воскликнула я, обнимая Марину.
— Обожаю тебя, дорогая. Сегодня все должны знать — хоть я и отдаю замуж дочь, но я ни разу не старая, — подняла бокал и чокнулась с бокалом моей мамы.
— Вот подожди, родятся у них дети, станешь вообще бабушкой. Баба Марина.
Мама Карины прыснула шампанским, которое не успела проглотить. Слава богу, в сторону.
— Любань, какая у тебя жестокая дочь. Красивая, зараза, но жесткая, — и цыкнула языком.
— Да, и это я забираю, — сказала я и отобрала у этих двоих бокалы. — Вы нужны мне трезвыми.
— Просто изверг, Любань!
Маму позвали родственники, а мы остались стоять вдвоем с Мариной.
— Кто он? — спросила женщина.
— Где? — не поняла я и начала смотреть по сторонам.
— Тот, ради кого все это, — сказала Марина и внимательно прошлась взглядом по мне с ног до головы.
— А ты проницательная, — хмыкнула я.
— Я просто женщина, — пожала плечами Марина, пытаясь невзначай выхватить у официанта шампанское с подноса.
— Нельзя, — и перехватила я ее руку.
— Ты здесь вроде без пары? Или меня подводит память?
— Память тебя не подводит, все верно. Мы пока не афишируем отношения, скажем родственникам после свадьбы.
— Заинтриговала, — улыбнулась мне Марина и ушла к гостям.
Никита должен был привезти сюда Семёна и Карину, поэтому я ждала его появления ничуть не меньше, чем молодых.
И вот, алкоголь на фуршете заметно поредел, а гости заметно повеселели и расселись на своих местах у арки в нетерпении. Я сидела во втором ряду, закрытая родными и гостями.
Ведущий находится на низком старте, а регистратор уже поглядывает на часы.
Ровно в 15–30 в ворота заезжает черный BMW, за рулем которого находится Никита.
Вспышки камер, проход жениха, а следом невесты. Я должна бы следить за ними, но не могу отвести взгляд от парня в черных, зауженных книзу классическим брюках и кипельно белой рубашке, которая облегает сексуальную спину, так и маня прикоснуться. За другими гостями он не увидел меня.
Он остался позади рядов со стульями, с теми гостями, которые предпочли смотреть церемонию стоя. Я быстро отвернулась, чтобы не выдать себя и начала смотреть церемонию.
Вообще, все церемонии довольно похожи друг на друга. Похожие клятвы и слова любви, однотипные пожелания от гостей с призывами “любить” и “прощать”.
Сложно не стать циничной, когда каждые выходные слышишь одно и то же. Но именно эта церемония, все же особая.
Эти люди мне дороги, поэтому я слушаю каждое слово с упоением и слезами на глазах.
И вот, радостный момент обмена кольцами, толпа гостей спешит поздравить молодых, среди них и я. Быстро поздравив ребят, я ушла с пирса на берег к своей команде, чтобы обсудить кое–какие моменты.
Я стояла на берегу и ненавязчиво искала глазами Никиту, который был затерян в толпе.
Через мгновение, толпа расступилась, и я увидела его, поздравляющего своего лучшего друга. Никита сказал, что–то и быстро посмотрел на берег, мазнув по мне взглядом, а затем снова повернулся к другу.
Он меня не узнал.
Секунда, вторая, Никита снова поворачивается ко мне как в замедленной съемке, и, не сказав ни слова Семену, с которым говорил до этого, уходит.
Он идет ко мне, сначала медленно, потом все быстрее и быстрее.
И вот мы стоим напротив и смотрим друг другу в глаза.
— Красивее тебя нет на целом свете…, — шепчет он, боясь прикоснуться.
Я чувствую, как на моем лице расплывается глупая улыбка и отвечаю:
— Ты тоже ничего.
— Можно я тебя поцелую? Плевать на всех, а родители поймут, мы им объясним все, — взмолился Никита.
— Не стоит, Никит, — мягко улыбнулась я и целомудренно обняла парня, и прошептала на ухо. — Но я могу сделать это.
— Ты режешь меня без ножа, — прошептал он мне в ответ, запуская волну мурашек.
— Сегодня, ты не первый, кто сказал мне, что я жестокая, — сказала я и отстранилась.
— Я серьезно, Лер. Ты стоишь передо мной и мне нельзя поцеловать тебя, прикоснуться к тебе. Это сводит меня с ума.
— Подожди до вечера, пускай это будет для тебя небольшим испытанием, — шутливо сказала я и провела пальцем по плечу парня.
— Хватит с меня испытаний, — тихо сказал он сам себе.
— Прости? — не поняла я.
— Потом. Все потом, — отмахнулся он, возвращая себе шутливый тон. — Лер, обещай, что не будешь сегодня танцевать ни с кем, кроме меня?
— Конечно, — серьезно ответила я.
И понеслась. Каждое мероприятие ты готовишь неделями, а все проходит по ощущениям, будто бы за час. Тосты, танцы, конкурсы и так по кругу.
С Никитой мы должны были сидеть за одним столом, рассчитанным на восемь человек, и находиться друг напротив друга.
Так вышло. Рассадка была напечатана заранее, и переделывать ее уже не было возможности. Но Никиту это абсолютно не устраивало, поэтому мой сосед поменялся местом с моим парнем и отправился к двум очаровательным и явно одиноким подругам невесты.
А Никита сел рядом со мной. Такой расклад устроил всех.
Кроме девчонок, которые потеряли из своей компании Ника. Не могу их винить, мой парень — красавчик. Умный и хорошо воспитанный. Но он мой, так что, девочки, адьё.
Весь вечер Никита ухаживал за мной и танцевал все танцы.
Параллельно я бегала к Маше, чтобы, о чем–то попросить. Совмещать работу и отдых — это что–то нереальное, поэтому к десяти вечера я выдохлась. Мне нужен был перерыв от людей и музыки. Хотела позвать с собой Никиту, но нигде его не нашла.
Был на этой базе уголок. Он находился в самом конце, был не освещен и практически не просматривался со стороны шатра. Меж высоких деревьев кто–то соорудил импровизированную лавочку и поставил железную банку. Эдакая курилка с видом на ночной пруд.
Я села на эту лавочку, оперлась спиной о ствол дерева, скинула с ног босоножки и закурила. Не помню, когда я делала это в последний раз — наверное, две недели назад, перед приездом Никиты из Барселоны.
Мне нужен был отдых, я нуждалась в отпуске. Прикрыла глаза, фантазируя, как мы отправимся с Никитой отдыхать. На море. Сто лет не была на море. С того раза, как работала с Верой на побережье…
—
