в первые несколько минут короткой поездки до дома Далласа. Хотя я не возвращалась в дом с той ночи, я знаю, где он находится. Мы проезжали мимо него десятки раз, и Мейвен указывала мне на него.
Я восхищаюсь большим белым фермерским домом, который он восстановил много лет назад. На окнах с каждой стороны большие серые ставни, а под окнами рядом с входной дверью — вазоны. Он прекрасно озеленен ярко-розовыми розами и маргаритками. Это прекрасный дом.
Ключ, как он и сказал, лежит под вазоном, и я следую за Мейвен через парадную дверь.
— Мама и папа всегда разрешают мне спать в их большой кровати, когда я плохо себя чувствую, — говорит она, топая по коридору. — Она прямо здесь.
О, дорогая, я знаю, где она.
Я задыхаюсь, когда она открывает дверь. Это момент истины, когда я узнаю, могу ли я продолжать отношения с Далласом или не смогу смириться с тем, что он любит другую женщину. Именно здесь я узнаю, смогу ли я легко трахаться, потому что он возбужден. Тебе не обязательно любить кого-то. Черт, даже не обязательно любить, чтобы трахаться с ним.
Знакомая кровать из выбеленного дерева стоит посреди большой спальни. Постельное белье такое же, как и в ту ночь. В комнате пахнет им. Ничего не изменилось. Мои руки на грани дрожи, когда я помогаю Мейвен забраться в кровать.
И тут я вижу это.
Фотография его и Люси на тумбочке. На другой тумбочке стоит фотография Люси в одиночестве. Ее… или чужие духи стоят на комоде рядом с белой шкатулкой с ее именем. В углу стоит стул, на нем накинут женский свитер.
Это свитер Люси?
Или той цыпочки с курицей?
— Ты поставишь мне мультики? — спрашивает Мейвен, зевая.
— Конечно. — Я беру пульт с тумбочки и перелистываю каналы, пока не нахожу ее любимый мультфильм.
Она забирается под одеяло и расслабляется на подушках.
Я постукиваю пальцами по кровати, когда мое сердце бьется в груди. Мое горло сжимается, и в комнате становится теплее, чем лоб Мейвен.
— Дай мне знать, если тебе что-нибудь понадобится, хорошо?
— Ты останешься? — спрашивает она. — И будешь смотреть со мной?
Я киваю, хотя все, чего я хочу, это отменить операцию и сидеть в машине, пока не приедет Даллас. Я снимаю обувь и сажусь рядом с ней, поверх одеяла. Та ночь преследует меня, когда в начале мультфильма звучит какая-то надоедливая песня. Мейвен прижимается ко мне.
— Уиллоу, — шепчет она, ее голос звучит нерешительно.
— Да? — спрашиваю я.
— Ты будешь моей новой мамочкой?
Я тупо смотрю на нее, борясь с желанием убежать из комнаты, и пытаюсь дать ей самую утешительную улыбку, на которую только способна.
— Ты будешь мамой моего брата или сестры, так что, может быть, ты сможешь стать и моей, ведь моя мама на небесах.
Нож вонзается в мое сердце, и я делаю глубокий вдох, чтобы остановить слезы. Мейвен выглядит такой же расстроенной, как и я.
Я целую ее макушку, а затем глажу руками ее волосы. Я не знаю, что сказать. Я не знаю, что делать. В этот момент я даже не знаю, как меня зовут, потому что мой мозг выходит из-под контроля.
— Мы поговорим об этом, когда тебе станет лучше, хорошо, дорогая?
— Хорошо, — хнычет она.
Она выдерживает только пять минут шоу, прежде чем задремать. Я медленно и тихо отстраняюсь от нее и встаю с кровати, чтобы взять свой телефон.
Я перевожу дыхание, когда дохожу до кухни и опускаюсь на стул. Я оглядываю кухню. Еще больше фотографий Люси на холодильнике. Еще одна у кофеварки. Список продуктов, написанный не почерком Далласа, приклеен под магнитом на холодильнике.
Неужели я всегда буду думать, что здесь все принадлежит Люси? Что Даллас хочет сохранить и показать каждую частичку и воспоминание о ней, чтобы не забыть… чтобы не двигаться дальше?
Это мелочно с моей стороны думать о таких вещах. Он хочет сохранить воспоминания о ней, потому что он был хорошим мужем.
Но я не могу остановить себя.
Вот почему мне нужно отдохнуть от него. Почему мне нужно подумать о последствиях, прежде чем бросаться в такую серьезную ситуацию. Его дочь попросила меня стать ее новой мамой. Это очень важно. Грандиозно. На кону сердце маленькой девочки, и я не могу разбить его, если у нас с Далласом не все пойдет гладко.
Я беру свой телефон и пишу Стелле.
Я: Ты занята?
Она вчера вернулась домой из отеля «постель и завтрак», и в ее расписании на день ничего не было.
Стелла: Нет. Просто просматриваю некоторые сценарии. Что случилось?
Я: Я забрала Мейвен из школы для Далласа, потому что она заболела, а теперь я и сама не очень хорошо себя чувствую. Ты не могла бы присмотреть за ней, пока Даллас не вернется домой, чтобы я могла немного отдохнуть в своей квартире?
Стелла: Я буду там через 15 минут. Тебе что-нибудь нужно?
Я: Я в порядке. Спасибо.
Ее ответ замедляет мое сердцебиение. Теперь мне нужно сделать так, чтобы она не заметила, что со мной что-то не так. Мне нужно надеть лицо актрисы и надеяться, что сама актриса не узнает, что я обманщица.
Я все еще нахожусь на кухне, когда входит Стелла. Она вбегает в комнату и опускается в кресло напротив меня.
— Тебе лучше? — спрашивает она с беспокойством.
— Не совсем, — бормочу я. — Мне просто нужно прилечь. Я все утро работала над детской, и, кажется, перестаралась. Или близнецы злятся, что я накормила их здоровым завтраком сегодня утром.
Она смеется и встает, чтобы обхватить меня за плечи.
— Береги себя, подруга. Позвони мне в ближайшее время.
ДАЛЛАС
Это был чертовски трудный день.
Весь день телефон в мастерской разрывался от звонков людей, желающих провести техническое обслуживание своих машин, которое не было запланировано. Я их, конечно, принимал, но я чувствую себя подавленным.
Я не могу дождаться, когда вернусь домой к своим девочкам. Уиллоу написала мне несколько часов назад, когда забрала Мейвен, но с тех пор я ничего не слышал от нее, хотя пытался звонить. Думаю, они уснули, когда Мейвен заставила ее включить мультики.
Я не был уверен, как отреагирует Уиллоу, когда я попросил ее забрать Мейвен домой, но, похоже, у нее не было проблем, что чертовски радует. Я не хочу, чтобы она чувствовала, что не может переступить порог моего дома. Я не хочу, чтобы она чувствовала себя неуютно
