…Мне не понравились ее духи – мускусный тяжелый запах.
…Ни ее груди.
…Ни ее волосы.
Она терзала мой член, а я смотрел в потолок. До неприличия долго я не мог возбудиться. Чтобы ускорить события, она взяла мой пенис в рот. Это подействовало. Я кончил. У нее был разочарованный вид. Мне же было наплевать. Я пошел поставить компакт-диск. Старый альбом «Роллинг стоунз». Потом вернулся. Простыни пропитались ее запахом. «Angie! Oh, Angie!» Я включил песню на повтор. Потом зажег сигарету. Для нее. От ее сигареты я прикурил свою. Нам нечего было сказать друг другу. Звучал голос Мика Джаггера. И от него меня пробирало до костей.
Она пошла в ванную со своей сумочкой. А я почему-то думал об Англии. Наверное, из-за Джаггера. Внезапно я осознал, что мы никогда не путешествовали вдвоем. Ни смеялись, ни путешествовали. Тогда я спросил себя: «А чем же вообще мы занимались, кроме секса?»
Потом раздался глухой звук. Я испугался. Я встал. Тина лежала на полу… Ее дыхание было едва уловимо. Я не осмелился притронуться к ней. Сердце мое готово было разорваться. Я закричал: «Тина! Все в порядке? Тина! Ответь мне!» Она молчала.
Мод: А что было потом, Франсуа?
…Я произнес ее имя в последний раз. Тина, и точка. Я был потрясен. Я заметил возле ее ноздри следы порошка.
Мод: Ну и?…
…Я позвонил в «скорую помощь» и в службу «SOS – вызов врачей на дом».
Мод: Так и надо было. Ты все правильно сделал. Тебе не в чем себя упрекнуть…
…За исключением того, что я снова вошел в ванную.
Мод: И?…
…И ликвидировал следы кокаина. Я вытер ей нос. Потом взял ее сумочку. И спрятал.
Мод: Но почему? Почему ты это сделал?
Мод не знает, испытывает ли она негодование или безразличие. Она берет руку Франсуа и встряхивает ее.
Франсуа: Я не знаю.
…Приехал врач. Я плакал… Не переставая. Я сказал ему, что ты моя жена. То есть что она моя жена. Я произнес твое имя… Я умолял: «Спасите ее!» Я совсем сошел с ума. Я уже не понимал, кто есть кто… Это меня убивало… Видеть тебя… бездыханную. Этот тип опустился возле тебя на колени и стал творить молитвы.
Мод: Но Франсуа! Это был врач. А врачи не молятся!
Голос Франсуа дрожит…
…Вдруг все показалось мне предельно ясным. Стать вдовцом – вот единственная возможность избежать унижения. Вспомни… «Моя жена умерла!» И занавес. Какое великолепное объяснение! Чтобы уберечься от насмешек и презрения других… И я продолжал повторять твое имя… Мод! Мод! Мод!
Мод: Боже мой! Но ты отдавал себе отчет?…
…Толпа мужчин в белых пижамах продефилировала по квартире. Чтобы забрать тебя… Франсуа пытается сдержать всхлип… У них в руках были «Калашниковы»… Они были члены вооруженной группы… Они разложили свое оружие на полу… Дурацкие предметы. Которые они надували. Приборы. Трубки… Я совершенно утратил чувство реальности. Все было как в замедленном кино. Потом, наоборот, как в ускоренном. Как в старом немом фильме. Я не знаю. Жизнь была сюрреалистична… Они подошли ко мне. Я ничего не понимал. Что они говорят? Их лица были искажены. Слишком близкой съемкой. Любительская камера. Звук тоже никудышный… Сделай погромче, черт побери, мне ничего не слышно! Это не я! Я не убивал… Клянусь вам! Но что они там делают? Уборку, что ли? Эй, космонавт, что это за мешок ты взваливаешь себе за спину? Ты хочешь засунуть туда труп? Мне не знакомо это тело! Я даже не был внутри. Я ничего не слышу… Черт подери… Что они все хотят? Что они там говорят?
Франсуа не может сдержать поток слез.
…Я надеялся, что они ее спасут, понимаешь? Я был уверен, что ее спасут! Но они оставили ее мне!..
Мод берет руку Франсуа и сжимает ее. Франсуа успокаивается.
…Что я мог сделать? Повернуть все вспять? Было слишком поздно! Все было против меня. У меня не было никакой возможности доказать свою невиновность. Ни малейшей! Как, по-твоему, я должен был защищаться? После того как я ревел над трупом жены, сказать: «Sorry![61] Я ошибся. Это не моя супружница!» Нет, Мод… Я попался. У меня не было выбора… Надо было продолжать в том же духе… Я запутался в собственной лжи… И чем больше я в ней увязал, тем меньше оставалось шансов выпутаться… Я был в отчаянии… Мик Джаггер продолжал петь «Angie». Никому не пришло в голову выключить проигрыватель. Я снова заплакал… Но на этот раз по-настоящему… Нет, пожалуй, я все время плакал по-настоящему… Поэтому мне все и верили…
* * *
Франсуа зажигает сигарету и откидывает одеяло.
Франсуа: Жарко… Ты не находишь?
Мод: Да, пожалуй…
Франсуа: Ветер стих… Ураган удаляется.
Франсуа нажимает на выключатель. Лопасти вентилятора начинают медленно крутиться. На острове восстановили электричество.
Франсуа: Так лучше?
Мод: Да, так лучше…
Франсуа: Мод, я люблю тебя.
Мод: Они придут сюда…
Франсуа: Мне так хорошо…
Мод: Тебе надо уходить…
Франсуа: Я хочу тебя…
Мод: Тебе надо исчезнуть с этого острова, Франсуа!
Франсуа: Никогда!
Вдруг начинает лить как из ведра. Потоки воды обрушиваются на Сен-Бартельми. Хлещут по листве деревьев. Барабанят в окна домов. Стучат по крышам.
Франсуа: Я обожаю этот климат…
Мод: Я тоже…
Франсуа: Эту тропическую влажность. Эту мокрую землю. Эти запахи. Эти цветы. Эти цвета... Почему мы никогда не путешествовали вдвоем?
Мод: Я не знаю… Должно быть, мы по ошибке попали не в ту историю любви…
Франсуа: А смех? Почему мы никогда не смеялись вместе?
Мод: Я не знаю… Наверное, потому что любовь всегда печальна?
Франсуа: Вот! Вот где мы ошиблись… Любовь должна быть радостной…
Из груди Мод вырывается рыдание.
Франсуа: Почему ты плачешь?
Мод: Не знаю… Мне страшно…
Франсуа: Скажи, что ты любишь меня… Даже если это и неправда…
Мод: Я люблю тебя… И это правда.
Дождь окутывает дом серебристой паутиной, сотканной из слез.
Они смотрят друг на друга. Она чувствует его желание. От него исходит первозданная мужественность. Чистая и дикая.
Дождь.
Запах.
Влага.
Франсуа стягивает джинсы. Потом трусы. Горячая волна окатывает Мод. Похожая на головокружение. В их тела она проникает одновременно. «Иди сюда!» – тихо шепчет она.
