином из привычной обстановки. Вам и так придется ко многому привыкать. Вот он и старался подыскать дом в том же районе, чтобы не разлучать вас с друзьями и не отрывать Кевина от его школы.
— Но я думала… Впрочем, это неважно… — Она махнула рукой.
Однако Ребекка все поняла.
— Вы еще многого о нем не знаете, Крис.
— Да-да, я вижу… — откликнулась потрясенная Крис.
Однако, выйдя от Ребекки, она не ринулась сломя голову осматривать новый дом, в котором ей предстояло прожить как минимум десять лет, а проехалась по местам своего детства, словно перекидывая мостик между той Крис, которой она была когда-то, и собой теперешней.
Седьмую чашку кофе за этот день Крис выпила в «Ява-Сити». Посетители приходили и уходили, а она все сидела, наслаждаясь своим одиночеством в постоянно меняющейся толпе. В конверте, который дала ей Ребекка, оказалось несколько сюрпризов. И прежде всего короткая Деловая записка Мейсона: он разрешил ей покупать для дома все, что она сочтет нужным, ни на чем не экономя, и приложил список магазинов, в которых она если и бывала, то не чаще двух раз в год, когда там устраивались предпраздничные распродажи.
Крис казалось, будто она мчится по скоростной автостраде и никак не может остановиться. Сколько будет продолжаться эта бешеная гонка? Крис вспомнила свои гордые заявления, что она готова взять на себя половину расходов за содержание дома, и покраснела от стыда. Удивительно, как это Мейсон не рассмеялся ей тогда в лицо?
На что она надеялась? Разве ей неизвестно, что такие большие дома по карману только миллионерам? К чему были эти широкие жесты?
А главное, как ей теперь быть?
Что значит как? Надо прежде всего осмотреть дом. Нельзя же до бесконечности оттягивать этот момент. Крис положила бумаги обратно в конверт и вышла из кафе на улицу.
Проехав по Джи-стрит и свернув на М-стрит, Крис продолжала размышлять, но упорно отказывалась признаться даже самой себе, что в глубине ее души за страхом, обидой и тревогой притаилась радость.
Ведь Крис сразу догадалась, о каком доме идет речь. Она сотни раз проходила мимо него, прогуливаясь по вечерам с Кевином. А когда порой позволяла себе расслабиться и помечтать, пределом ее мечтаний было когда-нибудь поселиться именно в таком доме.
Этот каменный особняк с черепичной крышей был олицетворением спокойной элегантности и уюта. Перед ним рос пятидесятилетний вяз, а сбоку высилась двадцатипятифутовая голубая ель. Въезд для машин был обсажен с двух сторон азалиями, так что в марте и апреле аллея перед домом расцвечивалась яркими красками.
Внутри Крис не была ни разу, хотя жила совсем рядом. Однако обитатели таких громадных особняков принадлежали к местной элите и не водили знакомства с людьми, стоявшими ниже их на социальной лестнице.
