– Вдвойне не надо. Просто оплати и сиди тихо. У меня на сегодня все забито и расписано. Мне придется просить еще один стул для тебя у соседки сверху.
– Я попрошу! Два стула! – вмешалась Глашка. Ее глаза горели безумным огнем.
– Хорошо. Доставайте. Я пойду напою мастера и объект чаем.
Однако, придя на кухню, увидела, что Инеев, в набедренной повязке, уже поит Жанну чаем из моих личных запасов и угощает моим же печеньем. Смотрел он на нее так, что у меня язык не повернулся ему что-то сказать.
– А! Сашенька пришла! А мы тут чай пьем! – Голос у Вити был какой-то неестественно сладкий. Чувствовалось, что он тоже пережил сегодня потрясение.
– Витя, ты не хочешь отдохнуть? На своем диванчике?
– Нет, Саша, что ты! Но вот душ принять надо бы. Вы тут поболтайте, девочки, а я пока ополоснусь.
– Да, сходите, Виктор, вам сейчас это нужно, – голосом бенгальской тигрицы-оборотня протянула Жанна.
Я посмотрела на кореянку. Может, она тоже устала? Тогда я могу потянуть паузу между занятиями, толкнуть небольшую речь о пользе сексуальной раскованности, коротенькую, минут на двадцать. С примерами из жизни. Я спросила: не нужен ли перерыв? Жанна только усмехнулась:
– Мне? Плохо же ты обо мне думаешь. Я выносливая. Это для меня не нагрузка. – Теперь в усмешке кореянки проскользнула какая-то горечь. Или мне показалось?
Она о чем-то задумалась, потом внимательно посмотрела на меня и неожиданно спросила:
– У меня получилось? Как я смотрелась? Все довольны?
– Не то слово довольны – потрясены. А смотрелась ты офигительно. Просто богиня любви и смерти.
– Секса.
– А есть разница? Секс, по-моему, – это всегда немного любовь и смерть.
– Это по-твоему. Хотя… что-то в этом есть. Знаешь, а мне понравилось учить. Тоже власть. Как они все замирали! Забавно. Но ты же понимаешь, что это только верхушка айсберга. То, что я показала, – сливки. Есть еще такие штучки! Мы можем организовать курс углубленного изучения. Для избранных. За соответствующую плату. А ты как думаешь?
Удивительно Жанка чувствует конъюнктуру! А ведь это мысль!
Постепенно начали стекаться люди на следующий мастер-класс. Появились Глафира и Лена со стульями. Заняли позицию и затихли, как мыши в амбаре. Второе отделение шоу началось.
Для меня до сих пор загадка, как Витя выдержал три сеанса подряд. Наверное, его выдающийся сексуальный талант нашел в этом свою подлинную реализацию. В конце мероприятия, пока все расходились, он куда-то исчез. Мы с Глафирой, тоже ухитрившейся отсидеть до самого конца, относили стулья, закрывали двери. Жанна переодевалась. Витя возник на пороге, как черт из табакерки, с громадной охапкой роз пронзительно алого цвета. Он подкараулил Жанну и торжественно осыпал ими девушку с ног до головы. Она невозмутимо приняла поклонение. Витя собрал розы и предложил отвезти домой. Жанна милостиво согласилась. На другой день, видимо трезво оценив свои возможности, Виктор притащил вместо себя мужичка, которого он, по его словам, почти вылечил от импотенции. Его-то он обрядил в маскарадную маску с перьями. Мужичок не сопротивлялся, слепо доверяя целителю. Не знаю, помогало ли Витино лечение, но Жанна работала безупречно. Думаю, что после всего пережитого Витин пациент навсегда забудет даже слово «виагра». Ему она больше не понадобится. Воспоминаний хватит на всю жизнь! Все три сеанса бедный бывший импотент выдержал с честью. В перерывах Инеев отпаивал его травяными настоями, кормил медом и гипнотизировал. Куда скрылся мужик после окончания троекратной сладкой пытки, с немыслимой быстротой, остается только гадать. А любвеобильный Инеев опять ждал Жанну с розами. На этот раз они были пурпурными. Кажется, Витя нашел ту, о которой мечтал. Восполнил утраченное. Впрочем, Жанна давала понять Виктору всем своим видом, что она ничего не обещает. Похоже, Инеева ждал длительный и затратный процесс завоевания загадочной восточной женщины. Хотя кто знает? Может, Жанна снизойдет раньше, чем колдун продаст свои последние брюки. Удивительные мы существа, женщины! Живучие как кошки! И такие же непостижимые, как эти эгоистичные твари.
«Преподаватели-богини» выкладывались по полной программе, раскрывая свои маленькие, но такие важные секреты. Я замечала, как постепенно, от занятия к занятию мои курсантки становятся все более спокойными и уверенными в себе. С некоторыми я даже смогла подружиться. В принципе естественный процесс. Почти как в школе, только ученицы все девочки и всем уже далеко за двадцать. Курсы заполнили мою жизнь до отказа. И слава богу! От Аристарха писем по-прежнему не было. Но и сил тосковать тоже не оставалось. Приходя домой, я падала на диван, как труп. Иногда у меня хватало сил утром забежать в солярий, хотелось выглядеть свежей и загорелой. Лето все-таки. Я заметила, что похудела, вещи стали сидеть на мне свободнее. Катька, пришедшая меня обмерить, привычно ругалась, я привычно не реагировала. Удивительно, но я чувствовала себя уверенней и взрослее. У меня появилось ДЕЛО. Женщины благодарили. Лена была довольна. Она ходила на все занятия с горящими, как фонари ее «лексуса», глазами, хорошела и молодела на глазах. Я спросила, опробовала ли она на Владьке то, чему научилась. Она ответила, что пока нет, пусть будет сюрприз на отдыхе. Я посоветовала ей заручиться какой-нибудь справкой об окончании курсов, а то Владик задушит ее от ревности прямо на курорте. Лена сказала, что подумает, хотя вряд ли это возможно. Владька никогда ее не ревновал, обычно это делала она, Лена. «Все когда-то случается», – бросила я фразу с видом сидящей на треножнике пифии. Невестка задумалась и на всякий случай обзавелась бумажкой с печатью салона «Кассандра» и подписью Александры Петровны.
Бешеный месяц подходил к концу, измотав меня окончательно. Курсы тоже заканчивались на бодрой ноте эксклюзивного показа женского белья. Уже прошли на ура все задуманные мною программы. Женщины и девушки освоили азы магии, эротической кулинарии, стриптиза и макияжа. Желающие прошли тренинг у несравненной Кассандры. Кстати, я тоже пошла, и не пожалела. Провела лекции и моя мама, причем ей удалось покорить даже мадам. Александра Петровна, впрочем, как и остальные, была очарована несокрушимым маминым совершенством, основанным на мужестве, хитрости и глубочайшем женском терпении. Когда матушка закончила читать свой курс, Александра Петровна вздохнула: «Твоей маме, Саша, надо писать книгу! Ах, если бы знать все это двадцать лет назад!» Напоследок растроганная мадам подарила маме такую, как у меня, защитную пирамидку на цепочке, чем очень ее удивила. Великая наука войны замужней женщины за свое женское счастье произвела впечатление и на Елену. Она сидела на самом заднем ряду в очках и темном парике и старательно конспектировала. Кажется, мама ее не узнала. Или сделала вид, что не узнала. В любом случае они обе никогда не признаются в том, что встретились на этих курсах как преподаватель и ученик. И я как свидетель им не помеха.
