и кто теперь ревнует.
— Чертовски верно, я ревную, — ворчу я. Обхватив ее рукой, я прижимаю ее к себе. — Ты моя, и только моя.
Саманта отталкивается от меня и идет к двери. — Никакого секса. Я умираю от голода.
— Кто говорил о сексе? — бормочу я, следуя за ней из спальни.
— Если ты будешь продолжать говорить со мной в таком тоне и выглядеть как бог секса, то это заставит меня снять с тебя этот костюм.
Я догоняю ее прежде, чем она успевает дойти до лестницы, и, схватив ее за руку, притягиваю к себе. Наклонившись к ее уху, я бормочу: — Что ты будешь делать, когда разденешь меня?
Я беру в руки одну из ее грудей и сильно сжимаю ее, что вызывает у меня стон.
— Я толкну тебя на кровать.
Проведя другой рукой по ее передней части, я обхватываю ее между ног и чувствую жар, исходящий от ее жаждущей киски.
— И что дальше? — рычу я, поглаживая ее киску и пощипывая сосок через рубашку.
— Я... я... я...
— Что ты сделаешь, детка?
— Франко, — задыхается она. — Трахни меня.
Я прижимаю ее к стене и, расстегнув молнию на брюках, освобождаю свой член, а затем стягиваю треники с ее ног. Ухватившись за ее бедра, я поднимаю ее на цыпочки и вставляю член в ее киску.
Я притягиваю ее задницу к себе с каждым толчком и трахаю ее до потери сознания.
Стоны и всхлипывания вырываются из моей женщины, и через несколько секунд ее киска обхватывает мой член, когда она испытывает оргазм.
Я кончаю прямо за ней и, прижав ее к стене, вхожу в нее несколькими жесткими толчками, прежде чем вогнать себя в нее до упора.
Из моей груди вырывается рык, когда я кончаю в нее.
Проходит некоторое время, прежде чем мы отходим от наслаждения, и когда я выхожу из нее, то наблюдаю, как моя сперма стекает по внутренней стороне ее бедер.
Я собираю немного на кончик пальца и, оттащив Саманту от стены, чтобы она прислонилась спиной к моей груди, подношу палец к ее рту.
Ее губы раздвигаются, и я стону, когда она всасывает сперму.
Шлепая ее по голой заднице, я говорю: — Я хочу, чтобы ты завтракала с моей спермой между ног. И не смей ее вытирать.
— Да, сэр, — отвечает она, ее тон покорный, как будто мы в офисе.
Присев позади нее, я натягиваю ее треники обратно.
Когда я засовываю член обратно в штаны и застегиваю молнию, Саманта поворачивается ко мне лицом с игривой улыбкой на лице.
— Какие привилегии я получу за то, что сплю со своим боссом?
Я не могу сдержать ухмылку на своих губах. — Хм, нам придется поговорить об этом, когда мы вернемся в офис.
Взяв ее за руку, я веду ее вниз по лестнице, чтобы я мог покормить ее.
***
Саманта
После того как я наелась хрустящего бекона и французских тостов, которые, очевидно, приготовил Мило, Франко ведет меня в гостиную.
Зайдя внутрь, я вижу, что Майло и Марселло стоят снаружи на веранде и разговаривают с женщиной.
Когда мы подходим к ним, разговор прекращается, и они все смотрят на нас с Франко.
Женщина, одетая в такую же черную боевую форму, как и остальные охранники, складывает руки перед собой и выпрямляет спину.
На ее лице столько уважения, когда она смотрит на Франко.
— Доброе утро, — говорит Франко, его тон снова становится строгим.
— Доброе утро, — отвечают все в унисон, а затем Марселло говорит: — Я проинформировал Вию. Она готова.
— Хорошо. — Франко смотрит на меня, затем объясняет: — Вия будет твоим телохранителем. Она будет рядом с тобой, куда бы ты ни отправилась.
Мои брови взлетают вверх. — Почему?
— Чтобы защищать тебя.
— От чего?
Франко сужает глаза. — Любого, кто попытается прикоснуться к тому, что принадлежит мне.
Верно.
Я обращаю внимание на Вию, которая на пару дюймов выше меня. Протягиваю ей руку и говорю: — Приятно познакомиться.
Она пожимает мне руку. — Для меня честь защищать вас, мисс Блейкли.
Я дружелюбно улыбаюсь ей. — Зови меня просто Саманта.
Она бросает взгляд на Франко в поисках разрешения, и когда он кивает, я смотрю на Майло. — Спасибо за завтрак. Было очень вкусно.
Он выглядит удивленным, что я говорю с ним, и бормочет: — Не за что.
Марселло жестом показывает на мою перевязанную руку. — Могу я взглянуть на рану?
Я киваю и, пройдя в гостиную, присаживаюсь на один из диванов. Как и накануне вечером, Марселло садится на журнальный столик, где по-прежнему лежит аптечка.
Франко подходит к дивану и кладет руку мне на плечо.
Марселло осторожно снимает повязку. Когда я вижу швы, я удивляюсь, почему не больно еще больше.
Марселло очищает рану, а затем обматывает мою руку свежим бинтом. Он достает из кармана небольшой пластиковый держатель и говорит: — Принимай по три штуки в день, пока не закончишь курс.
Я беру у него упаковку и, увидев, что это лекарство, спрашиваю: — Для чего оно?
— Это антибиотик.
Франко забирает его у меня, бормоча: — Я прослежу, чтобы она их принимала.
Я поднимаюсь на ноги и говорю: — Спасибо, Марселло.
— В любое время, — бормочет он.
Я обращаюсь к Франко и спрашиваю: — Твои люди, случайно, не заперли мою квартиру прошлой ночью и не принесли ключи?
— О. Они у меня, — говорит Майло и, покопавшись в кармане, достает ключи и протягивает их мне.
— Отлично. — Подойдя к Франко, я встаю на цыпочки и прижимаюсь поцелуем к его щеке. — Увидимся позже.
Его брови взлетают вверх, и он качает головой. — Я не позволю тебе поехать в квартиру одной.
— У меня есть Вия.
— Я отвезу тебя, — говорит Франко с окончательностью, омрачающей его тон.
— Хорошо.
Он берет меня за правую руку, и я выхожу из дома, прежде чем меня усаживают на заднее сиденье G-Wagon.
Когда он садится рядом со мной, я закатываю глаза. — Перестань быть пещерным человеком.
Он глубоко вдыхает, и черты его лица смягчаются. — Извини. Увидев швы, я разозлился.
— Это не очень больно, — говорю я, чтобы он почувствовал себя лучше.
Он поднимает мою левую руку и целует повязку, пока Вия и Майло забираются в машину.
Когда мы выезжаем с территории, я прислоняюсь головой к плечу Франко, гадая, как я буду чувствовать себя, когда войду в свою квартиру.
Через некоторое время Майло паркует G-Wagon перед зданием, и мы все выходим из машины.
Франко обнимает меня, пока мы идем к моей квартире, и когда я открываю дверь, то делаю глубокий вдох.
Войдя в дом, я смотрю на разбитое стекло и мертвые цветы на
