— Ну ничего, как-нибудь по-другому должок вернешь, — мечтательно сказал Тони. — Только вот не передо мной одним ты в долгу, ты не забыла? — Он кивнул в сторону спящего Данилы.
— Не забыла, — задумчиво ответила Эрика. — И этот долг растет изо дня в день. Не знаю… Даже не знаю, как буду расплачиваться.
— Не знаешь? А ты подумай. Тут не надо быть гением, чтобы догадаться. — Тони разглядывал ее лицо, пытаясь понять, настолько ли она наивна или на самом деле не понимает. — Ты просто не хочешь видеть, что происходит вокруг тебя, — озвучил он свои мысли.
— Что ты имеешь в виду? — спросила она и вдруг она побледнела, кровь отхлынула от ее лица. Эрика откинулась на спинку кресла и вскинула руки, прикрыв ладонями глаза.
— Что с тобой, Эрика, опять плохо? — Тони с тревогой взглянул на ее белое как полотно лицо.
— Н-нет, просто вспомнилось кое-что… Один разговор, очень похожий на этот. Это было давно… Очень давно… Я тогда тоже не хотела видеть очевидного… И очень дорого за это заплатила…
— Все мы совершаем ошибки в своей жизни, Эрика, но жизнь — это река, где вода находится в непрерывном движении и постоянно меняется. Но если ты зацепишься за ветку дерева на берегу, ты никогда не сможешь следовать водам реки. А знаешь, куда впадают все реки? — Она молчала. — Они впадают в море. И если ты застрянешь в прошлом, то никогда не попадешь в море и не увидишь его красоты.
— Не знала, что ты такой романтик, Тони, — грустно улыбнулась Эрика.
— Да ты вообще меня не знаешь, если уж на то пошло. Но, пронеся тебя на моем собственном плече не один километр, я считаю себя вправе давать тебе советы. — Он придал своему тону покровительственный оттенок.
— Да уж, имеешь, отрицать не могу. Только не дави на меня, о’кей? — Она в упор посмотрела на Тони, давая понять, что не даст ему зайти слишком далеко в «приватную зону» ее чувств.
— Не буду, я хоть парень и простой, но знаю, где висит знак «Стоп». Ты сказала, что в долгу передо мной? Так?
Она выжидательно смотрела на него.
— Так вот, если хочешь рассчитаться, то просто дай ему шанс. Это все, о чем я хотел тебя попросить.
Эрика не успела ничего ответить, потому что в этот момент вошли Фил и Стивен.
— Уф, только вырвались из госпиталя! Ну как ты? По всему видно, что в порядке, а? — Фил удовлетворенно разглядывал Эрику, констатируя, что кризис миновал и теперь уже поправка является вопросом нескольких дней.
— А где наша сиделка? — громко спросил Стивен, заглядывая в комнату. — Неужели не выдержал и сбежал? А-а-а, вот он! Вы только взгляните на него!
Данила открыл глаза и прищурился от яркого солнечного света. Он испуганно посмотрел на кровать, которая была пуста, но потом успокоился, увидев через окно улыбающееся лицо Эрики, болтающей с Филом на балконе.
— Всем привет, — сонно сказал он, выходя на балкон, — ты уже сбежала из кровати? Не могла еще денек полежать? — укоризненно обратился он к Эрике. Однако его радостный и потеплевший взгляд показывал, как он рад.
— Твоими молитвами я, как видишь, практически здорова!
— Ну я бы не стал так уж поспешно записываться в ряды здоровых, — заметил Фил, — небольшая потливость и слабость еще помучают тебя немного, но в принципе все опасности уже позади, теперь уже только одна дорога — на улучшение!
— Ладно, ребята, мне пора. — Тони засобирался уходить. — С вами хорошо, но работа не ждет! Увидимся! — Он пожал всем руки. — И помни, долг платежом красен, — сказал он на прощание Эрике.
— Ты о чем, Тони? — Данила с подозрением переводил взгляд с Тони на Эрику.
— Да так, пока ты спал, у нас завелись свои секреты! До встречи, дружище. — Тони сбежал со ступенек, насвистывая что-то себе под нос.
— Нам тоже пора, больных много, дел много, все, как всегда. Чувствуется, что тебя не хватает, Эрика, давай выздоравливай побыстрее! — Фил со Стивеном тоже встали. — Ты как, сегодня отдыхаешь? — обратился Фил к Даниле.
— Нет, конечно, дел по горло, кто же этим всем займется. Сейчас только кофе выпью, если наша пациентка мне позволит. — Он посмотрел на Эрику, улыбаясь усталой и все еще сонной улыбкой.
— Ну ладно, тогда увидимся за обедом или за ужином, — сказал Фил, подумав, что в обед он, пожалуй, Данилу не увидит за общим столом, если вообще увидит его там до тех пор, пока Эрика не сможет присоединиться к ним.
Они ушли, а Данила и Эрика остались сидеть, молча глядя им вслед.
— Кофе в шкафу над раковиной, — сказала Эрика, указывая рукой в сторону кухни.
— Да я уже почти все твои запасы кофе выпил за эту ночь, не волнуйся. Ты сиди, я заварю и принесу сюда.
— Спасибо. И вообще за все спасибо, Данила. Не думай, что я такая бесчувственная, что не замечаю, столько ты для меня сделал и делаешь. У меня просто… ну как бы тебе сказать… ступор какой-то, что ли, на слова благодарности, я… я все чувствую, но не могу выразить, понимаешь? — Она вопросительно посмотрела на него, и было видно, что она действительно не может найти слов.
— Я рад, что ты выздоравливаешь, — сказал Данила, пропустив ее вопрос. — Давай пить кофе!
— А, вот вы где! — Звонкий голосочек Рабдины зазвенел колокольчиком в дверном проеме. — А я тебе цветы принесла, гляди! — Она вытащила из-за спины букетик полевых цветов.
— Ой, ласточка моя, спасибо тебе! — растрогалась Эрика. — Ты такая у нас заботливая, что бы я без тебя делала!
— А ты что, уже выздоровела? — Рабдина кивнула на покинутую кровать.
— Ну почти. Еще немного полежу, и сможем, как прежде, весело проводить время.
Рабди радостно кивнула и пошла искать банку, чтобы поставить цветы.
— Будешь кофе? — Данила внес ароматно дымящийся планшер с крепким напитком.
— Нет, пожалуй, лучше посплю сейчас, еще не совсем бодро себя чувствую.
— Рабди, слышишь? Эрике сейчас надо будет поспать, а ты пойдешь домой и не будешь ее беспокоить, договорились? Зайдешь попозже, о’кей?
— О’кей, — нехотя согласилась Рабдина. По выражению ее лица было видно, что изначально у нее были совершенно другие планы. — Но пока ты здесь, я тоже посижу, и не вздумай от меня избавиться, ты здесь всю ночь был, а я только пришла!
— Никто не хочет от тебя избавляться, Рабди, сиди сколько хочешь, я всегда тебе рада, ты же знаешь. — Эрика прижала к себе девчушку, чувствуя, как сильно она по ней соскучилась за время своей болезни.
Когда они ушли, пообещав заглянуть в обед, Эрика с удовольствием встала под душ, а потом вернулась в кровать, так как в горизонтальном положении ей все еще было комфортнее, чем в вертикальном. Она легла, не раздеваясь, скрестив руки под головой, и прикрыла глаза, раздумывая о событиях последних дней, о том, что с ними случилось — с ней, с Данилой, — перелистывая страницы собственных мыслей и воспоминаний. Было такое ощущение, что лихорадка сняла какую-то пелену с ее мыслей, сделав их прозрачными для понимания. Так бывает после длинных туманных дней, пасмурных и унылых, заворачивающих реальность в плотное полотно серого покрывала. А когда погода проясняется, вдруг с удивлением обнаруживаешь вокруг уже забытые краски, лучи солнца, голубизну неба.
