совместить наши имена. В своей издевательской манере Долматов называет нас — Арсина.
И несмотря на все это… Лично мы с Арсеном не обсуждали статус наших отношений. Если у нас вообще есть отношения. Я все жду от Герасимова первого шага, но он не торопится называть меня своей девушкой, а я слишком горда чтобы об этом спрашивать напрямую. Не хочу звучать как та же Воронина!
«Мне всегда тебя мало…» — приходит его ответ через минуту, отчего я краснею, чувствуя как в груди разливается приятное тепло.
Это так не похоже на Герасимова. Обычно он задира и нахал, но со мной… Ладно-ладно, я звучу как «та самая влюбленная девчонка», но со мной он милый. Конечно, настолько насколько Герасимов вообще может быть милым. Не то чтобы он вдруг из хулигана превратился в лапочку и переносит меня через лужи на руках, но Арсен всегда интересуется моими делами и настроением. Он тот человек от которого я не ожидала поддержки, но который всегда оказывался рядом в нужный момент. Должно быть, для меня этот парень стал своего рода панацеей. И мне хотелось верить, что и я для него тоже.
Поскольку в проявлениях чувств я не сильна, то просто не знаю что ответить на это сообщение, но мне и не приходится. Следом приходит еще одно:
«Как у вас игра проходит?»
«Счет постоянно меняется. То наши лидируют, то соперники. Уже была замена. Из запасных осталась только я, а еще пол игры впереди» — отвечаю, периодически зыркая на табло.
«Не дрейфь, утенок! Девчонки все понимают, поэтому будут аккуратнее играть. Но ты тоже не раскисай! Если вызовут, делай как я говорил!»
«Я боюсь, что все забуду и растеряюсь. И вместо того, чтобы стоять в стороне — наоборот буду мешать» — неожиданно делюсь своими страхами.
«Я в тебя верю, Нина! Ты все сможешь! Но даже если проиграете — это не конец света. Неудачи случаются, не будь к себе слишком строга»
Вот они самые нужные слова. Хоть кто-то видит во мне обычного человека, а не робота.
«Спасибо» — пишу, хотя на самом деле мне хочется сказать больше. Намного больше.
«Нас уже директриса зовет. Сейчас будем ехать обратно в школу. Напиши потом, как все прошло. Целую» — к сообщению прикреплены смайлы сердечко и поцелуй, и я как дурочка прижимаю телефон к груди, счастливо вздыхая.
Поскольку тренер у нас один, а команды две — Быкову пришлось ехать с девочками, а Маргарите Львовне с мальчиками. Как вы понимаете, Борис Юрьевич не очень счастлив, но поскольку наша ситуация сложнее его присутствие необходимо.
Начинается большой перерыв. Девчонки жадно пьют воду и вытираются полотенцами, пока тренер собирает их вдруг и не начинает песочить.
— Петрова, вот куда ты лезешь постоянно? Тебе нужно было бросить мяч Орловой и она бы закинула его в кольцо. На кой черт ты сама поперлась? А ты, Одинцова, зачем пихнула девочку? Хочешь, чтобы дисквалифицировали? — обводя нас всех мрачным взглядом, чеканит.
— Она первая начала!
— А у тебя должна быть своя голова на плечах! Ее вот не засекли, а тебя засекли! И это не у нее технический фол, а у тебя! — строго отрезает Быков, на что Одинцова понуро опускает голову. — Играйте аккуратнее. Петрова, оставь свои амбиции. Баскетбол командная игра…
Борис Юрьевич продолжает делать замечания. Он проходится по каждой девчонке. Ну, за исключением меня. На меня Быков просто бросает обреченный взгляд и тяжело вздыхает, точно ему ярмо на шею повесили. После выволочки тренер дает дельные советы, объясняет какой лучше следовать тактике и на что обращать внимание.
Когда перерыв заканчивается, команды с новыми силами бросаются в бой. Соперники играют жестко и провоцируют, но наши девочки держатся молодцом, и даже к третьему периоду ведут по очкам. Начинается четвертый период, наши закидывают мяч за мячом, отчего соперники приходят в бешенство. Нашего игрока толкают, но судья не замечает.
Он что, подкупной?
Так и хочется крикнуть: «Судью на мыло!», потому что когда до конца матча остается две минуты Одинцова нечаянно налетает на девчонку, отчего та падает и судья свистит в свисток.
Второй технический фол.
Черт возьми! Только не это!
— Уткина, замена! — кричит мне тренер, но я стою точно вкопанная, глупо хлопая глазами.
Я и матч? Да это же несерьезно!
— Уткина! — уже буквально рычит Быков, и я вяло плетусь на площадку.
И что мне делать? Рассеянно стою посреди зала, не зная куда себя приткнуть.
Ко мне тут же подбегает Алина Петрова и, потянув за руку, наставляет:
— У нас осталось две минуты. По очкам мы их обходим, я сейчас тебя поставлю и делай все как договаривались.
Я несколько раз киваю головой, мол, поняла и Алина возвращается на свою позицию, звучит свисток и матч продолжается. Девчонки снова разыгрывают мяч.
Мяч пару раз пролетает мимо меня. Видимо, соперники раскусили кто тут слабое звено. Но я лишь делаю вид, что пытаюсь словить. Один раз мяч вылетает с площадки, а вот на второй раз его перехватывают и нам забивают.
Бросаю нервный взгляд на табло.
Осталось продержаться одну минуту.
Виновато смотрю на капитана, но она лишь показывает два пальца вверх, как бы говоря что все в порядке.
Ладно, следуем плану. Так или иначе, мы ведем счет.
Вот только соперники нас раскусили, и забивают еще один трехочковый буквально через двадцать секунд, а затем на последних секундах кидают снова.
Разозлившись, я подпрыгиваю нормально, ловлю мяч, немного его отбиваю от пола, а затем кидаю Лизе Орловой, которая ловит и забивает уже им трехочковый.
Адреналин разливается в крови, когда раздается звонок, означающий конец матча. Тяжело дыша, смотрю на табло и радостно взвизгиваю.
Черт побери, мы выиграли! И с моей помощью забили трехочковый!
С воплями девчонки налетают на меня, едва не сбив с ног и наперебой крича:
— Нина, ты такая молодец!
— Ты лучшая!
— Мы выиграли!
Я на это скромно пожимаю плечами, потому что, положа руку на сердце, моей заслуги в этой победе жалкая кроха. Девчонки бы и без этого трехочкового выиграли, и это они играли на износ, а не я. Однако, пожалуй, именно сейчас я осознаю, что значит быть командным игроком. Это когда ты думаешь не за себя, а за всех. Когда абсолютно разные люди собираются вместе ради достижения одной цели. И у них это получается. Должно быть, это и есть команда. Ведь даже
