«Он меня любит!!!» — радостной вспышкой промелькнуло у нее в голове. Они так и глядели друг на друга: он — влюбленный, она — смущенная. Впрочем, из присутствующих смутилась не только она… Стало совсем тихо. Москвичи через несколько мгновений многозначительно заулыбались.
— На чем остановимся? — Ворон неожиданно грубо нарушил тишину.
Вика тут же вернулась в реальность и занервничала. Вспомнила, что они не обсудили еще один очень важный вопрос.
— У нас еще кредит, — напомнила она.
— Да, забыл. Давай, доставай, что у тебя там!
Стараясь не обращать внимания на его грубость, Колесникова продолжала:
— У нас еще есть деревообрабатывающий завод. Оборудование на нем старое, и мы решили заменить одну технологическую линию. Для этих целей мы хотим взять кредит в вашем банке. С начальником кредитного отдела я уже разговаривала, документы выслала. Она сказала, что в любом случае нужен бизнес-план.
С этими словами Вика достала папку. Видя удивление окружающих, Вадим пояснил:
— Виктория Алексеевна у нас все схемы пишет и бизнес-планы составляет, — и, повернувшись к ней, скомандовал: — Иди, жди меня в машине! Скоро приду!
Со стороны сцена выглядела семейной. Мужчины опять заулыбались. Вадим насупился. Девушка же попрощалась и пулей вылетела вон.
Очутившись на улице, Колесникова наконец-то вздохнула полной грудью и огляделась по сторонам. Вдоль тротуара, расположенного с правой стороны здания, виднелась аллея молодых кленов. Она не раздумывая направилась туда. «Если бы я курила, обязательно бы сейчас затянулась», — вдруг подумалось Вике. Встреча, которой она так боялась, уже была позади. Впереди ее ждала дорога домой. Медленно прогуливаясь вдоль зеленых посадок, она размышляла о том, что еще через год такой работы она будет похожа на половую тряпочку. Мысли перескочили на Вадима. Почему он был так груб? Стесняется своих чувств? Или не знает, как себя вести? Может, ей только показалось, что Вадим любит ее?
В памяти проносились, сменяя друг друга, разные сцены и эпизоды из прошлого: День строителя, флирт с Киселевой, как Вадим говорил ей гадости и про «бабу-дуру на полгода», как делал больно, не поздравил ни с одним праздником, ничего не подарил сам… Нет, в роли любимого и любящего мужчины этот человек ей не представляется никак. Но дозу фенилэтиламина в кровь случайно пойманным взглядом он ей впрыснул. От постоянных сомнений разболелась голова. Наконец из здания вышел предмет ее тревог.
— Ты чего мерзнешь, в машину не садишься? Поехали! Есть хочешь?
— Не откажусь…
Хлопнув дверцами, они расселись по местам.
— Ты такая умная, Виктория Алексеевна! — как-то отстраненно произнес Вадим, словно для него самого это было открытием.
Вика скользнула по его лицу, проверяя, нет ли в словах скрытой издевки. Не найдя таковой, она шутливо согласилась:
— А то! Вы разве не знали?
Сидя напротив Вадима в ближайшем ресторане, Вика привередливо поковырялась в салате и заставила себя проглотить несколько кусочков мяса.
— Вкусно тебе? — ожидая похвалы, спросил Вадим.
— Вкусно… Спасибо…
— Ну вот, а ты говоришь, что я тебя не люблю, — выдавил патрон и насупился.
Услышав последнее слово, Вика напряглась и посмотрела на сидящего с ними Стаса как на судейского арбитра. Тот выглядел таким же удивленным и настороженным, как и она. Колесникова недоверчиво вздохнула и уткнулась в салат. Мимо них продефилировала девушка с татуировкой на поясе.
— Может, мне такую же сделать? — для поддержания разговора произнесла Вика.
— Нет, тебе надо на попе конвертик нарисовать, а сверху сургучовую печать поставить, — засмеялся Вадим.
Дорога домой началась с разговора о делах. Вика призналась, что пока не знает, когда они реально смогут вернуть кредит.
— Ты хочешь сказать, что я сейчас три миллиона в трубу выкинул? — уточнил Ворон. В машине послышались раскаты грома.
— Нет, но всех данных у меня сейчас нет. Станок в любом случае надо покупать, — цех уже две недели стоит. Нет оборудования — нет продукции. Завод вы закрывать не собираетесь, а расходы капают немаленькие — зарплата, котельная работает…
— Да я взорву этот завод на х..! Почему до сих пор нет данных? Уже квартал прошел! Чем вы там занимаетесь вообще? Какого х… там делаете? Да я лучше любой другой бизнес на эти деньги куплю!
— Прошел не квартал, а два месяца, — тоже начала заводиться Вика, — По цифрам я смогу разговаривать не раньше конца октября, опять же учет отладить надо!
Она видела, что ее грозный спутник злится не на нее, прекрасно понимая, что покупки оборудования не избежать. Завод действительно был его больным местом.
— И потом, — настойчиво продолжала Вика, — вы сами мне сказали, чтобы я занималась только реорганизацией и стройкой, не обращая внимания на текущую деятельность. Что это важнее. А я при этом стараюсь успеть все.
— В этом твоя ошибка, — перешел он на крик. — За двумя зайцами погналась, а толку ноль! Где результат?
Вика мысленно представила себе пункты своего плана и начала методично перечислять, что уже было сделано. Вадим резко успокоился и скептически спросил:
— И все? Ты считаешь, что твоя работа выполнена? Я вот денег дам на станок! — он демонстративно показал кукиш.
— Не все! — не унималась она. — Я уже подробно расписала, как вести учет по каждому цеху для нас и для налоговой. Сейчас программу дописываем. Доделают программу — будут цифры, на которые я смогу опереться и наладить внутренний учет, посчитать прибыль. Вы ведь этого хотите? Просто давно нужно навести было порядок и закрепить его. Сейчас я этим и занимаюсь. Главного бухгалтера туда нашла. Девчонки в бухгалтерии сверку со всеми поставщиками и покупателями сделали. Почти все долги вернули. Там знаете, какие суммы? Я с Димой ездила по всем конфликтным суммам, все акты сверок по старым организациям подписали. Штат сохранили, хотя вместо благодарности ко мне толпы недовольных ходили: мол, какого хрена ты Васе сто рублей по штатке добавила, а Пете — нет. Все, что есть на заводе, перетрясли и пересчитали. Всю технику и исчезнувшие у ваших знакомых автомобили на учет поставили, вернули на родину. По ГСМ нормы новые приняли, Жук спидометры наконец-то на все установил. Я наличку под контроль взяла, чтобы налево ничего не уходило. Со всеми хвостами разбирались не один день. Сейчас я стараюсь максимально быстро делать вещи, которые придется делать в любом случае, есть цифры или нет. Нет у меня физически сейчас всех данных, и взять их неоткуда. Эти ваши бревна несколько месяцев идут через пятнадцать цехов — их еще увязать надо! И я их увязала! Нужно лишь время на доделку программы! И кто мне, спрашивается, помогает? Вы у нас — абонент недоступный. На заводе после того, как я в кассу залезла, меня ненавидят. Вы мне туда ездить то и дело не даете. При этом даете пинка для профилактики, чтобы все двигалось вперед и как можно быстрее. Я езжу туда в свои законные выходные и стараюсь прикрыть задницу директорам, которые этим местом ко мне и повернулись. Я чищу БОЛОТО! Там же плесенью все поросло и годами катилось куда катилось! И чищу, и чищу… И спотыкаюсь, и спотыкаюсь постоянно… Люди не меняются за один день! Им бы сидеть на пятой точке и чтоб не трогали! У меня аж кости трещат от нагрузки и ответственности. Вы же даете мне противоречивые указания…
Ухмылка, полная сарказма и удивления ее горячностью, не исчезала с лица Вадима.
— Выговорилась? — буркнул он.
— Нет еще! Я эти цифры жду не меньше вашего, и не моя вина, что в старых фирмах так учет велся.
Вика выпалила почти все, что накопилось, не выбирая выражений. Ей уже было все равно, что и как говорить, что и кто подумает. Ворон умел так задеть ее, что она вспыхивала как спичка. Чуть погодя она уже спокойнее продолжила:
— Если я вас не устраиваю, делаю не то, моя работа кажется вам неудовлетворительной… так вы мне так скажите: «Виктория Алексеевна, вы меня не устраиваете». И я не буду больше этим заниматься.
— Прежде чем хоть что-то начинать, нужно все просчитать, и не раз! Тебя не учили, как надо работать?
Вика промолчала. Стас тоже молчал, словно отгородившись от спорщиков невидимой броней. Всю оставшуюся дорогу Вадим с Викой не проронили ни слова. В результате поездка, которая могла бы быть для обоих приятной, обернулась неприятным сюрпризом. Хозяин сделал вид, что спит. Девушка решила первой на мировую не идти, к тому же у нее все больше ломило ноги.
— Стас, будь другом, придумай что-нибудь, чтобы я ноги могла вытянуть, — попросила она.
Тот остановил машину, разобрал ее кресло, и Вика, несказанно благодарная, легла, накрывшись пледом. Вскоре девушка задремала. А когда очнулась, к своей огромной радости, увидела за окном очертания своего подъезда.
