– Ладно, Виктор, я пойду. – Зоя Васильевна быстро встала, схватила свое пальто.
Лицо Финогорова неожиданно просветлело.
– Но Бог меня простил, Зоя!
– Кто это тебе сказал? – повела бровью та.
– Я вот тут чувствую. – Он постучал себя кулаком по левой половине груди.
– Было бы чем чувствовать, – бросила Зоя Васильевна уже на пути к выходу.
* * *
К трем часам дня Кайсаров абсолютно выдохся. Он только и делал, что срывал зло на людях, которые были совершенно ни в чем не виноваты. Все дело в том, что его сердце разрывалось от ярости и боли. Он думал только о Марьяне, о том, как искусно она врала, и ему хотелось убить ее. Он потерял способность рассуждать, сгорая от ненависти и гнева. Да, он ненавидел ее. Лживую обманщицу с туманными глазами. Он то и дело перебирал в уме самые яркие, самые нежные моменты их романа и стонал так, будто все его зубы заболели разом.
В какой-то момент Зоя Васильевна застала его врасплох, он рассвирепел и выдал длинную тираду, встав в позу «большого начальника».
– Андрей Павлович, вы говорите со мной недопустимым тоном, – заявила помощница.
– А не пойти ли вам, Зоя Васильевна, в отпуск? – с веселой злостью бросил ей в лицо распоясавшийся босс.
– Хорошо, – коротко ответила та.
Вышла из кабинета, написала заявление и положила Кайсарову на стол. Тот не успел и рта раскрыть, как Зоя Васильевна надела пальто, подхватила сумочку и была такова.
Кайсаров заметался по кабинету. Что бы он сейчас ни делал, становится только хуже. Попытавшись взять себя в руки, он вышел в общий зал в поисках ответственного секретаря и сразу же наткнулся взглядом на пустое рабочее место возле прохода. Он уже знал, чье это рабочее место. Развернулся на каблуках и вернулся в кабинет. Телефон не звонил. Подчиненные притаились – никто не хотел заходить к озлобленному боссу без особой нужды. Заявление Зои Васильевны вызывающе лежало на столе. Он на всякий случай заглянул в него – не вздумала ли она уйти насовсем? Нет, действительно только в отпуск.
Облегченно вздохнув, Кайсаров позвонил Иностранцеву и сообщил, что уезжает до завтра. Очутившись на улице, он понял, что хочет пройтись пешком. Несмотря на отвратительную погоду, ветер и накрапывающий дождь. Отпустил Вадика, умчавшегося со скоростью ракеты, и отправился бродить по центру. Выпил пару чашек кофе в какой-то забегаловке, потом двинулся домой.
Если бы он возвращался, как обычно, на машине, то ни за что не увидел бы их. Они сидели за столиком сетевого кафе неподалеку от его дома, возле самого окна – так, что их было отлично видно снаружи. Его жена и… Марьяна! Лица у обеих были напряженными. Марина нервно крутила на пальце обручальное кольцо. Бледная Марьяна выглядела очень решительной.
Кровь ударила Кайсарову в голову. Он понял только одно. Проходимка, в которую он имел несчастье влюбиться, сначала окрутила его самого, а теперь принялась за его жену! Он не стал размышлять о том, зачем ей это понадобилось. Повинуясь мощному инстинкту защитника, он ринулся к двери и ворвался в кафе, как разъяренный тигр. Кажется, он даже зарычал, в два прыжка преодолев расстояние до столика. Увидев его – разгоряченного, с оскаленными зубами, обе девушки одновременно побледнели и отпрянули. Тогда, загородив собой жену, Кайсаров повернулся лицом к Марьяне. Она медленно поднялась на ноги, глядя на него с изумлением.
– Ты! – выплюнул Кайсаров, дрожа от ярости. – Как ты смеешь преследовать мою жену?
– Твою жену? – Марьяна растерянно посмотрела на «малышку», которая превратилась в маленькую мышь и тихо сидела, прижав к груди сумочку с замшевым мешочком внутри.
– А ты будто опять не в курсе, кто есть кто! Ты не знала, что я – это я. Теперь ты не знаешь, что Марина – моя жена. Очень странная ты девушка.
Он изо всех сил сжал кулаки, словно собирался броситься на нее.
– Андрей, позволь, я тебе все объясню, – пытаясь сдержать дрожь в голосе, попросила Марьяна.
Спокойствие давалось ей с огромным трудом. Перед ней стоял человек, которого она любила всем сердцем. И он ненавидел ее!
– Уходи прочь, – процедил Кайсаров, испепеляя ее взглядом.
– Андрей, я умоляю тебя! – Крупные слезы потекли по щекам Марьяны. – Ради всего, что… – Она запнулась. – Я все могу объяснить. Я…
Она хрипло вскрикнула, когда он подался к ней и навис сверху. В кафе к этому времени уже давно повисла мертвая тишина – люди молча следили за происходящим.
– Не делай этого с нами, – едва слышно прошептала Марьяна в искаженное лицо Кайсарова.
– Убирайся отсюда, – повторил он. – И никогда в жизни больше не попадайся мне на глаза.
До смерти напуганная свинцовой ненавистью, стоявшей в его глазах, Марьяна попятилась к двери, потом развернулась и вышла. Она была такой хрупкой, такой родной и такой лживой, что у Кайсарова свело челюсти, как у акулы, цапнувшей воздух. Еще некоторое время после ее ухода он вообще не мог говорить, но в конце концов справился с собой и тяжело опустился на освободившееся место.
– Чего она хотела? – спросил он у Марины, которая сидела ни жива ни мертва.
Правда, румянец не просто вернулся на ее лицо – теперь он ярко полыхал, делая ее свежее и привлекательнее.
– Я не знаю, Андрей, – робко ответила Марина. – Эта девушка позвонила и попросила о встрече.
– И зачем ты пошла?
– Она сказала, речь пойдет о тебе.
– Глупости, – отрезал Кайсаров. – Это корреспондентша из журнала. Она на испытательном сроке, – повторил он давешние слова Иностранцева. – Все время что-то вынюхивает, хочет продвинуться по службе. Ты что, маленькая? Зачем покупаться на посулы незнакомых людей? Пообещай мне, что ты больше никогда так не сделаешь.
– Обещаю! – горячо заверила его прекрасная жена. Рванулась к нему, обняла и крепко поцеловала. – Прости, милый. Хорошо, что ты пришел.
* * *
Это было хуже, чем если бы Кайсаров у всех на глазах схватил ее за волосы и выкинул из кафе на тротуар. Марьяна поняла, что никогда в жизни не забудет выплеск смертельной ненависти, который вспорол ее сердце. Это было хуже, чем если бы он ударил ее наотмашь или выкрутил ей руку. Он ее ненавидит. Он верит в то, что она дешевая охотница на боссов. Он сам вынес приговор и решил, что тот не подлежит обжалованию.
На автомате добравшись до дома, Марьяна вошла в квартиру, ногой захлопнула за собой дверь и, не включая света, отправилась в спальню. Откинула покрывало и легла, как была – в верхней одежде и ботинках. Натянула покрывало на голову и затихла.
* * *
– Ее мобильный телефон выключен, а к городскому она не подходит, – сообщила Вера и посмотрела на сестру вопросительно. – Что делать будем?
