мебель. Не мебель – так опять пытаться забрать квартиру. Не это — так просто деньги, потому что несправедливо, что его бывшая жена-сука устроилась в жизни, а он несчастный, остался у разбитого корыта.
- И ты правда веришь, что получится сейчас осадить твоего бывшего? - чуть менее аккуратно поинтересовался Виктор.
Но он был прав. Гриша никогда не отстанет.
- И что мне делать?
- Уверена, что хочешь услышать ответ?
- Я же спрашиваю, - пожала плечами.
- Продай квартиру. С мебелью, со всем, что там есть. Поменяй номер. Страну, насколько мне известно, ты уже сменила. Пока есть квартира — это всегда будет камнем преткновения.
- У меня же ипотека, - возразила я. - Квартира в залоге у банка.
- Я могу помочь. Хочешь — просто по документам. Хочешь — закроем кредит, продашь квартиру сама. Хочешь сдавать — можно будет взять другую.
Вот теперь мне неловко.
- Мне казалось, что мы договорились. Никаких щедрых жестов и… Это немножко слишком, - скривилась, не представляя как… как?! Я бы с удовольствием согласилась на это предложение, но … нет. Так нельзя.
- А мне казалось, что мы подумываем о новых договоренностях.
- Не думаю, что они должны включать в себя закрытие чужих кредитов. Я же не смогу подарить тебе ничего столь же ценного?
- Откуда ты знаешь? - лукаво подмигнул Виктор.
- Приехали, - кивнула в сторону высокого желтого здания.
- Быстро мы.
- Надеюсь. Если все получится, то успеем на обратный рейс, - посмотрела на часы. Дорога от аэропорта пролетела незаметно. Вроде одна короткая беседа с Виктором, какие-то бесконечно нужные и однообразные созвоны то с Гришей, то с Оксаной Николаевной.
Я протянула водителю купюру, вперед Виктора. Мой мужчина встретил это тихим ворчанием. Вот же… упрямец.
Но ничего, еще привыкнет, если действительно хочет большего. Я упрямица не хуже некоторых.
- Оксана Николаевна сказала, что они с мужем сегодня переночуют у сестры. И если технику сегодня вернут и я поменяю замки — то они не станут съезжать. Слесарь приедет, - еще раз взглянула на часы. - Через полчаса. Как закончим с замками…
Можно будет понять — идти мне с заявлением в полицию. Или же «расстанемся мирно».
Боже, как же я все это ненавижу.
- Посидим где-нибудь? - предложил Громов, оглядывая наш зеленый дворик. Не потому, что в Москве резко наступила весна и деревья распустили сочные листья. Нет. Просто коммунальщики питали какую-то странную любовь к зеленой краске, так что в нее выкрашивали все — бордюры, заборчики, всю детскую площадку, лавочки, крыши подъездных козырьков. И даже разметку для парковки. Хотя почти уверена, что это нарушение каких-нибудь транспортных законов.
- Давай поднимемся? Мне кажется, у меня сейчас просто кусок в горло не полезет.
- Тебе после таких отгулов точно потребуется отпуск, - проворчал Громов. И когда это он успел из властного доминанта превратиться в заботливую наседку?
- Виктор Олегович. Верните меня домой, оставьте с собой наедине на пару дней. И я буду счастливой и по-своему отдохнувшей.
- Ты просто прелесть, - захохотал Виктор.
Я открыла дверь домофона, мы вдвоем воспользовались лифтом. Не пешком же подниматься до квартиры.
- Как думаешь, насколько этично заняться сексом в квартире, которую ты сдаешь?
- Виктор Олегович! - шутливо стукнула мужчину ладонью по груди. - Да вы… вы….
- Я, я, - кивнул мужчина и так же игриво шлепнул меня по попе. - А вообще, не я , а ты. До встречи с тобой я был вполне себе приличным, тихим, мирным…
- Рассказывайте, - замок в двери легко поддался, я открыла ее и мы с Витей зашли внутрь. - Что за запах?
Принюхалась, заходя глубже в квартиру. Виктор последовал за мной, тоже вдыхая странный аромат. Что-то сладковатое, но при этом дико химическое. Сначала подумала бензин, или керосин — мало ли, хозяйка какое пятно выводила?
Только это было не то. Что-то въедливое, от чего голова кружилась.
- Оля… , - позвал меня Виктор настороженно.
Случайно прикоснулась к столешнице и ладонью почувствовала какую-то жидкость.
- Вить, - понюхала ладонь, и только после этого заметила.
Пятна на стенах, разлитая жидкость по полу, по мебели…
- Уходим, - испуг отчетливо читался в глазах Громова. Он протянул мне руку, даже шага не сделав в сторону распахнутой двери, пока я не подошла.
Только поздно.
Не знаю, кто из нас первым заметил мелькнувшую на лестничной площадке фигуру и влетающую в квартиру бутылку с подожженной тряпкой, торчащей из горлышка. Виктор тут же отдернул меня вправо, чтобы меня не залило жидкостью, что расплещется в тот момент, когда стекло разобьется.
Без единого слова мы оба бросились к двери, ведущей из квартиры — но тщетно. Она просто захлопнулась перед нашими носами. А с той стороны уже проворачивался ключ в замочной скважине.
- Попалась, шлюха! – голос Гриши звучал на грани безумия. - А я так и знал, что ты нашла себе какого-то ебыря!
Виктор продолжал пытаться выломать ручку или выбить нам путь на свободу.
Я колотила в металл, с ужасом оглядываясь на квартиру, по которой огонь распространился в считанные секунды. Каждая едкая капля вспыхнула мгновенно, как только появился источник пламени. Желтое, оранжевое с голубыми всполохами там, где только загоралась горючая пропитка. Квартира наполнялась темным и сизым дымом, а жар можно было почувствовать уже сейчас. Он обжигал легкие, от него глаза переставали слезиться и будто высыхали.
- Гриша! Гриша, открой!! - закричала, продолжив стучать в дверь еще громче.
- Телефон, - скомандовал Виктор, прижимая локоть к лицу. - Он не откроет.
Мужчина опустился на колени и потянул меня за руку, чтобы я тоже села. Около пола стало дышать проще — не так дымно и жарко.
- Диспетчер сто шестнадцать, юго-западный,
