Пиздец! Дуб шумно выдохнул. Его и так только что организатор обрадовал. В финальной гонке придется ехать с еще более отбитым хреном. Паша наблюдал за его маневрами, когда тот гонял и таки заставил соперника завалиться на бок. И теперь Фостер хочет на трек? Да еще и со своими паническими атаками? Обойдется!
— Твое желание будет исполнено завтра, когда мы будем ехать в универ, — отрезал резко, — Хочешь экстремальной езды? Без проблем! Но сегодня ты будешь стоять здесь, чтобы я тебя видел, поняла?
Судя по тому как довольно растянулись губы Эммы за спиной Алексы, та все слышала. Вот же стерва. С такой подругой Фостер и врагов не надо. Нужно будет за ней понаблюдать.
Глаза цвета зеленого мрамора обдали стужей.
— Па-ша́…
— Алекса, нет!
— Но…
— Паша, на старт! — одновременно с Алексой позвал Джон.
Дуб впился в рассерженные губы довольно жестким поцелуем, надеясь, что Ал понимает мотивы его поступка, и отпустив ее крикнул Эмме:
— Готова?
Брюнетка махнула гривой, сияя как звезда на елке:
— Всегда!
Злость, ревность и масса других эмоций завладели сознанием Фостер. Значит, Эмма готова рисковать своей жизнью и ее можно усадить сзади, а собственную девушку нет? Еще вчера бы всегда осторожная девчонка и под дулом пистолета не пошла на такое, но не сегодня.
Порой нужен всего один толчок, чтобы взглянуть на жизнь под другим углом. И для нее таким триггером стало признание Паши. Рядом с ним хотелось разделить даже такие опасные минуты на треке, а не только постель.
Наблюдая за тем, как Паша подкатывает байк к старту, усаживается на него, и надевает шлем, не смотря в их сторону, Алекса быстрым шагом догнала подругу, которая кажется скоро уйдет в разряд «бывших» вместе с Колином.
— Эмма, дай мне свою куртку.
Кэмпбел обернулась и окатила Ал высокомерным взглядом, полным превосходства.
— Это еще зачем?
— Я поеду с Па-шей́.
— С чего бы? Он выбрал меня!
— Нет, Эмма, он выбрал меня! А ты если сейчас же не дашь мне куртку и шлем до конца учебного года будешь сидеть дома, потому что я не постесняюсь сбросить твоему отцу твое местоположение.
Вот теперь разряд «бывших» точно стал больше на одного человека. Ал не понимала откуда в подруге такие изменения и столько неприкрытой ненависти в глазах, но разве может близкий человек сказать все то, что Эмма пару минут назад? Однозначно нет, а значит Фостер не замечала очевидного и в ней.
— Только попробуй. Я отправлю его же твоему папаше, — прошипела ядовитой змеей та, показывая свою настоящую сущность.
— Мой знает, что я с Па-шей́, - врать Ал умела, как никто.
Судя по тому, как сжалась челюсть на лице Эммы, та поверила. Наверное, если бы не большое количество людей вокруг она бы могла даже устроить истерику, а так только грубо всучила в руки Алексы черный шлем и скинув с плеч кожаную куртку втолкала и ее.
— Спасибо! — удовлетворенно, сказала Фостер.
— Да пошла ты!
Развернувшись, Кэмпбел отправилась к Каре, которая как раз общалась с каким-то парнем, а Алекса стараясь игнорировать неприятное ощущение в груди от размолвки с той, кого считала лучшей подругой, быстро облачилась в куртку и надела шлем. Хорошо, хоть на Эмме тоже были шорты. Паша не должен быстро догадаться, а если все же поймет, будет поздно.
С дико молотящимся сердцем Фостер подошла сзади. От страха и адреналина оно готово было пробить дыру в ребрах и ускакать куда подальше. Услышав, как ведущий призывает ее и еще одну девушку занять свои места, Алекса набрала в легкие воздух. Колени подрагивали, кровь стыла в венах стоило только подумать какой рисковый поступок совершает.
Посмотрев на второго гонщика, который был в два раза больше Паши и миниатюрную девчонку сзади, попыталась себя успокоить. Все должно быть хорошо. Ведь если бы такие гонки заканчивались травмами для участников, их бы никто не проводил, правда?
Усевшись на байк, сглотнула собравшуюся от волнения слюну. Еще было время передумать, дать Паше знать, что это она, вызвать его гнев и сделать так, чтобы он прогнал ее, но она этого делать не собиралась.
Всю жизнь живя строго по правилам и ступая по узкой тропинке, не смея сделать шаг влево или вправо ее второе «Я» требовало возмездия. Паша увидел в ней не просто красивую обертку. Он узнал ее сущность и принял ее, и теперь Алексе хотелось прощупать собственные возможности. А сделать это можно было только с Пашей.
Крепче обхватив парня за талию, сделала несколько коротких вдохов. Мышцы под пальцами ощущались такими напряженными, как будто на его месте находилось каменное изваяние. Подобравшийся, сосредоточенный. Вот она стена, а не та фанера в лице Колина, которую Фостер ошибочно считала поддержкой.
Раздался выстрел и мотоцикл буквально сорвало с места. От неожиданности Алекса взвизгнула и вцепилась в торс парня так крепко, как только можно было.
Дубу послышалось? Все внимание гонщика было сосредоточено на треке и сопернике, но блядь… ему послышалось или нет? Он не мог перепутать Фостер с Эммой. Пульс шкалил от напряжения, пока он во всю всматривался в дорогу и вслушивался в рев байка рядом, а вот мозг лихорадочно пытался сообразить каким образом ему послышался голос Алексы.
Она не могла занять место Эммы. А если могла? В таком положении увидеть кто сидел сзади практически невозможно, да и времени на это не было. Если это Алекса, он ее убьет! Приедет и четвертует нахрен!
Резко войдя в поворот почувствовал, как в спину крепко вжимается девчонка и щелчок… Долбаное шестое чувство — это она! Она обнимала по-особому. Даже держалась не так, как остальные. Все, кого он когда-либо катал пытались опустить свои руки ближе к паху, даже когда гонял на скорости. Алекса же держалась немного ниже грудной клетки. Он успел это заметить еще с прошлой их поездки. Ярость зашипела в венах на непослушание и на то, что теперь часть его концентрации уходит на то, чтобы не волноваться о ней! Вот же мелкая зараза!
Успешно пройдя два поворота, краем глаза заметил, как Дэйв, кажется так звали парня, вырывается вперед. Проехав несколько метров, намеренно виляет задним колесом, цепляя стоящие у ограды резиновые шины. У Паши сердце камнем вниз обрушивается, когда те катятся прямо ему под колеса. Вот же сука!
Народ гудит где-то на фоне, голос ведущего в микрофон звучит совсем неразборчиво.
Женские руки сдавливают торс так, что становится тяжело дышать. Тело парализует, когда Дуб понимает, что если они сейчас наедут на них, перевернутся к чертовой матери и лучшим исходом станет быстрая смерть. А остановиться он уже не успеет.
Глава 38
В мгновение оценив обстановку, находит с левой стороны дороги оставшийся узкий проем, куда не успели докатиться шины.
— Держись!
Крикнув, выкручивает руль туда и поднимает байк на заднее колесо. У Алексы от ужаса дыхание перехватывает. Пальцы мертвой хваткой цепляются за футболку Паши, а тело цепенеет. Она толком сообразить не успевает, когда оказывается зависнувшей в воздухе, а уже через секунду снова на асфальте несущейся вперед.
Сердце оглушительно бьется в ушах, по позвоночнику стекает ледяной пот.
Боже мой… они не упали?
Дубнова нельзя злить! Это должны знать все. А кто еще не успел, значит, узнает сейчас! Подгоняемый выплеснувшимся адреналином и черной яростью, Дуб крутит правой рукой рукоятку байка, выжимая газ на полную. Прижимаясь как можно ниже к земле, тянет за собой Алексу, чтобы сопротивление ветра стало меньше и можно было быстрее догнать урода, едва не ставшего причиной их падения. Мудак, заметив приближение мотоцикла, пытается путаться, извиваясь то влево, то вправо, но Паше удается проскользнуть вперед и, утопив придурка в пыли, обогнать его на добрые пару метров. Под оглушительную музыку и воодушевленный крик ведущего пересекает финишную черту.
Пульс долбит в затылке, пока замедляет движение. Напряженные пальцы ослабляются на руле, ярость на максимуме. Ногой поставив байк на подножку оборачивается, чтобы удостовериться в собственной догадке и, когда из-под шлема показывается бледное лицо Фостер, крепко стискивает челюсти.
