В аэропорту ей было велено взять такси и ехать в Пиррей. Выгрузиться там в порту, у собора Святого Николая, и ждать. Чего? Этого ей Андрей не сказал, но Ася, кажется, догадывалась. Догадывалась — и делала вид, что не понимает, надеялась — и не смела надеяться, мечтала — и отгоняла мечты. Потому что разочарования она бы уже не пережила, это было бы той самой последней соломинкой, что сломала спину верблюда. Так что она старалась ни о чем не думать и смотреть в окно, на незнакомую и чужую страну.
В Афинах Ася никогда не была — и не только в Афинах, она вообще впервые попала за границу. Никакого страха она не испытывала, наоборот, приятно было применить знание английского на практике. Правда, знала она его не так чтобы блестяще, но греки, к которым она обращалась, говорили по-английски еще хуже. Так что проблем с такси и с объяснением маршрута не возникло — объяснились отчасти на ломаном английском, отчасти на пальцах, и это ее даже позабавило.
Сначала город Афины Асе решительно не понравился. Машина ехала по узким и довольно грязным улицам, зажатым между обшарпанными домами. Такие дома Ася давным-давно видела в Анапе, когда они с мамой ездили на море. А еще так в России строят всякие пансионаты и санатории — сплошной ряд балконов, а над балконами уродливые навесы. «Конечно, — сообразила Ася, — без навесов нельзя, ведь летом здесь очень жарко». Дома были невысокие, в основном пятиэтажки.
И еще Ася заметила, что на афинских улицах полным-полно мотоциклов, почти столько же, сколько машин. Треску от них было, как от полчища кузнечиков, мотоциклисты лавировали между машинами с поразительной ловкостью.
Акрополь все время был виден отлично, но разочаровывал — такой маленький, хоть и на вершине горы, но все равно совершенно терявшийся на фоне огромного города. Вообще, как оказалось, Афины — город на горах. Горы вокруг, горы в городе — Ася насчитала две, одну с Акрополем и еще одну, названия которой не знала. И улицы то в гору бегут, то с горы спускаются.
Мимо мелькнула странная скульптура — фигура из сотни-другой зеленых стеклянных пластин, расположенных горизонтально одна над другой. Такое впечатление, что человек бежит, рассекая воздух. Асе понравилось — она про себя назвала скульптуру «бегущим человеком» и решила, что потом выяснит у кого-нибудь, что это такое.
Дорога заняла чуть больше часа. Проехав Афины, въехали в Пиррей — опять узкие улицы и нависающие над ними дома. Пиррей Асе приглянулся больше, но она не успела его толком рассмотреть: машина выскочила на набережную и понеслась вдоль моря. Ася прилипла к стеклу: она впервые видела большой порт и такое большое количество огромных кораблей. Наконец машина остановилась на площади перед небольшой церковью из серого камня. Шофер указал рукой:
— Киркия, Святой Николай!
Заплатив тридцать евро, Ася выгрузилась на тротуар и огляделась. Справа стояли столики открытого кафе, слева — что-то вроде сквера с чахлыми кустиками. Ну и что делать дальше? Сесть за столик, заказать кофе?.. Или пристроиться в скверике на скамейке?.. Для начала, наверное, надо подойти ближе к церкви и осмотреть площадь с другого ракурса. Ведь Андрей ясно сказал — ее должны встретить!
Ася подхватила сумку, сделала несколько шагов по направлению к Святому Николаю и вдруг застыла. Сумка выпала из рук и со стуком ударилась об асфальт.
От церкви Асе навстречу шел Павлик. Настоящий. Живой и невредимый.
Потом Ася никак не могла четко восстановить в памяти эти минуты. Перед глазами все закружилось, она смеялась и плакала, висела у Павлика на шее, он обнимал ее, прижав к себе крепко-крепко… Со стороны это выглядело, наверное, более чем странно, греки к таким сценам не привыкли. Но Ася ничего и никого, кроме Павлика, не видела, даже если бы поглазеть на них собралась целая толпа, она бы все равно не заметила.
— Тише, тише, — шептал ей на ухо Павел, гладя по волосам. — Тише, родная моя. Все кончилось, все уже прошло, плохое далеко позади. Пойдем.
И он потихоньку повел Асю через дорогу к турникетам, установленным у входа на причалы. Одной рукой Павел нес ее сумку, другой обнимал. Ася прижалась к нему, вдыхая знакомый запах. Она потерлась щекой о его плечо, — да, это был Павлик, ее Павлик, и словно не было месяцев одиночества и расставания…
Павел вел ее мимо больших белоснежных лайнеров, мимо громадных туристических теплоходов, но Ася вряд ли что-нибудь видела, она воспринимала все как сквозь туман.
У одного из причалов стояла широкая плоская посудина, выкрашенная в красный, белый и черный цвета. Издалека по сравнению с лайнерами она выглядела крошечной, но вблизи оказалась вполне габаритной. На борту надпись по-английски.
Павел и Ася прошли внутрь, в громадный салон с широкими окнами.
— У нас места у окна, — сказал Павлик. — Это специально, чтобы ты полюбовалась видами.
Ася, не выпуская его руки, устроилась в кресле. Павел сел рядом, посмотрел на Асю, улыбнулся, потом наклонился и быстро ее поцеловал.
— Это правда ты? — в который уже раз спросила Ася.
— Правда, правда, — сказал Павлик. — Хотя в некотором роде и я не я, и ты не ты. Мы с тобой теперь супруги Папаниколау, киркия.
Раздался гудок, и «Летучая кошка» (так Ася перевела с английского надпись на борту) отошла от причала. Пролавировала между теплоходами-громадинами, развернулась и на хорошей скорости рванула из гавани.
— Это корабль на подводных крыльях, — пояснил Павлик. — Вроде нашей «ракеты». Здесь их называют «дельфинами». Скоро ты увидишь знаменитый остров Идра.
— А куда мы едем? — спросила Ася.
Ей было абсолютно все равно, куда ехать. Если с Павлом то куда угодно, хоть в Антарктиду.
— Домой, — загадочно сказал Павлик.
— А как…
— Тсс, — Павел приложил палец к губам. — Мы еще обо всем поговорим. Позже.
Ну позже так позже… Ася не возражала. Главное — он здесь, он ее обнимает, она прижимается щекой к его груди. А остальное может и подождать.
Первая остановка — довольно короткая — на острове Идра. Вторая — на острове Спецес. Через полчаса после Спецеса «Кошка» зашла в небольшую бухту, глубоко врезавшуюся в берег. По берегам бухты раскинулся маленький городок: одноэтажные белые дома под красными крышами, а дальше — горы. Где-то Ася этот городок уже видела…
«Кошка» направилась к причалу.
— Все, Ася, мы приехали, — сказал Павел. — Здесь мы с тобой и будем жить.
— Где? — спросила Ася.
— В Порто-Хеле, — сказал Павел.
Ася надела крошечные сережки, в последний раз пристально взглянула на себя в зеркало — проверила, все ли в порядке, — и поднялась. На нее смотрела высокая стройная женщина в длинном синем платье с открытыми плечами. Волосы высоко забраны и схвачены на затылке заколкой, на прямых ключицах — золотая цепочка, на пальце — два колечка, одно с бриллиантом, другое гладкое, обручальное.
