Глава 4
Время для меня прекратило свой бег,
Мы вдвоём укрылись в нашем Мире от всех -
Он был создан только для нас двоих,
В нём светило солнце глаз бездонных твоих.
Страх пришёл ко мне с появлением снов -
Я думал, что усну и мы не встретимся вновь.
И Мир пошёл ко дну и я сорвался вниз -
Ты ушла, оставив мне не тронутый лист.
Но каждый день, каждый прожитый час
Я видел небо в глубине твоих глаз.
И если это просто мой бред,
Я буду в нём жить, никому не открыв секрет.
А если ты дана мне в награду,
Что ещё мне может быть надо.
Ведь я живу теперь только, если ты рядом.
Если ты со мной, я могу дышать.
Если ты со мной, жива моя душа.
Каждый новый вдох для тебя одной,
Сердце бьётся вновь, если ты со мной.
Если ты со мной, Мир меняет цвет
И других возможных вариантов нет.
Каждый новый вдох для тебя одной,
Нас ведёт любовь, если ты со мной.
Богдан.
Это счастье! Господи, какое же это счастье — знать, что скоро рядом будет маленький человечек, которого любишь и ждешь. Наша малышка. Надеюсь, она будет похожа на Лили, не столько внешне, сколько внутренне, такая же сильная, умная и нежная. Наше продолжение. Сейчас, прикладывая ладонь к сильно округлившемуся животику Лили, я даже представить не могу, что семь месяцев назад не подозревал, что могу стать отцом. А от одного воспоминания о той больнице, где нашел Лили, сломленную и несчастную — бросает в дрожь! Я признался только самому себе, что разозлился на поступок сестры, но ей я никогда не скажу об этом. Ведь прекрасно понимаю, что Лили решилась на этот шаг из-за меня. Я виновник всего произошедшего.
Я взглянул на лежавшую рядом сестру. Какая же она беззащитная и красивая! Беременность сделала ее еще очаровательней, невольно вызывая во мне вздох восхищения. Ее красота и прежде приводила в трепет, но сейчас она помимо этого сводила меня с ума своей нежностью и хрупкостью. Всегда считал глупостью и выдумкой сцены в фильмах и страницы романов, где показывалась невероятная любовь героя к героине, но сейчас я ничем не отличаюсь от этих персонажей. Я будто не могу налюбоваться на Лили, стоит мне больше часа ее не видеть и в горле встает ком, как у влюбленного идиота.
Порой я жалею, что сам, добровольно отказался от любви к Лили, как к женщине и попытался вернуть наши прежние отношения. Но в то же время, я понимаю, что иначе мы бы не смогли быть вместе. Уж лучше братски целовать ее в щеку, чем опять принуждать к чему-то, что Лили считает неправильным. А то, что она считает именно так — я не сомневаюсь.
— Бог? Ты не спишь? — вдруг прозвучал испуганный голос сестры.
— Нет, я разбудил тебя? — досадуя на свой чрезмерно пристальный взгляд, спросил я.
— Не ты, а наша девочка, похоже, я меня начались схватки — повернувшись ко мне лицом скривилась сестра.
Я даже не сразу понял о чем она. Но когда понял, паника захватила меня. Хорошо хоть сподобился скорую вызвать. Я старался не показывать страха, когда Лили начала слегка постанывать, Слава Богу, врачи прибыли как раз вовремя, иначе бы меня также, как и Лили пришлось бы выносить на на силка. В памяти не осталось воспоминаний, как мы прибыли в больницу, как Лили увезли в родильную и как я грыз ногти, ожидая рождения дочки. Акушер пытался успокоить меня, но все же семимесячный ребенок — это не шутки.
Поэтому, когда из родильной вышли медики и поздравили с рождением малышки, я был на грани обморока. Девочка! Моя девочка! Нет, наша девочка… дочка! Господи, спасибо! Как же я рад! Не выразить словами, то счастье, что горит внутри меня и не обжигая дарует надежду.
— Счастливый папаша, Вы только в обморок не упадите. Ваша жена ждет Вас — улыбнулся какой-то врач.
— Да-да, спасибо, доктор — кивал я, шагая за медсестрой, указывающей мне путь к палате.
— Молодые… А какая любовь! Они даже внешне похожи, вот что значит половинки — донеслось мне вслед, знали бы они насколько правы.
Лили лежала прикрыв глаза, держа в руках маленький конвертик, слабо попискивающий. Сестренка выглядела вымотанной, но уставшая улыбка говорила сама за себя. Я подошел ближе. Лили ощутив постороннее присутствие открыла глаза. Заметив меня, улыбнулась шире.
— Дочка.
— Я знаю — заглядывая в "конверт" улыбнулся я в ответ.
Она была прекрасна. Я никогда не видел очаровательней малышки. Белая, словно снег кожа, завиток светлого локона на лобике и небесно — голубые глазки с слегка "плавающими" зрачками. Малышка приоткрыв розовые губки чуть-чуть попискивала.
— Она красавица — притрагиваясь к нежней коже на маленькой ручке, прошептал я.
— Да, она самое прекрасное создание на свете — внезапно слезы брызнули из глаз сестры.
— Лили?! Что такое, где болит?! — испугался я.
— Не обращай внимание, я плачу не от боли… от счастья. Не могу сдержаться. Хочешь взять ее? — вдруг протянула мне дочку Лили.
— Я боюсь, а если я сделаю ей больно? — по настоящему испугался я.
— Не сделаешь — качнула головой сестра и осторожно передала мне малышку.
Голубые глазенки внезапно сфокусировались на мне и дочка замолчала, глопнув пару раз длинющими ресничками, она начала засыпать. Я не мог оторвать от нее глаз, так бы вечно и любовался. Теплое чувство в груди начало расти, стоило мне взять ее на руки. я любил ее, пока она еще не родилась но только сейчас понял, насколько сильно я любил ее и это чувство будет расти с каждым днем.
— Ты и она — мое солнце, мое небо, мои звезды и луна, моя вселенная — отрывая взгляд от малышки и смотря на сестру, твердо произнес я.
— Бог, она связала нас крепче любых уз, пока вы оба со мной я могу дышать и будет жить моя душа — она никогда прежде не смотрела на меня с такой любовью.
— Я люблю тебя…
— И я.
В палату зашла медсестра, малышку забрали, а сестре надо было отдохнуть, так что, меня погнали из палаты… и из больницы тоже. Врачи опасались, что я действительно отключусь от переизбытка эмоций, к тому же, следовало привезти вещи первой необходимости для Лили. Мне ничего не оставалось, как ехать домой, но с утра я все равно буду в больнице и выгнать меня не удасться.
Через неделю состоялась торжественная выписка, даже Брэнс приехал, а вот родители и по телефону поздравить не соизволили.
Лили выглядела изумительно, будто она не из роддома выписывалась, а возвращалась из какого-то санатория. Наша малышка, которую мы назвали, как бы прозаично это не звучало — Любовь, тоже чувствовала себя прекрасно. Она спала на руках своей мамочки всю дорогу до дома. Я за это время успел полностью оборудовать детскую для нее, но на первое время поставил колыбельку в нашей спальне. Даже не столько для удобства Любочки, сколько для собственного удовольствия, мне хотелось, как можно больше быть рядом с ней и с Лили.
