— Я спрашиваю, почему вы поставили скорость семьдесят три мили, когда было не больше семидесяти?!
— Я поставил точно ту скорость, какую указал радар.
Александр выпрыгнул из машины так, что полицейский еле успел отскочить назад, заслоняя собой путь к полицейской машине. Его руки были выброшены вперед.
— Стой, где стоишь! — крикнул тот.
— Я хочу увидеть радар, — сказал Александр.
— Стой, где стоишь, — повторил полицейский. — Если надо, я тебе покажу его.
— Вы обязаны показать радар, зафиксировавший мое страшное преступление. Это закон.
— Ты много знаешь… для новоприбывшего.
— Я хочу видеть радар. Вы лжете. Александр сделал шаг к его машине. Полицейский отпрыгнул назад:
— Не двигаться!
— Что?! — не поверил Александр.
— Или ты наживешь себе большие неприятности.
Он смотрел на сытое, выбритое лицо представителя власти, на его рыжие выстриженные усы, маслянистые волосы, выбивающиеся волной из-под фуражки. И было уже все равно — что очки, штрафы, суды, что у него была Юджиния, дом, жизнь. Когда он заводился, он не соображал ничего.
Теперь, в ближнем свете фар своей машины, Александр прочитал на медной бляхе фамилию «Скребжневски».
— Пошел вон в свою машину, и чтобы через мгновение я не видел тебя.
— Что? — сказал Александр. Он почему-то не верил, что это обращаются к нему. — Твое счастье, что ты в форме, иначе я бы научил тебя вежливости.
Полицейский хамовато улыбнулся в выстриженные усы и сказал:
— Грязный шофер, это твое счастье, что я в форме, иначе ты бы уполз отсюда, а не уехал.
Только теперь униженный вспомнил, что он был в фуражке шофера, которую не успел снять. Александр последним усилием воли проглотил и это.
— Я хочу видеть радар.
— Убирайся к е… матери отсюда…
Он не договорил, Александр, подскочив, резко влепил ему пощечину со всего размаха. Уже ни о чем не думая… Полицейский дернул руку к кобуре. Александр сознавал, что если «мент» выхватит пистолет, то он проиграл. То, что он сделал дальше, — это была реакция, не размышления. Шагнув вперед, он ударил с правой. Полицейский успел отклониться, и Александр едва коснулся костяшками кулака его челюсти. Вскинув руки, полицейский хуком резко пробил в его лицо. В последнюю секунду Александр чудом успел присесть, удар просвистел над головой, и, выпрямившись, он провел великолепный крест: с левой удар в челюсть, правой — в сплетение, правой еще резче в челюсть, левой — добивающий удар в сплетение. Полицейский качнулся назад. Впервые изменив правилу чести, Александр бил в эти падающие рот и усы еще три раза.
Он обошел лежащее тело и подошел к кабине полицейской машины. Через опущенное окно он протянул руку и взял оригинал штрафа с сиденья. И уже отклонившись назад, вдруг заметил циферблат радаpa, две красные циферки показывали 69. (Он всегда знал, с какой скоростью он ездил…)
Тишина стояла мертвая, вокруг не было ни души. Он глянул на лежащего полицейского и с трудом удержался от желания размять ногой это никчемное лицо, чтобы он больше никогда не делал подобного с сотнями других. Зарабатывая свои премиальные. Александр прикинул, что еще минуты три полицейский Скребжневски будет приходить в себя. При восьмидесяти милях в час — отсюда десять минут езды до дома. Опомнившись, он быстро прыгнул в машину. Взялся за руль. Задом выскочил через «въезд» на пустую дорогу и понесся. Ехать пришлось сто миль в час, и через шесть минут он был в Гросс-Пойнте.
Александр бросил машину на параллельной улице, скинув фуражку шофера и забрав ключи с собой. Не с главного входа он проник на территорию поместья и сбоку вошел в дом.
Дайана, увидев его, вздрогнула и сказала, что все ждут Александра в кабинете мистера Нилла, никто не садится обедать.
Он быстро пересек холл, гостиную, витую лестницу, анфиладу комнат и, не стуча, вошел в большой кабинет мистера Нилла.
Юджиния вскинулась ему навстречу и обняла за шею.
— Что случилось, милый?
Он мягко освободился от ее руки, и его взгляд встретился с настойчивым взглядом мистера Нилла. Последний был удивлен. Мистер Нилл сидел в кресле у своего стола. Но почему-то, видимо, почувствовав что-то, подался вперед.
— Мистер Нилл, я сожалею, но я избил полицейского.
— Что?.. — Мистер Нилл резко вскочил с кресла, не скрывая своего изумления.
Руки Юджинии так и застыли в воздухе. Лицо Клуиз впервые изменилось не то от страха, не то от ужаса.
— К сожалению, я был на вашей машине, лимузине, я имею в виду.
— Я не могу поверить, — воскликнул мистер Нилл. — Десять лет минимум заключения в тюрьме, при лучших адвокатах. Вы думали, что вы делали?!
Теперь Юджиния в ужасе смотрела на него, не осмеливаясь приблизиться. Он стоял посреди комнаты под взглядами всех троих, и парадокс — первый раз почувствовал, что это — его семья…
— Это глупо, но я не сдержался.
Мистер Нилл снова опустился в свое кресло. Потребовалась еще секунда, и он пришел в себя. Александр поражался умению этого человека владеть собой. Только теперь он начал сознавать, в какой скандал он вовлекал или подставлял этого человека. А имя для мистера Нилла и репутация были дороже, чем деньги.
Сев в кресло, мистер Нилл сначала посмотрел на Юджинию. Ее глаза наполнились слезами. Губы приоткрылись и дрожали.
Секунду, казалось, он колебался: а не оставить ли все так… (Он бы выиграл все обратно.)
Потом он увидел уже молящие его глаза Юджинии. Еще несколько секунд раздумий, и он спросил:
— Где мой лимузин?
— Я бросил его на параллельной улице, открытым…
— Единственное, что вы сделали умного… — удовлетворенно вздохнул мистер Нилл.
Он снял трубку телефона. Все застыли.
— Соедините меня с полицией, пожалуйста, — сказал он.
Следующая его фраза поразила всех:
— Я хочу сообщить, что моя машина была украдена… Что? Примерно в два-три часа пополудни.
Мистер Нилл опустил трубку и спросил:
— Ваша «грин-карта», я надеюсь, с вами? Александр достал ее, проверив.
Мистер Нилл нажал кнопку на селекторе. Теперь все услышали гудок и могли слушать разговор. Оператор сладким голосом ответила:
— Я вас слушаю, мистер Нилл.
— Дениз, есть ли в нашей авиакомпании сегодня рейс в Мексику?
— Какой город, сэр?
— Любой.
— Одну минуту, сэр. Прошла минута.
— Ближайший рейс только завтра, в десять часов утра.
— Проверьте, пожалуйста, есть ли что-нибудь из Чикаго вечером.
Через мгновение она сообщила, что есть рейс с пересадкой в Сиэтле, вылетающий через полтора часа, последний.
