Я сосредоточилась на ней.
— Может, я, правда, чудотворица, — прошептала я
Белозубая улыбка медленно расплылась по ее прекрасному лицу.
— Детка, я знала это давным-давно, — ответила она.
И, как обычно, сказав напоследок свое веское слово, она, покачивая бедрами, вышла из моего кабинета.
***
Я лежала в постели на боку, укрытая одеялом, не отрывая глаз от маленькой кушетки в нише сбоку от моей спальни, где располагалось одно из окон.
На кушетке лежали три пары мужских пижамных штанов. Они не были ветхими, но от частой носки ткань стала очень мягкой.
Я почувствовала позади себя движение и перекатилась на спину, Джонни выходил из ванной в еще одних пижамных штанах.
Мы обнаружили, что у нас появился новый талант в постели.
Мы могли не шумет, и секс все равно был впечатляющим.
Его глаза блуждали по мне в бледно-розовой облегающей трикотажной кофточке в рубчик, с кружевной окантовкой сверху, которую я надела после того, как мы закончили, и он пошел в ванную. Его губы дрогнули, прежде чем он поставил колено на кровать, стянул одеяло и увидел кружевные белые трусики, которые я снова надела после того, как он их снял.
Он скользнул под одеяло рядом со мной, а затем заявил на меня права, притянув к себе, проведя ладонью по позвоночнику, ягодицам и между ног сзади так, что у меня не было выбора, кроме как прижаться бедрами к его паху и закинуть на него ногу.
Я посмотрела ему в глаза.
— Я не могу быть без трусиков, когда в доме моя сестра и Брукс, если, конечно, не занимаюсь сексом.
В его бороде сверкнула белоснежная вспышка, и он пробормотал:
— Детка.
Он легонько погладил ластовицу трусиков, и я заерзала.
— Мы снова займемся любовью? — прошептала я.
Белоснежная вспышка в бороде не поблекла, когда он ответил:
— Нет. Просто нравится чувствовать влагу, которую ты мне даришь.
— О.
Его брови поползли вверх.
— Ты не можешь спокойно принять даже это, не начав загораться для меня?
Я уткнулась лицом ему в шею.
Он обхватил меня между ног и сказал:
— Ладно, spätzchen.
Я провела носом по его шее.
— Твой внутренний будильник будит тебя, ты будишь меня, Из.
Я снова откинула голову назад.
— Что?
— Я позабочусь о животных, приготовлю тебе завтрак. А ты просто позаботься о том, что тебе нужно сделать, чтобы подготовиться к работе.
— Джонни, ты не обязан этого делать.
— Так, — сказал он, передвинув руку с моей промежности вверх, а затем вниз в трусики, где нежно обхватил за ягодицу. — Мы снова вернулись к этому вопросу, так что я объясню тебе еще раз. Такой уж я парень. Тебе предстоит час добираться до работы. Мне на дорогу нужно десять минут. Тебе требуется в шесть раз больше времени, чтобы собраться на работу, чем мне. Дело не в том, что забота о животных — это мужская работа, и, детка, просто говорю, что я тоже такой парень, так что для меня это так. Но для меня, как для мужчины в жизни женщины, то есть твоей, речь идет о том, чтобы выполнять работу, которую я не против выполнить, чтобы у тебя появились лишние полчаса сна или утро прошло более гладко. Поэтому, когда я просыпаюсь в этой постели, Из, я забочусь о животных и готовлю завтрак. А ты заботишься о себе.
Я уставилась на него.
— Мы разобрались с этим? — спросил он.
Я кивнула.
— Тебя это устраивает? — продолжил он.
Я снова кивнула.
— Хорошо. Завтрашний вечер побудь с сестрой. Может, если ты проведешь с ней больше времени наедине, она расскажет обо всем, что с ней происходит.
Я не хотела проводить много времени с сестрой.
То есть, хотела, конечно, хотела.
Но еще я хотела побыть с Джонни.
— Может быть, — неуверенно сказала я.
— Может быть, — повторил он за мной. — Будем надеяться. — Он пристально посмотрел мне в глаза. — Она чахнет.
Я удивилась его словам.
— Ты заметил?
— Ее внутренняя искра и огонь гаснут. Теперь она просто умирает изнутри.
Я прижалась к нему ближе, радуясь, что он понял это, но ненавидя, что он был прав.
Адди с каждым днем погружалась в отчаяние. Становилась все более замкнутой. Она загоралась лишь с Бруксом. В остальное время погружалась во тьму.
— Сейчас я беспокоюсь о ней больше, чем когда-либо, — поделилась я.
— Да. По тебе видно. Но она не реагирует на это.
— Может, совместное времяпрепровождение поможет.
— Это, и то, что в пятницу вечером я веду вас двоих в пиццерию в Бельвью. Если ты там еще не была, обязательно нужно сходить. Если была, то наверняка захочешь вернуться. Я спрошу Марго и Дэйва, присмотрят ли они за Бруксом, и если Адди не будет возражать, мы закинем его к ним, а сами поедем есть пиццу. Не знаю, чем она занимается, пока ты на работе, но много времени в одиночестве бродить по твоему дому, погруженной в свои мысли, без всякого контакта с внешним миром, — не хорошо. Ей нужно выбраться оттуда. Начать жить. Съесть вкусную пиццу. Побыть женщиной без ребенка на руках. Я знаю, что она его любит, но каждому родителю нужна передышка. Мы вернемся в город, заглянем в «Дом», выпьем немного, расслабимся. Постараемся вернуть ее к жизни.
Я снова уставилась на него.
— Ничего план? — спросил он.
Я кивнула и сказала:
— Она сегодня приезжала в город, чтобы пообедать со мной и Дианной, Джонни. И это не помогло.
— Ну, а завтра вечером она проведет время только со своей сестрой, а в пятницу с нами, и мы покажем, что ей пора возвращаться. Она — острый край, а ты — мягкое касание. Она почти такая же красивая, как ты, вы очень похожи, и в то же время очень разные. Хотя где-то в глубине у нее есть тот железный стержень, который достался вам обеим от мамы. Мы просто должны найти способ напомнить ей о нем.
— Да, — тихо согласилась я.
— Поговори с ней завтра об этом и о том, что Марго и Дэйв присмотрят за Бруксом.
Я снова кивнула.
— Я так и сделаю.
— Я приеду сюда с Туманом в субботу около десяти утра. Не чисти стойла Серенгети и Амаретто. После того, как я доставлю коня и разберусь с его дерьмом, я сам это сделаю.
— Джонни…
— Тебе нужно быть с сестрой.
Я ничего не сказала, потому что снова смотрела на его красивое лицо, покоящейся на моей белой подушке с оборочками.
— Закончив со стойлами, я заберу Брукса к себе домой. Он может вздремнуть там. Я накормлю его обедом. Мы поиграем и вернемся к ужину с твоими друзьями. А ты тем временем присмотришь за сестрой. Сделайте маски для лица. Выпейте. Что угодно. Просто попытайся пробиться к ней без того, чтобы ей приходилось беспокоиться о своем сыне.
— Спасибо за «маргариту», — выпалила я.
Лицо Джонни выглядело озадаченным.
— Что?
Я толкнула его на спину, а сама легла сверху. Уперевшись предплечьями в подушку, обеими ладонями обхватила его голову по бокам.
— Спасибо за «маргариту», — повторила я хриплым голосом.
Его руки лежали на моих бедрах, а в глазах отражалось понимание того, о чем я говорю.
— Это лучший напиток, который я когда-либо пробовала, — прошептала я.
— Spätzchen, — прошептал он в ответ.
— Теперь я снова трахну тебя, Джонни, — поделилась я, раздвигая ноги и подтягивая колени, чтобы оседлать его.
Он ухмыльнулся и обеими руками нырнул под мои трусики сзади.
— Ты сможешь вести себя тихо?
— Посмотрим.
Он снова скользнул сзади рукой мне между ног.
Я задрожала, лежа на нем сверху.
— Сладкая, влажная киска моей Иззи, — пробормотал он, поглаживая ее.
Я мягко покачнулась на его руке.
— Мне нужны мои джинсы, детка, если только у тебя нет поблизости презерватива, — сказал он.
— Я принимаю таблетки, — ответила я.
В черных глазах вспыхнул огонь.
— Без защиты? — тихо спросил он.
— Когда ты кончишь, я хочу всего тебя.
Он издал свой приглушенный рык и засунул внутрь меня два пальца.
Я выгнула шею и оседлала их.
— Бл*ть, — пробормотал он, и я почувствовала, как его другая рука развязывает пижамные штаны, спуская их вниз, а затем его твердый член прижался ко мне и его руке.
