Безрассудная принцесса - Трейси Лоррейн

Что было бы дальше? Тоби сказал, что план игры Джонаса был о власти. Так за кем бы он пошел следующим? Кому в конечном итоге повредит следующая часть его плана?

Лица друзей Тоби мелькают перед моими глазами, и я не могу не задаться вопросом, как все они вписывались в больные и извращенные игры Джонаса.

Мое тело дрожит от холода, и я крепче обхватываю руками ноги в надежде одновременно согреться и держать себя в руках.

Я понятия не имею, который час, но я знаю, что мне нужно двигаться. Но быть здесь… это заставляет меня чувствовать себя ближе к тому маленькому мальчику, которого я когда-то знала, к той жизни, которая у меня когда-то была.

Рыдание вырывается из моего горла, когда я смотрю, как пара детей максимально использует последние несколько минут света на небе.

Я принимала все это как должное. Я думала, что у меня идеальная жизнь, и хотя оказалось, что это далеко от истины, я хотела бы сейчас остановиться хотя бы еще раз, чтобы сказать Джо, как сильно я его любила, каким потрясающим я его считала.

Вероятно, это мало что изменило бы в общем плане вещей, но, по крайней мере, я бы знала, что он осознает, как много он для меня значит.

— Прости, Джо, — всхлипываю я от внезапного отчаяния, чувствуя, что каким-то образом подвела его, что я могла бы что-то сделать по пути, чтобы остановить цепь событий.

— Ни в чем из этого нет твоей вины.

Все мое тело содрогается от его слов, от глубокого рокота его голоса, и у меня перехватывает дыхание.

Я действительно была здесь так долго?

— Тоби, — выдыхаю я, поворачиваясь, чтобы посмотреть на него через плечо.

Он выглядит разбитым, его лицо бледное, губы сжаты, но в его глазах облегчение. Столько гребаного облегчения, что у меня начинает болеть грудь.

— Черт. Мне так жаль, я—

Он качает головой, обходя скамейку, на которой я сижу, и я, наконец, разворачиваюсь и опускаю ноги на землю.

— Шшш, — успокаивает он, протягивая руку и притягивая меня к своему телу.

Он крепко держит меня, когда мое тело дрожит в его руках.

— Я держу тебя.

Его нежные слова только усиливают мучения внутри меня, и я снова сдаюсь. Единственное отличие от остальной части этого дня в том, что у меня есть кто-то, кто поддержит меня.

Я понятия не имею, как долго мы так стоим, но к тому времени, как я отстраняюсь от его груди, солнце наконец садится, и дети на игровой площадке уходят.

Взяв меня за руку, Тоби усаживает меня на скамейку и прижимает к своему теплому телу.

— Поговори со мной, детка. Расскажи мне, что происходит у тебя в голове.

И я так и делаю. Я погружаюсь так глубоко в свои счастливые детские воспоминания, как только могу. Я говорю о Джо и Джонасе до тех пор, пока у меня не пересыхает во рту, не саднит в горле, а сердце болит так сильно, что я уверена, кто-то засунул руку прямо мне в грудь и разорвал ее начисто.

Тоби молчит, впитывая мои истории о более счастливых временах. Он — опора, в которой я нуждалась, чтобы полностью погрузиться в это. И хотя я знаю, что мои истории, должно быть, причиняют ему боль, он никак не реагирует, кроме как подбадривает меня, поддерживает и не дает мне окончательно рухнуть к его ногам. Не думаю, что я когда-нибудь смогу объяснить ему, как я благодарна за это.

Помимо очевидного, он всегда был таким. Он всегда точно знал, в чем я нуждалась, и дал мне это утешение, несмотря на его собственную боль, чтобы позволить мне горевать. Так я узнаю, что он действительно такой милый, заботливый парень. Снова и снова он отбрасывал своих демонов и кошмары в сторону, чтобы просто помочь мне справиться со своими собственными.

К тому времени, когда мои воспоминания начинают иссякать, и возникает чувство вины из-за того, что я больше ничего не помню, я дрожу от холода.

— Давай, детка. Я отвезу тебя домой.

Я не говорю ни слова, когда он поднимает меня на ноги. Я не могу. Я оцепенела и потерялась в своих детских воспоминаниях, отчаянно пытаясь отыскать в глубинах своего разума тех, кого забыла.

Как только мы оказываемся в машине, Тоби включает обогрев на максимальную мощность, и всего за несколько минут горячий воздух заполняет пространство вокруг меня, хотя это мало согревает мое сердце. Такое ощущение, что его завернули в слой льда, который никогда не растает.

Я едва замечаю направление, в котором мы движемся, пока машина не замедляет ход и не останавливается на очень знакомой улице.

— Ч-что мы… — Мои слова замолкают, когда Тоби заглушает двигатель и поворачивается, чтобы посмотреть на меня.

Протягивая руку, он берет мою руку в свою и сжимает, пока его глаза ищут мои.

— Это чертовски убивает меня, Джоди. Мне нужно, чтобы ты знала, что это буквально последнее, что я хочу делать прямо сейчас, но в равной степени я знаю, что это правильно.

— Все, что я сказал тебе в эти выходные, правда. Я чертовски люблю тебя, Демон.

Я думала, что за последние несколько часов у меня закончились слезы, но всего несколько его слов, и они снова льются рекой.

— Я никогда не мог представить все то, что я буду чувствовать к тебе, когда я начал узнавать о том, кто ты, или даже в первую ночь, когда мы действительно встретились. Но я люблю. Я так чертовски влюблен в тебя, что не знаю, что с этим делать. Я зависим от тебя, чертовски одержим тобой. И я знаю, что это вредно для здоровья.

— Ч-что ты г-говоришь здесь? — Я запинаюсь, когда страх окутывает меня.

— Что я говорю, Джоди, так это то, что я хочу этого. Я хочу тебя. Так чертовски сильно, что я едва могу думать о чем-то другом. Но я здесь не самый важный. Я облажался с тобой еще до того, как узнал, кто ты такая. И ты сейчас через многое проходишь, во многом из-за меня.

— Тебе нужно время, чтобы разобраться со всем этим. Мне нужно, чтобы ты была уверена, что это — что я — действительно то, чего ты хочешь.

— Да, Тоби. Это. Ты.

— И если это правда, то через несколько недель все будет по-прежнему, как только у тебя появится шанс по-настоящему разобраться во всем.

— Несколько недель? — Я вздыхаю. Моя нижняя губа дрожит, а сердце разбивается вдребезги, когда осознание того, что он мне говорит, оседает в моей голове.

— Это было… невероятно, безумно, напряженно. И быстро. И правда, стоящая