людей не могу разглядеть Сашу.
Эта его суперспособность исчезать опять в деле?
Мирон тащит моё тело в сторону высокого джипа, пряча нас за ним от полусотни любопытных глаз. Прижимает мою спину к холодному металлу задней двери машины, а сам, шумно дыша, наваливается сверху.
Расталкивает мои колени своими, и вот я уже, оседлав его бедро своей промежностью, запакованной в тонкие легинсы, затихаю.
Все инстинкты кричат об опасности. Так всегда происходит рядом с ним. Я превращаюсь в пугливую добычу, а он наслаждается превосходством охотника.
— Ты чего такая взъерошенная? Ты же вроде с яйцами, неужели тебя так легко напугать? — хмыкает Мир, он немного отклоняет голову и заглядывает в моё лицо.
Смотрит внимательным цепким взглядом, от которого у меня подкашиваются колени. Веду плечами, стараясь вернуть себе контроль над телом. Но куда там! Меня опять зажали, совсем как вчера!
Это входит у Мирона уже в привычку.
Прижиматься ко мне так тесно, что просто для фантазии не остается. Его каменный член, упирающийся мне в живот отличное тому подтверждение.
Сглатываю.
— Пусти. Нас не должны видеть вместе.
— Кто? Боишься, что тебя Саня приревнует? Хочу тебя разочаровать, неАнгел… — насмешливо цокает языком Мирон и многозначительно заламывает бровь.
Даёт мне шанс закончить за него фразу, тем самым наконец всё прояснив.
— Он скорее приревнует тебя, ага, — парирую в ответ.
Слабо трепыхаюсь в его руках, пытаясь прогнать сладкую тяжесть, заструившуюся по венам. Ведь Мирон опять впрыснул в моём тело дурман имени себя, мастерски парализующий мой мозг.
— Долго же ты соображала, — усмехается, щекоча дыханием мое ухо.
— Мы заключили сделку с Сашей, — произношу тихо. — Прекрати, пожалуйста, меня мучать, Мирон. Отпусти.
— Как интересно…
Мирон трётся о мои губы своими, посылая в обморок миллионы нервных окончаний, заложенных в них. Не напирает. Просто дразнит, как бы давая мне выбор. Которого сам и лишает.
— Ненавижу тебя, извращенец, — шиплю.
— Я иногда сам удивляюсь, как ещё не вырвал тебе язык…
Разум кричит держаться от этого парня как можно дальше и не просрать тот шанс, что преподносит мне судьба. А сердце… глупое влюблённое сердце нашёптывает, что один раз… всего один раз… можно поддаться искушению.
Слабовольно приоткрываю губы и подаюсь навстречу Мирону. Во рту собирается слюна, когда я представляю, что ещё раз смогу ощутить вкус его поцелуя.
Мое сердце стучащее, как у трусливого зайца перед смертью, начинает в предвкушении замедляться.
Гейден издаёт тихий рык и уже готов обрушиться на мои губы, как передняя дверь джипа вдруг распахивается.
На землю спрыгивает девушка.
Блондинка. В коротком, несмотря на ощутимый холод, свитере, открывающем вид на её плоский живот, и облегающих как вторая кожа джинсах.
Она бросает на нашу тесно сплетённую пару быстрый незаинтересованный взгляд и собирается отвернуться, как внезапно застывает, округлив глаза. Её руки безвольно повисают рядом с бёдрами, а на красивом побледневшем лице отражается удивление.
Она смотрит прямо на Мирона, шарит по его лицу взглядом, оценивает положение наших тел относительно друг друга, но полностью игнорирует меня. Будто я пустое место.
— Ты вернулся? — прочистив горло, поражённо выдыхает девушка. — Где Марк?
Мирон на секунду прикрывает глаза, плотно сжав губы в одну тонкую линию, будто возвращает себе здравый смысл и самообладание, которые так легко теряет в моей компании.
Затем рывком отступает от меня на шаг и засовывает руки в карманы чёрных спортивных штанов.
В один миг потеряв ко мне всякий интерес, он поворачивается всем корпусом к незнакомке. А я остаюсь растерянно стоять за его спиной и не понимаю, что за чертовщина происходит и кто эта девушка.
— Не знал, что тебя волнует его место нахождение, Ева.
22
Самое время отступить в тень и уйти незамеченной. Найти Сашу и попросить вызвать мне такси. После сегодняшнего я не готова сесть к нему в машину ещё раз. А вот убраться с этого тусовочного поля, от безумной компании золотых мажоров очень хочу.
Я могу мыслить здраво, не ощущая на своём теле вес другого, запах которого дурманит и кружит голову, но прирастаю к месту не в силах пошевелиться.
Против воли внимательно разглядываю девушку, при этом не забывая следить за Гейденом, его напряжённой спиной и широкими плечами. Хочу узнать, о чём он думает, чем живет и что было в его прошлом. Какой он человек. Хочу узнать, как он общается с кем-то, кого не пытался когда-то купить, с тем, кто ему действительно нравится.
Почему Мирон так быстро переключился на неё? Кто она такая? Если бы она не появилась из этой чёртовой машины, мы бы уже вовсю целовались и тёрлись друг о друга как безумные. А теперь всё испорчено.
Адреналин улетучился. Накал пропал.
Обхватываю себя за плечи и мнусь с ноги на ногу. Чего-то жду.
Мы были спрятаны за этим джипом от всеобщего веселья и находились в каком-то своём вакууме. Из которого меня бесцеремонно выкинули.
Во взгляде Евы сквозят тоска и печаль. И мне кажется, плечи Гейдена напрягаются ещё больше, когда он замечает то же, что и я. Кто она такая? Откуда взялась? Его первая и последняя любовь? Ещё один незакрытый гештальт, более манящий?
Чувство ревности обрушивается на меня как цунами, накрывая волнами эмоций. Это не Вика или Марика, которые спят и видят запрыгнуть на Гейдена и прокатиться верхом на его члене. А потом рассказывать и хвастаться подругам, как о трофее.
Здесь что-то иное.
Первый шок от встречи у девушки проходит, и она приосанивается, возвращая на красивое лицо маску всемирной скуки, приподнимает подбородок, вздёргивая вверх аккуратный острый нос, и застенчиво улыбается.
— Мы же друзья, Мирон, мог и позвонить, — тихо говорит, одёргивая на груди свитер, не зная куда деть руки. — Или ты
