новые и новые грани чувств и эмоций.
Этот мужчина никогда не делает ничего просто так. За тот месяц, что мы вместе и у нас своеобразные отношения, я полностью убедилась в том, что тот образ Максима Гаевского, который видят все – развязный, циничный бабник, вечный источник позитива – это маска. На самом же деле он другой. От слова совсем. Со мной он все это время исключительно нежный, романтичный, иногда серьезный и абсолютно всегда удивительный. Сколько ночей я пролежала, глядя в стену, в его крепких объятиях, за бесконечными размышлениями, просто не понимая, что ему нужно от меня. Почему он такой со мной? Может ли это быть что-то больше, чем “временно”?
А мне?
Порой, я задумывалась не на шутку, а что нужно мне и почему так тепло и невероятно безопасно рядом с ним? Словно он дом с уютным камином в холодном лесу среди бушующей вьюги. Уже не первый раз ловлю себя на мысли, что хочу постоянно его обнимать. Мне практически физически становится необходимо прикоснуться, иметь с ним тактильный контакт, и это странно, потому что с Ромкой такого не было. Хоть того я и любила, но мне было достаточно поцелуя в день, а обниматься я так и подавно смущалась. С Максом же… мне его мало. И если начиналось это далекие два месяца назад как простой зов тела, то теперь это что-то большое, но вот что? Пока боюсь признаться даже себе.
Рабочий понедельник у меня заканчивается в стрелковом клубе, где мы с Максом стали едва ли не постоянными клиентами. Директор Юра, с которым Гаевский успел крепко сдружиться, два раза в неделю придерживает для нас отдельный зал, благодаря чему у нас есть достаточно времени, чтобы вдоволь выпустить пар.
Любимое развлечение – стрелять на спор – сегодня заводит меня с моей самоуверенностью в капкан!
– Ты проиграла, – подмигивает Макс, довольный как кот. – С тебя массаж.
– А ты мог бы и поддаться, благородный рыцарь! – прицыкиваю и заскакиваю в услужливо открытую для меня дверь авто. – Между прочим, с тебя медведь, – припоминаю предмет спора, который я заслужила на прошлой неделе. – Большой и мягкий.
– Я куплю тебе живого, – ворчит мужчина, пристегивая мне ремень безопасности. Это тоже стало нашей своеобразной фишкой, потому что безответственная я постоянно забывала это делать сама.
– Зачем?
– Чтобы больше не просила!
По дороге к нему домой, куда меня снова затащили ночевать, заскакиваем в супермаркет. Макс с огромным воодушевлением набирает целую кучу продуктов и с не меньшим рвением занимает свой пост в квартире. Знаете, где? Правильно. На кухне.
– Тебе досталась отвратительная девушка, – сочувственно киваю головой и легкими движениями массирую каменные плечи мужчин, со стальными мускулами и рельефными мышцами, пока мой полуголый аполлон нарезает овощи. Проиграла, так проиграла.
Сжимаю ладошками шею и слышу довольный рык.
– Почему?
– Щи-борщи варить не умею, убираться ненавижу, вредная, язвительная…
– Вот сейчас мне действительно стало себя жалко, – вздыхает Макс, да тут же получает тычок по ребрам.
– Вообще-то я пошутила!
– Так и я тоже, – оборачивается, целуя в нос. – Зато ты прекрасно делаешь массаж и…
– И все, довольно с тебя, – подмигиваю и оставляю шеф-повара наедине с ножами. Тихонечко отползаю к кухонному островку, что красуется по центру кухни, усаживаю свою, по словам Гая, симпатичную задницу на столешницу и, схватив аппетитную морковку начинаю тихо похрустывать, наслаждаясь крышесносной картинкой. Картинкой, которую вижу уже второй раз за неделю!
Нет, все-таки что может быть сексуальней, чем то, когда мужчина готовит?
Правильно! Полуголый мужчина с шикарным телом, который готовит. Бесстыже разглядывая крепкую, широкую спину, я, в конце концов, по-настоящему залипаю на его руках. На мышцах, что перекатываются под кожей, на голосе, низком, бархатном, который звучит где-то на периферии сознания. Макс мне о чем-то увлеченно рассказывает, о чем-то, что пролетает абсолютно мимо ушей, потому что я спускаюсь взглядом туда, где резинка фирменных боксеров прячется за легкими домашними штанами. Очень низко висящими на бедрах штанами, надо сказать.
– Ужин отменяется? – слышу смешок над ухом и тут же беру себя в руки, поднимая взгляд слегка выше. Ну ладно… намного выше, чем он был. Макс смотрит на меня и лыбится во все тридцать два, покачивая головой.
– М, чв..? – черт! я еще и залипла с морковкой во рту! – Что ты сказал?
– Я говорю, завтра съездим в одно место. Ничего не планируй на вечер.
– А, ну хорошо, да и ты же знаешь, все мои планы после работы ограничиваются встречами с тобой.
Макс, словно хищник, грациозно подплывает ко мне, шлепая босыми ногами по полу, и упирается руками в столешницу по бокам от меня.
Попалась.
– Вкусно? – хриплым, сексуальным голосом намекают мне на зажатую в руке морковку. Я вижу, как тяжело он сглотнул и как дрогнул кадык. Как стремительно расширяются зрачки и как соблазнительно растягиваются в улыбке губы.
– Хочешь?
– Морковь?
– Ну да, – смеюсь, – ты так вожделенно на нее смотришь. Словно она последняя во всем мире. – Подмигиваю и двигаюсь чуть ближе, касаясь своим носом его носа. Щекочу и тихо посмеиваюсь.
– Морковка?
– Тебя заклинило?
– О, детка, уже давно, – усмехается Гай и, неожиданно дернув за талию, прижимает к себе, заставляя меня проехаться задницей по мраморной столешнице и сцепить ноги у него на бедрах.
– Ужин, – шепчу, откидывая надоевший овощ в сторону, и обвиваю мужчину за шею. – Сгорит… – шепчу ему в губы, когда одна ладонь уже подобралась к краю коротких пижамных шортиков, задирая и даже не думая тормозить на достигнутом.
– Мы успеем, – затыкают все мои протесты поцелуем. Да, собственно, и протестами-то это назвать нельзя. Так, вялые попыточки остановить. Которые с этим мужчиной абсолютно никогда не прокатывают.
* * *
– Макс, куда мы едем? – ерзаю на сиденье, выглядывая в окно и абсолютно не понимая, что в очередной раз Гай задумал. Мимо проносятся деревья, а загородная трасса уводит нас все дальше от мегаполиса.
Его звонок час назад и просьба срочно убежать с работы были огромной неожиданностью. Так как до конца рабочего дня еще предостаточно времени, а запланированные встречи еще не прошли, пришлось в экстренном порядке все отменять и переносить.
– Выдохни, детка, скоро будем на месте, – улыбается водитель, находит мою ладонь, устраивая у себя на ноге, и бездумно гладит большим пальцем запястье, разнося толпы мурашек по телу и заставляя едва ли не подпрыгивать от нетерпения.
– Ты так резко меня выдернул с работы, что мне кажется, это не к добру, – озвучиваю свои мысли, хотя по
