Мои еноты — идиоты.
Парни ощутимо расслабились, зашумели, начали мне что-то рассказывать, но я ничего не слышала, просто стояла и глупо улыбалась с чахлыми розами в одной руке и енотом-мутантом в другой.
— Говорю, может, чаем напоишь? — настойчиво спросил Сашка.
Судя по тону, говорил он это уже не в первый раз. Ребята в ожидании ответа уставились на меня, а я, откашлявшись, объявила:
— Я вас, конечно, очень люблю, но нет.
— Да мы недолго.
— Нет! — и вдруг призналась: — Я просто не одна.
Мои слова произвели эффект разорвавшейся бомбы. Особенно неожиданно было увидеть обиду в обычно равнодушных Ромкиных глазах и даже… злость какую-то, что ли. Сашка понимающе заулыбался и закивал, а Локи… а Локи вдруг мазнул острым взглядом по коридору и по очень приметным коричневым берцам великанского размера, которые стояли там.
Выводы он, очевидно, сделал верные, потому что искоса глянул на меня, усмехнувшись, и в его голубых глазах заплясали веселые чертики.
— Мы дико извиняемся! — громко провозгласил Локи, и голос его прозвучал неожиданно радостно. — И уже уходим!
Он бесцеремонно подтолкнул в направлении лестницы Ромку, который все еще глазел на меня, раскрыв рот.
Я захлопнула за ними дверь и пошла в комнату. Егор ждал меня на диване.
— Не поверишь, как было сложно не выйти и не уебать этому твоему Роме.
— Просто Рома… — начала было я, но Егор меня резко перебил:
— Хватит. Думаю, ты за сегодня уже достаточно наговорилась. А теперь иди ко мне, маленький капитан. Я заждался.
Егор усадил меня к себе на колени и стал целовать, то нежно лаская языком, то вдруг грубо прикусывая кожу губ. От этого контраста ощущений я опять завелась, стянула с него футболку и с восторгом провела ладонями по впечатляющему рельефу мышц.
— Ммм, мне очень нравится… — я прижалась к его шее, вдохнув дразнящий запах мужской кожи.
А потом не удержалась и пробежалась языком вдоль серебряной цепочки. Он вздрогнул всем телом и как-то смущенно заерзал:
— Вик, давай я хоть в душ схожу. Я же потный.
— И что? Я тоже.
Я продолжала облизывать его шею, слегка прикусывая кожу. Мне доставляло невероятное удовольствие видеть, как он реагирует на мои прикосновения. Когда к тебе полтора года относятся как к бесполому существу, очень, знаете ли, приятно ощутить себя привлекательной девушкой, которую хотят. И не кто-то абстрактный, а тот, кого я тоже очень хочу. Да, не люблю, но… Но, может, это и не нужно? Тело мудрее мозга, а оно — мое тело — очень тянулось к Егору. Тянулось настолько сильно, что даже запах его пота и вкус соли на языке не казались отвратительными, а наоборот — дико заводили, пробуждая во мне самые глубинные животные инстинкты.
А судя по тому, на каком бугре я сейчас сидела, с инстинктами у Егора тоже было все в порядке.
Я не удержалась: поерзала у него на коленях, прижимаясь промежностью к вздыбившемуся члену, и с удовлетворением услышала едва сдерживаемый стон.
Ох, кто бы мог подумать, что холодный и равнодушный Дарк может быть таким — тяжело дышащим, с бешено сверкающими глазами, разрумянившейся бледной кожей и прикушенной от мучительного удовольствия губой. Таким он мне нравился гораздо больше!
Я сползла с его колен на пол, расстегнула ремень и молнию, освобождая наконец внушительный член, обтянутый плотной тканью боксеров. Мне так сильно захотелось его облизать, что даже рот наполнился слюной. Опыт оральных ласк у меня был, но всегда по инициативе парня, а тут… я сама себя не узнавала.
Я наклонилась и прикоснулась языком к головке прямо сквозь ткань. Дарк дернулся, как от удара током, а я продолжила его ласкать, теперь еще и сжав ствол ладонью.
На мгновение мелькнула мысль: если бы я вдруг оказалась в постели с Ромкой, я бы и вполовину не чувствовала себя так свободно. Переживала бы, как выгляжу, правильно ли себя веду. С Егором мне почему-то было на все плевать. Я делала что хотела, и кайфовала от того, что свожу его этим с ума.
Егор вдруг перехватил мои запястья и завел их за спину:
— Притормози, капитан, — насмешливо шепнул он мне, — а то все закончится слишком быстро.
— А может, я и хочу быстро? — вызывающе повела я плечами.
— Мало ли что ты хочешь, — он продолжал удерживать запястья одной рукой, а второй пробрался под мою футболку. — Как будто тебя кто-то спрашивает!
Это, конечно, было всего лишь частью сексуальной игры, но его слова неожиданно так меня завели, что я буквально задрожала всем телом. Егор был безумно хорош, когда растерял всю свою воинственность и беспомощно стонал от моих ласк, но сейчас — опасно нависший надо мной, с властной усмешкой на красивых губах — он был прекрасен вдвойне.
— Будет, как я скажу, — повторил он и уложил меня на диван, освободив перед этим от футболки и штанов. Губы обожгли мой живот, проложили цепочку поцелуев до шеи, а потом властно засосали нежную кожу ключицы.
— Ааах, — я еле сдержала стон от странной смеси боли и удовольствия, а потом вдруг сообразила, что этот гад опять поставил мне засос.
— С ума сошел? — зло прошипела я. — Я тебе что — телка, чтобы клеймо на мне ставить?
— Вика, ну откуда такие идиотские сравнения? — покачал он головой, а сам в это время пальцами обеих рук разминал мои соски, и это было так хорошо, что я снова застонала. — Хотя идея с клеймом мне нравится, — вдруг заключил Егор и втянул в рот сначала один сосок, потом другой — прямо через тонкое кружево — и я вскрикнула.
Когда он после долгих и изощренных ласк все же снял с меня бюстгальтер, я уже почти выла от неудовлетворенного желания, поэтому счастливо и облегченно вздохнула, когда его рука наконец скользнула к моей промежности. Но, оказывается, рано радовалась.
— Ну давай уже, — сквозь зубы выдохнула я.
— А что? — невинно осведомился Дарк, пока его палец медленно и мучительно нежно описывал круги по моим голым бедрам, все ближе подбираясь к главному сосредоточению
