и удовлетворения на душе не было. Только опустошение и ощущение, что я окончательно запуталась. Но я обязательно выясню, что происходит.
Я не сводила глаз с кожаной ключницы, лежащей прямо передо мной на журнальном столике. Савва мне так и не ответил, я же решила, что одного пропущенного звонка и эсэмэски достаточно. А сейчас гипнотизировала взглядом черный кожаный прямоугольник и всерьез думала плюнуть на все и поехать к нему. Без предупреждения.
Он ведь сам говорил. В любое время, что бы ни произошло, я могу приехать к нему, навестить Самсона. Почему не сегодня? В коридоре стоял пакет с дорогим сухим кормом, который я купила час назад.
Я снова и снова прокручивала в голове сегодняшний день — каждое слово: свое, Тимура, Саввы. Как же все сложно! Голова кругом — с Бариновым по-другому не бывает, а тут еще амбиции так тесно переплелись с чувствами.
Зато Пашка весь вечер строчил эсэмэски — снова поздравления, вопросы про Дилю, просьбы найти какие-то его старые фотографии, чуть ли не школьные… В конце концов я просто отключила телефон и поплелась в душ. Мне надо выспаться и успокоиться. Возможно, утром на свежую голову все станет понятнее и проще. Черная ключница так и осталась лежать на столе.
Ночью снился Баринов… Сначала все было хорошо, мы были вместе, я чувствовала себя счастливой, такой радостной и беззаботной. На душе наконец-то воцарился мир.
Я обнимала Савву, смеялась в его яркие светлые глаза и не чувствовала его. Викинг исчезал из моего сна. Я в панике заметалась — он уходил, и я знала, что на этот раз навсегда. Я куда-то бежала, не разбирая дороги, над головой взлетали самолеты, и я знала, что в одном из них он. Я его потеряла.
Сердце гулко билось в горле, я осторожно повернула голову вправо — я в своей квартире и уже не сплю. Все хорошо, мне просто приснилось что-то нехорошее.
Первым делом написала Юсуповой. С Дилей мы вчера так и не поговорили, все новости я узнавала от Инги. Сегодня же Диляра ответила быстро: в больнице она пробудет еще пару дней, а потом несколько дней больничного. «Поздравляю с назначением! Я правда рада, Кать».
Я не была в этом на сто процентов уверена — из памяти все равно не сотрешь тот наш разговор, когда она пошла к Баринову предлагать себя на мое место. Такое невозможно забыть. Я больше не видела рядом преданных мне людей. Ведь ты это мне хотел показать, да, Савва?! А ты? Ты кто на самом деле?! Да я из-за Кальянова никогда так не мучилась, как из-за тебя!
В офисе Баринова не оказалось, зря я с замиранием сердца поднималась к нам на этаж, проходила мимо его импровизированного кабинета. Савва где-то пропадал.
— Он куда-то уехал, наверное, Кать, — сказала за обедом вездесущая Лисецкая. — Я сегодня была у шефа, они как раз по телефону разговаривали, и Баринов сказал, что его сегодня не будет и завтра тоже.
— А что случилось? — Я сразу вспомнила неприятный сон.
— Не знаю. — Инга аккуратно положила на вилку салат из морской капусты. — Но он, кажется, был в аэропорту… да, точно, Тимур еще спрашивал, там как раз что-то объявляли по динамику.
— Понятно… — Мне почему-то эти новости совсем не понравились. — Не мог он уехать, не оставил же он кота одного!
— Или с собой взял, — предположила Инга и тут же поправила себя: — Нет, вряд ли. К тому же сейчас столько разных кормушек, можно хоть на неделю животное одно оставить.
— Ага. — Я кивнула, а сама подумала, что не зря утром бросила в сумку ключи от квартиры Баринова. Если он куда-то уехал, то я Самсона одного точно не оставлю.
— Как твои, кстати? — Лисецкая сменила тему, заметив в столовке Серегу и еще двух моих девчонок-маркетологов. — Я слышала, вы вчера отмечали.
— Сегодня после обеда Тимур обещал зайти к нам, его секретарша звонила, — ответила я. — Теперь понятно, почему он, а не Баринов.
— Да позвони ему сама! Ты маленькая, что ли?! — Возмущенная Лисецкая выглядела прелестно, и это напомнило мне о том, когда я видела ее в таком состоянии в последний раз.
— Так что мне хотела Диляра сказать? Ты ведь знаешь?
Инга решительно покачала головой.
— Дело не мое, грехи тоже не мои, так что пусть сама тебе все расскажет. Пашка-какашка, кстати, счастлив, что тебя назначили? Все-таки недооцениваешь ты Баринова!
Я молча дожевывала рыбное филе и предпочитала не развивать тему дальше. Утром я отдала Кальянову альбом с его детскими и подростковыми фотками, ощущение было — словно два соседа встретились. Я совершенно по нему не скучала. Может, потому, что и так его видела каждый день, а вечером даже рада, что меня никто не дергает? Но ведь так не должно быть!
С обеда я опоздала минут на пятнадцать — мы с Лисецкой успели сходить в бутик цветов напротив нашего офиса и заказать букет для Дили. Так что когда я вернулась в кабинет, выяснилось, что Тимур уже заходил буквально на пару минут, сказал всем меня слушаться и пообещал дать пару вакансий: «А то вы и так зашиваетесь».
— Тимур Маратович сказал тебе заглянуть к нему, когда ты придешь.
Едва услышав слова Али, нашего младшего маркетолога, я рванула в приемную.
— Кать, я убегаю, так что у тебя всего пять минут. — Шеф и правда спешил. — Хочу тебя лично поздравить. Ты теперь не подведи — ни себя, ни меня, ни Баринова. Он за тебя поручился.
— Спасибо большое, надежды оправдаю. — Я смотрела, как Тимур быстро собирает какие-то документы со стола и перекладывает их в свой портфель. — А что значит поручился?
Шеф поднял на меня внимательный взгляд.
— Ну а ты сама подумай, Кать! На тебя анонимки катают, никакой проверки мы не провели еще, а надо по всем правилам. Акционеры в курсе, и тут повышение… Я был против вот прямо сейчас тебя назначать, но он уперся рогом. Две-три недели ничего бы не решили, но за это время мы бы сделали быстрый аудит, отчитались на совете директоров, но Баринов… Я слышал, что
