Джилл Шелвис - Перед лицом любви

– О нет, – запротестовала Элиза. – Не надо вешать это на нас. Я пьяна, но не настолько. Ты с первого дня свысока смотрела на нас. Вспомни, Дэни. Не мы пренебрегали твоим обществом, это ты считала себя лучше нас.

Дэни молча, смотрела на них, переваривая сказанное Элизой. Так ли это было в действительности, как говорила ее сводная сестра?

Элиза вздохнула и, схватив с подноса проходившего мимо официанта два фужера с шампанским, протянула один Дэни.

Дэни недоуменно посмотрела на фужер.

– Я не могу.

– Видишь? Ты слишком хороша, чтобы снизойти до нас.

– Нет, просто я злоупотребила до этого. – Неужели она недолюбливала Тони и Элизу только из-за того, что у них были деньги? Неужели она с высокомерием относилась к ним, потому что считала себя намного лучше их? К тому времени как они появились в ее жизни, у нее действительно возникло упорное стремление к независимости. О Господи! Неужели она сама во всем виновата?

– Значит, деньги вашего отца здесь ни при чем?

– Ты, случайно, не видела, на сколько нулей заканчиваются наши счета в оставленном отцом фонде? – Элиза улыбнулась, и в ее улыбке, как ни удивительно, не было ни тени цинизма или сарказма. – Не думаю, что тебе когда-нибудь доводилось видеть их, но позволь мне заметить, Дэни, что у нас достаточно, даже более чем достаточно денег и без той доли, которая была выделена тебе.

Дэни стояла и смотрела на них.

– Так вас не волнует, что я могу забрать их?

– Нет, – сказал Тони. – И вся соль в том, что нас даже не волнует, сумасшедшая ты на самом деле или нет.

– Но коль скоро вы уже здесь, – добавила Элиза, – то могли бы зайти внутрь, чтобы показать, что все мы одна большая дружная семья, и прокричать «сюрприз», когда появится твоя мама.

– Она уже отмечала предстоящее замужество, – заметила Дэни.

– Да, но это же твоя мать. Ей нравятся многолюдные развлекательные мероприятия.

Вернувшись в Лос-Анджелес, Шейн проводил Дэни до двери ее квартиры. Он чувствовал, что идет ко дну, потому что ему казалось, что стоит ему попрощаться с ней, и она исчезнет из его жизни навсегда.

– Спасибо за полет, – сказала Дэни. – Он прошел почти безболезненно.

Слово «почти» повисло в воздухе, а боль, которую она якобы не ощущала, плескалась в ее глазах, и у него сдавило горло.

– Дэни, ты уверена, что не хочешь меня пригласить?

– Ни к чему.

Дальше по коридору открылась дверь Алана, но вместо него вышла красивая брюнетка, которая с глуповатой улыбкой на лице поправляла немного помятую одежду.

– О, – произнесла она удивленно и остановилась. – Дэни.

Дэни моргнула.

– Рина?

– Рина… это Рина с твоей работы? – спросил Шейн.

Дэни кивнула, не отрывая взгляда от подруги.

– Ты… и Алан? Но… – Она выглядела пораженной. – Но… когда?

– Мы познакомились, когда он принес тебе пиццу, помнишь? А потом ты отказала ему в свидании, так что он вроде как был свободен. – Она дернула плечом. – А у меня сушняк на это дело. – Но здесь она смягчилась. – Ты не против, верно?

– Я не против. Конечно, я не против. – Дэни взглянула на Шейна, потом снова на Рину. – Я просто…

– Удивлена? Что ж, у других людей это ведь тоже бывает, Дэни. Другие тоже, случается, чувствуют себя одиноко, нуждаются в чем-то.

– Я это знаю.

– Знаешь? А иногда, кажется, что нет.

– Рина…

– Нет, ничего. – Рина потерла глаза. – Извини. Я просто не хочу, чтобы из-за этого возникла проблема.

– Нет проблемы.

– Хорошо, тогда увидимся на работе.

– Подождите. – Шейн взглянул на Дэни, которая, похоже, была в некотором трансе. – Постойте.

Рина окинула его оценивающим взглядом.

– Я знаю вас, вы богатый пилот. Не знаю, какому богу молилась в последний раз Дэни, но ей улыбнулась удача.

– По-вашему, быть едва не убитой несколько раз – это удача? – спросил Шейн.

Рина перевела взгляд на Дэни, и улыбка сползла с ее лица.

– Я совсем забыла, ты можешь поверить? Стрелявшего поймали?

– Нет, – ответил Шейн вместо Дэни. – И того, из-за которого у нее сотрясение и пять швов, тоже не поймали.

– Что? – Рина схватила Дэни за руку. – Что?

– Вы не знаете, что с ней произошло на работе?

– О Господи! Еще что-то? Я не была на работе. У меня сегодня выходной. Что случилось? – У Рины было испуганное выражение лица, и тревога могла быть как фальшивой, так и искренней. – Дэни? В чем дело?

– В моем встроенном шкафу был труп.

– Труп… – Рина прислонилась к стене.

– Я испугалась, споткнулась обо что-то и упала, потеряв сознание.

– О, Дэни…

– Когда очнулась, тела не было.

Рина смотрела на нее с отвисшей челюстью и медленно качала головой.

– Ты не рассматривала вероятность того, что кого-то здорово разозлила?

– Да, в самом деле, – несколько ехидно поддакнул Шейн.

Рина перевела на него взгляд, догадываясь, куда он клонит.

– Вы думаете, что я… Я никогда не злилась на нее.

– А как насчет повышения?

– Ну да, я завидовала, – призналась Рина. – И вы еще… Я имею в виду… послушайте, вы на себя в зеркало смотрели? – Она блестящими глазами посмотрела на Дэни. – Я знаю, что могу испытывать зависть, быть сучкой, но я не мстительная. Скажи, что это так.

Дэни пристально посмотрела на нее, потом кивнула:

– Да, это так.

– Хорошо. – Рина крепко обняла Дэни, потом отступила и заглянула ей в глаза. – Держись его, пока все это не закончится. Он красив, но, кроме того, похоже, сгодится и в качестве сторожевого пса.

Шейн смотрел, как она удалялась, потом обнаружил, что за ним наблюдает Дэни.

– Ее тоже придется вычеркнуть из списка, – очень тихо сказала Дэни и повернулась к двери.

– Что-то список становится слишком коротким. – Шейн впервые не имел никакого понятия, о чем она думает, и решил, что ему больше нравилось, когда все эмоции были написаны у нее на лице.

Дэни открыла дверь в квартиру, заглянула внутрь и повернулась к нему с одной из своих фальшивых вежливых улыбок на губах.

– Спасибо, – сказала она.

Шейн смотрел на ее улыбку и пытался понять, что все это означает.

– Думаю, нам нужно поговорить, составить новый список.

– Я сделаю это. Завтра.

– Сама?

– Да. – Дэни переступила порог, по-прежнему загораживая ему вход.

Он понял. И не войдет. Ни при каких обстоятельствах.

– Дэни.

– Да?

Обернувшись через плечо, она устремила взгляд в темноту квартиры, и он повернул ее к себе.

Снова мелькнула эта фальшивая вежливая улыбка.

– Мы уже попрощались.

Значит, она еще не надоела ему. Хотя это и настораживало, но не приводило в ужас, как тот факт, что они вроде бы поменялись ролями и выходило так, что он надоел ей. Опустив руки, Шейн стоял потрясенный и, что самое смешное, обиженный.