– Конечно, если тебе, родному отцу, проще думать, что никакого ребенка нет, то меня это и подавно не касается! – великодушно кивнула Нина. – Танька сама виновата: надо смотреть, с кем связываешься.
– Кисуля моя, – налетел на них взмокший Колобок. – Где ты ходишь? За тобой невозможно угнаться!
– Котик, да я тебя искала! – Нина нагнулась и поцеловала кавалера в блестящую плешку. Сверху его брюшко, распиравшее джинсы, выглядело очень трогательно и несерьезно.
Позволив Колобку, зависшему в затяжном прыжке, нанести ответный поцелуй, Нина подумала, что, когда станет знаменитой фотомоделью и начнет хорошо зарабатывать, за ней будут семенить не такие вот ходячие перезрелые арбузики, а красивые мужики, наподобие вибрирующего от волнения Алексея, доведенного ее ловким враньем до исступления, так как попытка восстановить в памяти всех своих девиц успехом не увенчалась.
– Пока, голубки! – Нинка игриво пошевелила маникюром, изобразив акт прощания.
Алеша тоскливо посмотрел вслед удаляющейся парочке, навевающей воспоминания о Дон Кихоте и Санчо Пансе.
– Бред! Эта баба – какая-то чокнутая. Точно! Она больная и таким образом развлекается! У меня с Татьяной ничего не было, она меня с кем-то перепутала! Да никакой Таньки и в природе нет! – Он заискивающе посмотрел на непроницаемую Олечку. – Обычная шизофреничка, я, кажется, даже слышал уже от кого-то об этой психопатке!
– Это моя подруга. – Оля резко оборвала набиравшего обороты кавалера. – И с головой у нее полнейший порядок!
– Подруга? Так ты что, и Татьяну знаешь? – опешил парень.
– Какую? – ехидно поинтересовалась она. – Которой в природе нет?
Олечке хотелось ударить его, расцарапать, а потом поплакать у него же на груди. Она не могла ничего с собой поделать: парень, как и большинство мужиков, оказался банальным подлецом, его безумно хотелось оправдать. Мама была абсолютно права: противоположный пол при первом же упоминании об опасности в виде орущего и пачкающего памперсы создания моментально перестает благородно побрякивать рыцарскими латами и изображать гардемарина. Растеряв всю галантность, представитель сильной половины человечества в большинстве случаев подобно страусу на крейсерской скорости улепетывает от возлюбленной, возомнившей себя орнитологом и желающей непременно окольцевать бедную птичку. А если распираемая матримониальными надеждами дама все же нагоняет его, то жертва резко тормозит, втыкая голову в песок и демонстрируя полнейшую непричастность ко всему, происходящему на поверхности, в особенности к пылким и прочувствованным рассказам про будущее семейное счастье втроем.
В нежелании Алеши сковывать себя узами брака не было ничего необычного, и Олечка даже не возражала бы, сообщи он ей о том, что где-то у него есть ребенок, но факт, что Алексей категорически открещивался от уже готового младенца, уронил его в Олиных глазах. Уронил, но не закопал, поэтому она, как большинство юных девочек, считающих, что надо брать мужчину таким, какой он есть, а затем переделывать, подгоняя под героев любимых книг и сериалов, решила, что позже сумеет объяснить, как он был неправ, и даже мельком представила трогательную картину воссоединения отца с сыном. Женщин, имеющих неосторожность делать выводы о возможности перевоспитания мужчин, переживших переходный возраст, вводит в заблуждение мягкость и податливость материала на первых порах знакомства. Джентльмены старательно ходят в душ, ежедневно бреются, щедро тратятся на цветы и подарки, с видом гурманов цедят французское вино голубиными порциями, презрительно морщась при виде пива, не сморкаются в занавески и опутывают избранницу витиеватыми комплиментами, поражая эрудицией и фантазией. Так сосед, пришедший взять в долг, старательно вытирая ноги, рассказывает о радужных перспективах собственного бизнеса и хвалит плешивую собаку хозяина вкупе с его скандальной женой, стараясь произвести максимально положительное впечатление, параллельно намекая на свою платежеспособность. Цель в обоих случаях одна: добиться благосклонности и, хапнув желаемое, вернуться к прежней внешней форме, не требующей особых усилий. В результате возлюбленная скачет у плиты и подает пиво, соседская собака критикуется за свои и чужие кучки, найденные во дворе, а жене соседа отвешиваются двусмысленные комплименты.
Но Олечка, еще не побитая жизненным опытом, как старая шуба молью, наивно хлопала глазами и нежной незабудкой тянулась к своему избраннику. Она была уверена, что мужчина с таким проникновенным голосом и притягательной энергетикой рано или поздно исправит ошибки молодости. Ему надо лишь немного помочь. А кто, если не она? И Оля, пережив свою первую, так и не начавшуюся ссору с Алексеем, примирительно погладила его по руке, робея от собственной смелости.
– Ладно, ты сам разберешься, правда? Не будем портить вечер.
– Не будем, – оживленно согласился он, но оживление это было нервозным, поскольку образ неизвестной Татьяны с неведомо чьим младенцем висел над ним, будто плохо приколоченная полка в изголовье кровати. Чтобы спать спокойно, нужно либо решить вопрос, убрав помеху вообще, либо приколотить ее нормально, дабы ночью не мучили кошмары. Но на ближайший вечер планы у Алексея были другие, хотя новость подпортила общий настрой.
– Таньк, я мыться! – гаркнул Николай на всю квартиру и напряженно вытянул шею.
– Ишь, где испачкаться-то успел, – забубнила супруга. – Не брызгай там, у меня белье повешено. Приспичило ему, понимаешь! Погоди, я рыбу дочищу, ведро вынесешь, тогда и мойся, хоть смылься!
Татьяна неспешно вышла в коридор, растопырив грязные руки, и внимательно просветила мужа рентгеновским взглядом. Сдув разлохматившуюся вытравленную перекисью челку, она угрожающе нахмурилась, отчего ее высокий лоб покрылся глубокими бороздами ранних морщин.
– Да я потом вынесу, – заторопился Николай.
– А ну стой! – Супруга торопливо прошла в ванную комнату, сполоснула руки и пошарила под раковиной. Не удовлетворившись осмотром, она, кряхтя и лениво матерясь, проверила все щели. Под занавес жена похлопала Николая по карманам, а затем задумчиво пробуравила нехорошим и тяжелым взглядом.
– Тань, да нет у меня никаких заначек! – Коля заискивающе поймал ее взгляд и старательно выдержал его.
– А че ты полоскаться-то надумал? – уже с интересом спросила Татьяна и усмехнулась. – Собрался куда?
– Да спать собрался, сегодня ляжем пораньше!
– Обалдел! – Ее маленькие глазки стали круглыми, как черноплодка. – Не ужинали еще! Какое спать?
– А я готовлюсь… заранее!
– К чему?
– К тому! – Коля нетерпеливо переминался, прицеливаясь, как бы половчее разминуться с женой в узком проходе.
