Как это случилось со мной.
Господи, как же охота заорать! Надрывно, во весь голос, чтоб выпустить наружу выворачивающую меня тоску и плевать, что боль живёт только в моём воображении, его ведь не отключишь. Но я глушу в себе этот порыв. И выкручиваю громкость стереосистемы, пока она не совпадает с панической вибрацией в моей душе, усмиряя слабость. Я выдержу и это.
6 дней спустя
В высоком бокале пузырятся остатки шампанского, которое я за весь вечер так и не удосужилась допить. Где-то в этот самый момент на всю катушку развлекается мой муж. Партнёр, супруг. Пока ещё будущий. Каких-то восемь часов и всё — клетка захлопнется. Это произойдёт красиво, под торжественные звуки свадебного марша, тонкий аромат белых лилий и счастливые слёзы отца. Папа безоговорочно верит в мою неземную любовь. Потому что так всем будет лучше. А что же я?
А я отодвигаю в сторону свой бокал, но не по причине ответственности, а из страха утратить над собой контроль. Никто не знает чего мне стоит мило улыбаться, изображая удовольствие от предстоящего брака. Никто не видит, как я медлю, прежде чем зайти к себе в комнату, прислушиваясь к звукам из-за его двери. Совсем как раньше, ничего не изменилось. Мне удалось совершить почти невозможное — стать лучше, найти правильный вектор. Но разорвать притяжение к сводному брату, как и прежде оказалось не по зубам.
— Прости, Карина, — вдруг подаёт голос взгрустнувшая Эмма. — Ты, скорее всего, катастрофически ошиблась с выбором лучшей подруги. Устроить такой тухлый девичник … мне стыдно за себя. Честно. Помнишь, как пару лет назад зажигали? Дурачились, смеялись, ревели в обнимку, и были счастливы. А сейчас муторно как-то. Вроде бы и повод отменный, и жизнь налаживается, всё как тогда мечтали: ты вскоре окончишь свой юридический и прыгнешь сразу на тёпленькое место в папочкиной фирме; к тому же утром выходишь замуж за обалденного парня. Тебе повезло с ним, Белка, Эд всегда и во всём был лучшим. Мне тоже грех жаловаться — будущий журналист, нашла-таки применение своему таланту узнавать всё первой. Правда, в личной жизни полный провал, но в этом моя же вина. Совершенных так мало…
— Я думаю не в совершенстве дело. Даже для самого отбитого заморыша найдётся девушка, у которой при одном его имени сердечко начинает стучать быстрей. Идеальными мужчин делает наша любовь.
— Тебе легко судить, — подкалывает Эмма. Я стараюсь пропустить мимо ушей её дрогнувший голос. Она никогда не говорит, о ком тоскует. Я тоже скрываю. У всех нас свои причины молчать.
— Ты не обидишься, если я уйду?
— Думаю, это самое правильное решение за весь вечер, — улыбается подруга. — Моё настроение заразительно. Так что уезжай, моя хорошая. Ты завтра должна блистать, а не выглядеть как жертва глубокой депрессии. Всё будет хорошо.
— Спасибо за всё, родная. Я справлюсь.
Ринат
Закрыв глаза, глубоко вдыхаю горячий пар, наполненный запахом древесины и трав. Климов где-то за стеной, плавает с друзьями. Раскалённой влажной парилке он предпочитает бассейн. Я тоже собираюсь окунуться, хотя в одиночку сделал бы это с куда большим удовольствием. Меня вообще сегодня все дико бесят. Быть в числе приглашённых на мальчишнике Эдика — «приятный» поворот, ничего не скажешь. Он никогда мне не нравился, ревность изначально вклинилась между нами, исключив любые намёки на нормальные взаимоотношения. Хотя стоит отдать ему должное — Климов парень неплохой: открытый, коммуникабельный, для дружбы самое то. Но в качестве мужа Карины я его не представляю и всё тут. Да, он с ней обходителен, вежлив, и всё-таки чего-то не хватает. Огня в глазах что ли?
— Тук-тук, шурин, скучаешь? — заглядывает изрядно повеселевший жених. — Я тут решил о тебе позаботиться по-братски, глянь, кого привёл.
Он ухмыляется, приоткрывая пошире дверь, и впускает двух чертовски хорошеньких девушек — брюнетку и рыженькую. Со вкусом у Климова, похоже, всё в порядке. Пока я с интересом наблюдаю за происходящим, Эдик вытягивается на деревянной лавочке и, подмигнув мне, игриво проводит пальцами по бедру подсевшей рядом брюнетки.
— Знакомьтесь, девчули, это Ринат, — представляет он меня девушкам, прожигая глазами кобальтовую ткань купальника, скрывающую весьма выдающиеся прелести своей спутницы. Троечка, не меньше. Только мне пышногрудые никогда не нравились. Другое дело рыженькая, её грудь аккурат в ладонь поместится. Если закрыть глаза, и хорошенько постараться, можно представить на её месте Карину…
При одном воспоминании о сводной сестре, я чувствую как кровь, разбавленная адреналином, стремительно ускоряет свой бег по венам. Ход моих мыслей мне совсем не нравится, я более чем уверен, что такая замена помимо короткой разрядки ничего не даст. Гостьи о чём-то щебечут, вероятно, называют свои имена, но мои помыслы уже далеко за пределами душной парилки. Длительное воздержание явно не идёт мне на пользу, если я так завожусь от одного воспоминания почти двухлетней давности.
— Такой серьёзный, хочешь, я помогу тебе расслабиться? — прикосновение прохладных пальчиков к моей коже несколько отрезвляет. Я накрываю кисть рыженькой своей рукой, пока та не пролезла под кромку полотенца, повязанного на моих бёдрах, и всматриваюсь в миловидное лицо, собираясь принять решение. Да что тут думать… моего голода она не утолит. А та, единственная, что мне действительно нужна через восемь часов выходит замуж.
Будущий муж, к слову, совсем не смущаясь моего присутствия, нагло целует свою раскрепощённую партнёршу.
— Ринат, если мы мешаем только намекни, — перехватывает мой взгляд Климов. — Здесь достаточно комнат, чтобы уединиться.
— Не нужно, я ухожу.
— Как уходишь? Ты чего? — непонимающе смотрит Эдик. Только у виска не крутит. — Солдат, ты сейчас должен балдеть от возможности таких крошек пощупать. Тебе там, в армии отбили что-то, или в чём проблема?
— Никаких проблем. Развлекайтесь.
Мягко, но настойчиво убираю руку рыженькой со своего бедра и встаю с лавочки. Я не стану как последний кретин пользоваться девушкой, к которой равнодушен, только потому, что она не против. Прошли те времена, да и тогда работало так себе. И уж тем более не собираюсь смирно сидеть в сторонке, пока Карина в очередной раз гробит наши жизни.
— Ринат, ты хорошо подумал? — разворачивает меня у дверей Климов. — С нами первые красотки города.
— Более чем.
— Как хочешь, мне больше достанется.
Он открывает рот, собираясь ещё что-то добавить, но затем отмахивается.
И правильно, я всего лишь поехавший, мутный тип, который собрался отнять его невесту.
Синдром невесты
Карина
Мы с Эдом хотели расписаться по-тихому. Без всей этой пафосной тягомотины, устроенной его семейкой. Климов сделал мне предложение месяц назад, пока мы стояли в длиннющей пробке, когда он по-дружески вызвался подвезти меня домой после пар. И прежде чем согласиться, я думала ровно четыре с половиной минуты — столько времени мне понадобилось, чтобы полностью выкурить сигарету. Я всегда смотрю на часы, когда начинаю сильно нервничать.
Несмотря на заминку, решение пришло мгновенно и вовсе не из легкомысленности, ведь в наше время развод привычное дело, а потому что для меня штамп в паспорте сродни сожжённому мосту. Только так я перережу связь с прошлым и избавлюсь от соблазна по имени Ринат. Я никогда не опущусь до того, чтобы изменить мужу. Не после того, как отец признался мне в истинной причине маминого отъезда.
Папа не всегда мог позволить себе собственное авто или поездку заграницу на море. Все деньги оставленные дедом он вложил в свою маленькую компанию, начав со строительства домов эконом класса и получая небольшую, но стабильную выгоду с их низкой себестоимости. Почти вся прибыль уходила на развитие расширяющейся фирмы. В те времена мы особо не шиковали. Он крутился белкой в колесе, поднимая собственное дело. Мать тоже работала — актрисой в захудалом театре, и больше своей красоты ценила только деньги. По молодости между родителями разгорелся бурный роман, но пелёнки и бытовые неурядицы очень скоро затушили его пламя.
