Бедный муж беспомощно смотрел на нее, не зная, чем еще можно помочь. Она понимала, что при его деятельном характере эта беспомощность терзает его гораздо сильнее, чем родовые схватки – ее.
В очередной раз предложила:
– Езжай домой. Что тебе тут делать?
Павел сердито вскинулся.
– Да я там от неизвестности умру. Нет уж, лучше так. Хоть чем-то помогу.
Тут ее настигла очередная хватка, раздирающая тело напополам, и он с мученическим выражением глаз принялся растирать ей живот, как учила акушерка. Но вот схватки стали всё чаше и продолжительнее, и врач велела перевести ее в родовую. Акушерка хотела привезти каталку, но Павел поднял жену на руки и перенес ее сам.
Оттуда его попросили выйти, но он отказался и, не обращая внимания на возмущенные взгляды жены и недовольство персонала, остался стоять возле нее, утешающе гладя по голове и с болью глядя на страдания жены.
Простоял он так почти час, пока не появилась головка ребенка. Тогда, оторвавшись от нее, он подошел поближе и с ужасом смотрел, как сделанный им человечек разрывает напополам любимую женщину. Когда всё закончилось и Жанна, прикрыв от усталости глаза, отдыхала на высоком родильном столе, Павел, вдоволь наглядевшись на сына, наклонился к ней и прошептал:
– Спасибо, милая, спасибо! Ну, теперь ты видишь, что я был прав!
Тут малыша положили на мамочкин живот и она, довольно улыбнувшись, согласилась:
– Довольно весомый аргумент, конечно.
Он быстро поцеловал ее в губы, с восторгом думая, что еще немного, и он сможет любить ее так же, как и раньше.
Она лукаво заметила:
– Как хорошо, что от тебя больше не пахнет табаком! Жаль, если теперь снова закуришь.
Павел пожал плечами. Во время беременности у Жанны вдруг открылась аллергия на табак, и ему пришлось бросить курить.
– Мне больше и не хочется. Отвык, наверное, за эти месяцы. Если не хочешь, то и не буду.
Жанна горячо воскликнула:
– Конечно, не хочу. Что за радость, дышать этой дрянью. Мне никогда не нравилось.
Павел удивился.
– А почему ты мне этого раньше не говорила? Давно бы бросил.
– Неудобно как-то было. Тебя и так в селе зовут подкаблучником. – Жанна со смущением заглянула в его лицо.
Закинув голову, Павел снисходительно хохотнул.
– Да пусть зовут как хотят, мне-то что!
И она понимала, что это не пустое фанфаронство. Он и в самом деле не зависел от мнения окружающих. Не то, что она.
Но вот врач велела перевести ее в палату. Павел вновь хотел взять жену на руки, но на этот раз это ему не позволили. Чинно положив родильницу на каталку, провезли по маленькому коридору и осторожно переложили на кровать. Жанна попросила принести к ней малыша, и через пару минут новенький человечек лежал рядом с ней.
Дождавшись, когда врач с акушеркой выйдут из палаты, Павел стянул с ног бахилы и лег рядом с женой. Малыш лежал между ними, тихонько посапывая. Было тесновато, но Павел блаженствовал. Наконец-то всё позади! Посмотрев на бледненькую жену, безапелляционно рубанул:
– Ну что ж, на этом мы и ограничимся. Так что страдать тебе больше не придется.
Жанна немедля строптиво возразила:
– Ну вот еще! Я дочку хочу. Вот оправлюсь, и попробуем еще раз! – чем вогнала недоумевающего Павла в полный ступор. Он долго не мог поверить, что после перенесенного кошмара жене еще раз захочется пройти через ту же боль.
С умилением разглядывая крошечное личико новорожденного, Жанна спросила:
– А как мы его назовем?
На это Павел сердито фыркнул.
– А что, у нас есть выбор?
Она подняла на него глаза и согласно проговорила:
– Никакого. Это значит…
И они хором закончили, ласково улыбнувшись друг другу:
– Дмитрий!
