вытаскивать свою голую задницу из твоей постели, одеваться, ехать домой и в одиночестве ложиться спать, когда это последнее, чего мне хочется, куколка. Это сводит меня с ума. И ты хочешь, чтобы я бегал туда-сюда так же сильно, как и я.
— На самом деле, больше, — сообщила я. — Тебя, по крайней мере, на завтрак ждет клубничное варенье миссис Коди. Мэйси закончила обучать меня готовке гамбургеров, и мы перешли к жаркому и запеканкам, но десерты лишь маячат на горизонте. Я не успеваю готовить себе завтрак и, определенно, не умею варить варенье, поэтому с утра меня ждут лишь хлопья из коробки или тосты, так что в этом плане ты опережаешь меня на очко.
Грей секунду смотрел мне в глаза, потом расхохотался, рухнул на меня, а затем перекатился так, что я оказалась сверху.
Я вскинула голову, и он поднял руки, заправляя мне волосы за уши, и, удерживая их там, не переставал посмеиваться.
— К твоему сведению, куколка, варенье не компенсирует парню то, что он ложится в кровать один, когда может засыпать, глядя на твое лицо, волосы и тело, и просыпаться с твоей улыбкой, хриплым «привет» и твоим талантом рассмешить.
Я позволила комплименту осесть глубоко внутри, пробормотав:
— Приятно знать.
— Но так как я очень тебя люблю, то стяну банку бабулиного варенья и принесу тебе. Она ведет учет каждой баночке, чтобы предъявить Мэйси, если что-то пропадет, и надрать ей зад, но я приму этот удар на себя.
Я улыбнулась и прошептала:
— Спасибо, Грей. И, к твоему сведению, если бы у меня была бабушка, у которой я могла бы украсть варенье и получить за это нагоняй, то тоже сделала бы это ради тебя, потому что люблю тебя.
Он покачал головой, ухмыльнулся, отчего на его щеках появились ямочки, затем, все еще улыбаясь, прикоснулся к моим губам.
Перевернув меня на спину, сделал это снова.
После чего поднял голову, посмотрел мне в глаза и пробормотал:
— Я должен сказать, иначе не выдержу.
Я поняла его. Уходить было нелегко, и с каждым разом становилось все труднее.
Я ненавидела это почти так же сильно, как и он.
Потому что отпускать его было нелегко, и с каждым разом становилось все труднее.
— Хорошо, милый, — прошептала я.
Он приподнялся, поцеловал меня в лоб, соскользнул с кровати, убедившись, что я укрыта одеялом, но все же натянул его мне на плечо. Подложив ладони под щеку, я смотрела, как он одевается. Когда он закончил, то подошел ближе и убрал мои волосы от лица, низко наклонился и поцеловал в висок.
Повернув голову, я потянулась к нему и коснулась его шеи сбоку, прежде чем он отстранился.
— Спасибо за сегодняшний вечер, дорогой, — тихо сказала я.
— Все что угодно для моей девочки, — также тихо ответил Грей. — Увидимся завтра. Я поговорю с Оди, посмотрим, смогу ли уломать его провести еще одну ночь с бабушкой.
Я знала, что не сможет, потому что Грей просил об этом Оди каждый день. Но я была рада, что он хотел попытаться.
Я кивнула.
— Было бы здорово.
— Скажи, что любишь меня, Айви.
— Я люблю тебя, Грей.
Он ухмыльнулся, подарив мне ямочку, а затем прошептал:
— Я тоже люблю тебя, детка. — Он снова наклонился, коснулся моих губ, а затем прошептал в них: — Спокойной ночи.
— Спокойной ночи, — прошептала я в ответ.
И он ушел, воспользовавшись своим ключом, чтобы запереть за собой дверь.
Я закрыла глаза, вздохнула, затем откинула одеяло, встала с кровати, натянула нижнее белье и ночную рубашку, убрала свое красивое новое платье и красивые туфли на высоких каблуках, бросила чулки в корзину для стирки, умылась, почистила зубы, выключила свет и легла спать.
И я делала все это, не зная, что дорога к прекрасному, по которой я двигалась, сделает резкий вираж.
*****
Пять часов пятнадцать минут спустя...
— Айви!
Меня кто-то тряс за плечо, я вздрогнула и с бешено колотящимся сердцем проснулась.
— Айви!
Я в ужасе метнулась через кровать.
— Айви, сестренка, это я, — прошептал Кейси.
Я моргнула, глядя на тень во мраке комнаты.
Что за черт? Как он сюда попал?
— Как ты сюда попал? — озвучила я свои мысли.
— Не важно, Айви, у меня не так много времени. Оно… оно уже на исходе, дорогая, за мной охотятся.
О Боже.
— Кто? — спросила я, двигаясь к лампе у кровати.
— Не включай свет! — прошипел Кейси, и я остановилась как вкопанная.
— Кто тебя преследует, Кейси, и почему я не могу включить свет?
— Потому что я боюсь, что они уже близко, и не хочу, чтобы они узнали, где ты живешь.
О Боже!
Я села на кровать и потребовала:
— Что происходит?
— Я наткнулся на кое-кого из нашего прошлого.
О Боже!
Нет.
Этого мы всегда боялись.
Всегда.
— Кейси, — прошептала я.
— Они хорошо меня отделали, — прошептал он в ответ. — Это плохие парни. Серьезные, плохие парни. Чуть меня не прикончили. Даже не знаю, как мне удалось сбежать. Но я сбежал, а они последовали за мной. Если бы ты включила свет, то увидела бы, как все плохо, сестренка. Они в ярости и хотят меня грохнуть, а пока они меня били, требовали сдать тебя.
Я закрыла глаза.
Затем открыла их.
— Ладно, я оденусь, и мы поедем к Грею.
— Ты сбрендила? — яростно прошипел он. — Айви, их пятеро, у них есть цель и оружие. Хочешь, чтобы твой ковбой заступился за тебя и заработал дырки в джинсовой рубашке?
Сердце бешено заколотилось.
Нет, этого я не хотела.
— Тогда пойдем в полицию, — предложила я.
Комнату заполнила гнетущая тишина. С тех пор, как Кейси исчез из моей жизни, я на какое-то время забыла об этом чувстве. Но теперь оно вернулось и не предвещало ничего хорошего. Что-то мне подсказывало, что Кейси сильно облажался.
— Когда ты выставила меня, Айви, мне было больно. Я натворил дел, и если мы пойдем в полицию, они сложат два и два и поймут, что это был я.
Боже!
Мой глупый, глупый, ГЛУПЫЙ брат.
— Что ты сделал?
— То, за что меня арестуют, и я
