— Ни хрена не смешно! — прорычал я.
— Да, расслабься. Ты честь свою уберёг, — он снова оскалился. — И долг Змею вернул. Живи спокойно, — он похлопал меня по плечу, и забрал с панели конверт. — Дэну привет.
Лимон покинул мою машину и первым уехал. А я, ещё какое-то время, положив голову на скрещенные на руле руки, смотрел в чёрное небо с редкими звёздами. В полной мере ощутил, как с плеч сняли груз долга. Невероятная лёгкость окутала, я и не подозревал насколько напряжён был все эти месяцы ожидания. Думать о том, что могло произойти в том доме, мне совсем не хотелось. Хотелось поскорее вернуться домой, прижать к себе Пташку, и наконец-то начать жить просто для себя, для своей семьи.
Я завел мотор и выехал на трассу. Только сейчас сообразил, что последний раз звонил Наташе ещё из ресторана. Достал телефон и набрал ее номер.
— Да, — тихий, родной голос раздался из динамика.
— Я почти дома, разогревай ужин, — не мог не улыбнуться.
— Я очень рада, — по голосу слышно, что и Наташа улыбается. — Приезжай поскорее, может хоть у тебя получится отправить домой названного гостя.
— Я званный, — раздался голос Дениса, на заднем фоне. — Я вообще-то друг семьи и мне приглашение не нужно.
— Но и седеть в гостях весь день тоже не очень красиво, — ответила ему Пташка.
— Не ругайтесь, скоро буду, — я отключил звонок и прибавил скорости.
Наташа, как всегда, выскочила меня встречать на крыльцо. Я подхватил ее на руки и впился в любимые губы, так, не разрывая поцелуя, мы и вошли в дом.
— Хоре, — раздался голос Дениса. — У вас гости.
— Которым пора домой! — сказала Наташа и слезла с моих рук.
— Я его обязательно отправлю, — чмокнул Пташку в щеку. — Но сначала, мы немного посидим. День был трудным, хочу расслабиться.
Пока Наташа накрывала на стол, Денис тихо спросил:
— Всё?
— Всё.
Я улыбнулся другу и протянул ему стакан с виски. После ужина мы ещё посидели и в итоге захмелевший Денис остался ночевать, захватив с собой в кровать Джеки.
— Он целый день с ним возиться, — недовольно проворчала Пташка, — Как будто это его, а не моя собака.
— Просто Денис хороший человек, а Джеки это чувствует, — Наташа забралась под одеяла, и тут же была взята мною в плен. — Я люблю тебя, — разглядывая любимые черты, сказал жене, и она улыбнулась. Обвила мою шею руками и притянули для поцелуя.
— Я тоже тебя люблю, — после поцелуя ответила.
57
Наташа
По настоянию Матвея я все же пошла к психологу. Прошло три месяца, а кошмары продолжались, и моя замкнутость не исчезла. Мой мир сузился до Матвея и Джеки. С подругами я редко созванивалась, это скорее они не теряли надежду, и все ещё звонили. Кирилл был самым настойчивым и единственным, кто мог приехать в гости без предупреждения. Я, конечно, люблю брата, но его опека раздражала. Мне казалось, что все вокруг только и делают, что оберегают меня от всего… Не знаю… В конечном итоге, в голове у меня заварилась такая каша, что я сдалась, и пошла к специалисту. Как ни странно, но именно то, что я каждый раз возвращалась в тот гараж, раз за разом переживала ту ситуацию под присмотром психолога, и вывело меня из моей клетки. В этот раз она была воображаемой, и завела я себя туда самостоятельно.
Результат кропотливой и постоянной работы с психологом, привел меня к совсем другому взгляду на мою жизнь и происходящее в ней. Мы не остановились на случае похищения, теперь мы прорабатываем и мои отношения с родителями. К весне, я даже стала прибавлять в весе. Словно, мой организм успокоился, а нервная система перестала пожирать все заброшенные в меня калории. У меня впервые в жизни округлился живот. Совсем чуть-чуть, но уже не было ощущения, что живот приклеился к позвоночнику.
В нашем доме, я действительно, чувствовала себя спокойно. Я была счастлива. Я любила и была любима. Потихоньку, моё общение с девчонками вернулось в прежнее русло. И я дала себе слово, что в следующем году вернусь на учебу.
Восьмое марта решили отметить у нас. Я пригласила девочек, они должны были приехать к пяти, и я с удовольствием возилась на кухне. Матвей был на подхвате и не переставал подшучивать надо мной, когда я пробовала все, что брала в руки.
— Ты уверена, что гостям что-то достанется? — приподнял он бровь, когда я зачерпнула очередную ложку салата из свежих овощей.
— Ничего, ещё накрошу, — жуя ответила я, и нарезая мясную нарезку закинула в рот пару ломтиков вяленого мяса. Вкусно.
Матвей
Наташа ожила, похорошела, расцвела. Не знаю, какие эпитеты подобрать, чтобы описать перемены в ней.
Я наблюдал, как Пташка суетилась на кухне, и бесконечно что-то жевала. Она так много теперь улыбалась, что я не мог наглядеться на свою девочку. И просто не верилось, что несмотря на столь юный возраст, она уже получила целый букет душевных ран. Но она стремилась к изменениям, к другой жизни, а я, как мог, поддерживал.
— Что случилось? — спросил я, когда Наташа замерла с ножом в руках.
Она перевела непонимающий взгляд на меня, потом на себя, смотрела куда-то в район живота.
— Наташа, — снова привлек ее внимание, она подняла свои глаза, а в них… Там целый калейдоскоп эмоций. — Милая, ты меня пугаешь. Что с тобой?
— Не… Не знаю, — она смотрела удивлённо и испуганно одновременно. — Кажется, у меня что-то с животом…
— Ну, есть все подряд, не удивительно, — я усмехнулся.
— Нет, — она наконец-то положила нож. — Мне кажется, это как-то неправильно, и практически не реально… Но там, как будто, что-то… шевелится.
Ее огромные глаза смотрели так пристально, словно ждали от меня ответа.
— Вот опять, — она приложила руку вниз живота.
Как в замедленной съёмке, я подошёл ближе и тоже положил руку на ее живот. И, действительно, ладонь ощутила лёгкую волну.
— Милая, ты… Беременна?
— Нет, — уверенно возразила она. Но уже через пару секунд ее уверенность испарилась. — Этого не может быть. У меня же дисфункция… И мне говорили, что я вообще могу… Могу никогда не родить… — тараторила она, но в это мгновение мы снова почувствовали лёгкую волну.
— Поехали.
— Куда?
— К врачу, — я взял ее за руку и потянул из кухни.
— Зачем? А девочки? И вообще, сегодня выходной.
— Клиника работает круглосуточно и без выходных.
— Не надо, — она попыталась вырваться.
— Милая, что значит не надо?
— Я… Я боюсь.
— Глупая моя, — я притянул Пташку к себе и обнял. Она уткнулись мне носом в плечо и всхлипнула. — Ты чего? — тут же отстранился и заглянул ей в лицо.
Наташа
Версия Матвея о моей беременности меня повергла в шок. И я не могу сказать, это радость или страх. Я стала вспоминать, когда же были у меня месячные. Выходило, что последний раз тогда, когда я жила у Матвея, ещё до свадьбы. Получается, в конце июля. Раньше сентября я их и не ждала, хотя, кому я вру. Я их никогда не жду, потому что не знаю, когда это делать. То, что они не пришли в сентябре, объяснимо пережитым стрессом. А потом… Потом я и не вспомнила про них, ну нету, и нету. А теперь получается, я беременна. А раз я слышу шевеление, значит срок уже не маленький. Я не сильно разбираюсь, да и не интересовалась раньше никогда, как-то считала, что рано об этом задумываться. А теперь, что же это получается? Он рос во мне, пока я мучилась кошмарами, а на Новый год я пила алкоголь, да и так, иногда мы за ужином выпивали по бокалу вина.
Мне стало так страшно, что я успела навредить своему, нет, нашему малышу, что, когда Матвей меня обнял, не выдержала и заплакала.
— Я боюсь… Что навредила ему. — а потом ещё одна мысль ворвалась в голову. — Мне страшно, а если они скажут, что нет никакой беременности? А я уже хочу, чтобы была. Я знаю, мы не планировали… Со мной это, вообще, трудно, — я уже стала расхаживать туда-сюда, жестикулируя руками. — Я не думала о детях. Совсем. Мне восемнадцать, черт возьми! А если я буду плохой мамой. Матвей, я точно буду плохой мамой. Я же ничего не знаю, не умею.
