Поворачиваю голову в сторону входа, и та-дам! Мои ощущения подтверждаются, Бушманов материализуется прямо перед глазами. Взмахиваю рукой, подзывая его к нашему столику. Сама же просила приехать за мной в одиннадцать.
— Привет, — Карина широко улыбается, — ну что, многодетная мать отбила твою девчонку?
— Напрочь, — Кирилл присаживается ко мне на диванчик и мимолетно целует в губы.
— А мы уже все, только голова что-то совсем не ясная, — жалуюсь, падая головой на его плечо.
Кир косится на пустые бокалы с глинтвейном и расплывается в понимающей улыбке.
— Домой?
Мужские пальцы касаются спины, и я неосознанно прогибаюсь чуть назад. Тело наливается теплом и ожиданием приятной развязки этого долгого вечера.
Встретиться с подружкой было хорошей идеей, но сейчас, меня куда более прельщает перспектива оказаться со своим мужчиной наедине.
— Да, — киваю и резко поднимаюсь на ноги.
Кари делает то же самое, только параллельно еще успевает набросить на плечи шарф.
— Мы тебя подвезем, — останавливаю подругу от вызова такси и походкой от бедра шагаю на выход. Походка, конечно, была припасена для Кирилла, и, судя по тому, что на улице на мою задницу легла его горячая ладонь, крючок сработал.
В машине мы с Кариной притихаем, я даже чувствую подкрадывающийся тихой поступью сон. Но именно в этот момент Кирилл притормаживает у дома Пылеевых.
— Созвонимся, — прощаюсь с Каринкой и, когда за той закрывается дверь, поворачиваюсь к Киру.
Он чуть прищурившись, сканирует мое лицо и довольно резко тянет на себя, зафиксировав заднюю часть шеи ладонью.
— Я смотрю, кому-то было весело.
— Очень, — бормочу в мужские губы, начиная расстегивать пальто, но, как назло, Киру звонят. Он нехотя прикладывает смартфон к уху, а я чувствую прилив злости.
И на него, и на того человека, который позвонил. Ну разве нельзя было проигнорировать? Ну нет нас дома! Нет!
Откидываюсь затылком на подголовник, слыша монотонные ответы мужским басом. Машину начинает покачивать, и только так, сквозь склеенные полудремой веки, я понимаю, что мы тронулись с места.
В голове на редкость ясно. Там нет нагнетающих панику мыслей, переживаний. Там такой кайфовый штиль, а еще любовь. Ее так много. Так много любви и желания отдавать ее этому вечно занятому человеку, упрямо продолжающему спорить в телефонную трубку.
В квартиру я попадаю на ручках. Сегодня я настояла на том, что останусь ночевать в своей квартире. И, в общем-то, зря. Было бы куда приятнее проснуться у Кирилла, в его объятиях. Но даже тут я решила испортить себе всю малину, уверяя, что сегодня мне просто необходимо остаться одной.
Кирилл вытаскивает из моей сумки ключи и сразу зажигает свет в прихожей.
Щурюсь, соприкасаясь подошвами с полом. Нехотя снимаю пальто, и оно падает к ногам.
— До кровати дойдешь?
Киваю, растерянно наблюдая за тем, что Бушманов не собирается оставаться. Он даже куртку не снял. А я тут уже платье была готова задирать.
Прикусываю губу, прилипая к стенке, чуть прогибаясь в спине.
— Ты не останешься?
— Разве не ты утром собиралась ночевать одна?
— Я была не в себе, — пожимаю плечами, — совсем-совсем.
Тянусь к вороту мужской куртки, пытаясь ее снять. К счастью, в этом мне Кирилл помогает. Снимает эту злосчастную куртку и вешает в шкаф, мое пальто, подобранное им с пола, отправляется туда же.
— Ты злишься? — отталкиваюсь от стенки.
— Нет.
Он хочет сказать что-то еще, но ему снова звонят. Кирилл бегло оценивает мое состояние и, протянув руку, ведет меня в спальню, сам же уходит. Я слышу, как в кухне шумит чайник и то, как Кир понизил голос. Он ответил на звонок, но, о чем теперь говорит, разобрать совершенно невозможно.
— У тебя проблемы? — спрашиваю, когда он возвращается в комнату.
— Не больше, чем обычно.
Он снова отмахивается, а меня это злит. Я третью неделю наблюдаю его это состояние, ничего у него не нормально. Всеми органами чувствую!
— Конечно, — складываю руки на груди и отползаю к изголовью кровати. — Ты мне снова врешь.
— Оль, мы мою работу не обсуждаем. Мне это не нужно, тебе — тем более.
— А как же и в горе, и в радости? — всхлипываю. — Поддержка? Ты меня всегда поддерживаешь, а себя не даешь! — заявляю громче, чем хотела, и дергаю край одеяла так, чтобы оно накрыло упакованные в капрон ноги.
— Ты меня очень поддержишь, если не будешь устраивать вот таких истерик.
Кирилл рывком поднимается на ноги, а я чувствую себя еще более мерзко. Потому что по факту он прав. У него такая работа, что… Может быть, ему и обсуждать это ни с кем нельзя, а я, как всегда, все снова в свои ворота.
Подползаю к краю кровати и встаю на цыпочки. Подкрадываюсь к Киру, стоящему у окна, и обнимаю крепкие и немного напряженное плечи.
— Прости, я не хотела так… просто… ты последнее время очень задумчивый и…
Бушманов поворачивается, а его рука сразу же ложится мне на талию.
— Просто сложное дело. В душ пойдем?
— Вместе?
— Включай обратно тигрицу, мне понравилось.
Я довольно поглаживаю мужские плечи и, упершись в них ладонями, подпрыгиваю так, чтобы обвить корпус ногами.
— В душ я всегда готова.
31
"— Я думала, нам и так неплохо.
— Вот именно, что неплохо. А хотелось бы — хорошо".
(с.) Оля/Кирилл
Утро оказывается не таким приятным, как я могла ожидать.
Голова раскалывается, а солнечный свет жутко раздражает. Кирилл уже уехал на работу, а у меня, к счастью, выходной.
Перекатываюсь на бок, ощущая легкий дискомфорт в районе внутренней стороны бедер, будто я всю ночь училась садиться на шпагат.
Украдкой улыбаюсь одной только мысли о том, как нам было хорошо, и шагаю в душ.
К обеду звонит Кирилл и ошарашивает меня тем, что его мама позвала нас на свой юбилей. Его мама, пригласила НАС. Эта новость до самого вечера не укладывается в голове.
Мысли наотмашь бьют по щекам, и я добиваю себя воспоминанием о взглядах Бушманова-старшего тем холодным вечером у ресторана. Да и вообще вся эта ситуация между мной и Олегом выходит за рамки нормальности. Как? Как после подобного я могу появиться у них в доме? А если Олег тоже там будет?
Охваченная этим вопросом, допиваю пятую чашку кофе за день и еду к Киру на работу. Дяденька за стеклом меня уже знает, и лампочка на турникете без всяких пропусков загорается зеленым.
Я слышу, как он предупреждает по телефону Кирилла, и шагает вглубь коридора.
В кабинете пахнет табаком, а Жора, расплываясь в улыбке, отвешивает мне комплимент. Немного смутившись и даже покраснев, усаживаюсь на стул напротив Бушманова, начиная заговорщически шептать:
— Ты серьезно сегодня про приглашение сказал?
— Да.
— А если Олег… — озираюсь на Жору, боясь, что он нас услышит. Правда, Ветров будто мысли читает. Поднимается с кресла и выходит из кабинета.
— Его не будет. Отец подвязал его на должность юриста в какой-то австрийской компании своего однокашника. Так что на мамин день рождения он не прилетит. К тому же они с отцом еще в конфликте.
— А ты?
— А что я?
— Ну вы тоже как бы в ссоре.
— А я и не к нему еду, а к матери. И очень надеюсь, что ты меня в этом поддержишь, — будто насмехаясь, говорит моими же словами.
Поджимаю губы и беру пару минут на раздумья.
— Я боюсь, что будет скандал.
— Не будет. Мой отец не идиот, чтобы выносить все это на люди.
— Ладно, — сдаюсь и в какой-то момент даже радуюсь тому, что мама Кирилла не имеет ничего против наших отношений. Как бы мне ни хотелось, но меня все еще волнует ее одобрение.
— Посиди минут десять, я сейчас закончу, и домой поедем.
— Хорошо.
Как Кирилл и сказал, минут через пятнадцать мы выходим из отдела. Машина приветливо подмигивает габаритами, и я сразу же забираюсь в салон. Так спешила сюда, что накинула легкую осеннюю куртку поверх футболки.
