— Извини, я оторвала тебя от работы, и спасибо, что спустился ко мне, — сказала я Липскомбу. — А тебе спасибо, что поговорил со мной, — обратилась я к Кайлу. — Увидимся. — Собрав остатки своего достоинства, я отправилась домой обдумывать свой следующий шаг. И свой наряд.
Моя ошибка в том, что я считала себя партнером в расследовании и претендовала на время Кайла и полученную им информацию. Но он все видел иначе. Для него я — невинная жертва, нуждающаяся в защите. Мое неожиданное появление в участке выглядело как сцена, устроенная истеричной подружкой. Стервой, которая колотит в дверь, требуя впустить ее туда, где ей быть не положено. Хуже всего то, что я пыталась конкурировать с детективом Кук. Собственно, я это и делала, но не напоказ. Я собиралась обставить все совсем иначе. И раскрыть преступление раньше, чем детектив Кук.
По пути я позвонила Женевьеве и попросила передать Эйлин, что остаток дня проведу в погоне за ценной информацией. Я велела водителю остановиться за три квартала от моего дома и зашла в греческий магазин «Ставрос Грилл», где наконец купила сырный стейк. С картошкой, будь она неладна. И столько ванильной колы, что хватило бы на целую ванну.
Войдя в квартиру, я по привычке потянулась к автоответчику, но наткнулась на пустое место. Мне стало как-то не по себе, но зато, подумала я, никто больше не сможет мне угрожать. Вероника тут ни при чем. Значит, это дело рук Джейка. Хотя Вероника могла бы это сделать, но она слишком увлечена собственной драмой, чтобы строить мне козни. Конечно, она актриса, но не настолько хорошая.
От голода, стресса и избытка кофеина у меня кружилась голова. Я поставила альбом Джонни Митчелла «Мили аллей», под который так хорошо думается, откусила стейк и стала подводить итоги.
За все это утро единственным светлым моментом была встреча с детективом Липскомбом. Кто-то хочет моей смерти. Редактор хочет меня уволить. Чокнутая актриса собиралась подать на меня в суд. Одна из моих лучших подруг со мной не разговаривает, вторая из-за этого переживает, я расстроила мужчину, который мне нравится, а главный подозреваемый исчез, оставив вместо себя обкуренную подружку, леди Неоднозначность.
А тут еще детектив Кук.
Но все это может подождать. Помимо стейка меня отягощало только одно — невозможность обсудить ситуацию с Трисией и Кэссиди. Позвони я Кэссиди, она, наверное, нашла бы время поговорить со мной, но несправедливо использовать ее как буфер, пока мы с Трисией не помиримся. Впрочем, то, что стряслось с семейством Трисии, справедливым не назовешь. Как и участь Лисбет. Все это я понимала, как и то, что Трисии нужно время, чтобы с этим справиться. А сейчас я ее раздражаю, и мне ее не успокоить, пока я не найду Джейка и не выясню, зачем он убил Лисбет.
Только как его найдешь? Вместе с едой я перебралась к компьютеру и вошла в интернет, чтобы еще раз взглянуть на его сайт. Не то чтобы я ожидала обнаружить там список «Места, где я обычно скрываюсь от любовницы и закона», но может, там найдется какая-нибудь зацепка. Допустим, адрес электронной почты, чтобы связаться с ним, минуя Лару и ее защитные инстинкты.
Увы, на его сайте я обнаружила объявление: «Сайт находится на реконструкции. Приносим свои извинения за причиненные неудобства и за возможные оскорбления». Все исчезло, в том числе «памятное» видео с Лисбет. Неужели Джейку стало стыдно? Или он осознал, что оставил след, ведущий к его собственному порогу, и теперь вынужден затаиться? Но ведь Джейк показывал запись мне. Конечно, тогда я его еще не подозревала. Может, потому он и был так возбужден. Щекотал себе нервы, показывая мне это видео. Ведь он знал правду, о которой я не подозревала. Кто же запугал его или как-то иначе заставил убрать эту запись?
Как я ни искала, а все дороги вели к Джейку. Если на автоответчике был его голос, мне следует быть очень осторожной. А что, если снова пообещать написать о нем статью? Или напрямую предъявить ему обвинение? Этот способ самый опасный, но наверняка и самый эффективный. Может, он и способен пересилить свое тщеславие и отказаться от статьи, но только не проигнорировать обвинение в убийстве. Лишь бы он и меня не убил.
Поэтому придется вести более тонкую игру. Сыграем на его эгоизме, а остальное он сделает сам.
Я сняла трубку, надеясь услышать автоответчик. Способность Лары точно передать сообщение целиком зависит от ее настроения. Конечно, она могла прослушать сообщение и передать его Джейку так, что оно потеряет всякий смысл, но стоило хотя бы попытаться. Я успела убедиться, что Джейк любит все держать под контролем, значит, где бы он ни находился, про автоответчик он не забудет.
Я расхаживала с телефоном в руке, мысленно репетируя свое сообщение, чтобы, когда понадобится, произнести его без запинки. Неудачными сообщениями я отпугнула целую толпу поклонников. Во всяком случае, мне хочется думать, что дело было именно в этом. Но когда так много поставлено на карту, приходится быть осторожной.
«Привет, это Молли Форрестер, — попробовала я. — Джейк, Лара сказала мне, что у тебя неприятности. Думаю, я могу помочь. Позвони мне». Но, поразмыслив, я решила, что выражаюсь, как психотерапевт, рекламирующий свои услуги. А мне надо уподобиться пауку, заманивающему муху в свои сети.
Попробуем еще разок.
«Джейк и Лара, это Молли Форрестер. Джейк, я знаю, что ты занят, но мне надо кое-что узнать. Вопрос жизни и смерти. Пожалуйста, позвони». Нет. Ясно, что дело срочное, но смахивает на подростковую истерику.
Лучше выражаться более расплывчато. Поменьше Даниэлы Стил, побольше Раймонда Чандлера.
«Джейк, это Молли. Мне надо с тобой поговорить. Ты знаешь о чем».
Да. Неплохо придумано. Лара подумает, что речь идет о статье, но Джейк все поймет. Даже если кто-то его запугал, он не может скрываться вечно. Он непременно объявится, чтобы поиграть с тем, кто разгадал его секрет. Диктуя сообщение с просьбой позвонить мне на мобильный, потому что мой автоответчик сломался, я не сомневалась, что он ответит. Оставалось только молиться, что я вовремя услышу его шаги.
«Алгонквин-отель» для меня святыня. Алгонквинский круглый стол — общество ярких, язвительных, остроумных людей, собиравшихся в тридцатых годах в Дубовом зале, в том числе нескольких моих любимых писателей. Больше всех я люблю Дороти Паркер, женщину, сумевшую найти точную пропорцию между комедией, болью и коктейлем и никогда не тратившую ни капли этой смеси впустую. Приглашая сюда Кайла и детектива Кук, я чувствовала себя на своей территории, под охраной духов Паркер, Бенчли и прочих знаменитостей.
