Я запускаю пальцы в ее волосы и кручу ими золотистую прядку. У нее такие мягкие и гладкие волосы. Хотя на них определенно хватает гадости для фиксации укладки.
Меня никогда не волновало, что девчонки делают со своими телами для того, чтобы выглядеть лучше, чем природой даровано, но в случае Шерил просто бесит. И ладно если бы она пыталась быть яркой, как раньше, в бытность чирлидершей, так ведь нет. Сейчас она просто всеми силами пытается казаться лучше, чем она есть. Зачем? Это неестественно. Всегда румяная, с сияющей кожей, с безупречно ровным тоном кожи. Даже если у нее случается в жизни полная задница, за идеально нарисованным лицом этого не разглядеть. Разве так правильно? Когда она без макияжа, над ее бровью слабо заметно маленькое пятнышко, оставленное перенесенной ветряной оспой видимо, из детства, но, когда она в университете, ничего этого как будто бы нет. Собранная, жесткая, несгибаемая, не знающая пощады. Конечно все ищут ее слабые места! Это своего рода тотализатор.
И, кстати, ее слабое место — я. Конечно, хотелось бы большего, но все же мелочь — а приятно.
— Хочешь, чтобы я сказал твоему отцу, какой он негодяй? — спрашиваю со смешком.
— Нет, не хочу. Знаешь, Майлз так проникновенно извинялся за то, что не может помочь моему отцу сохранить пост… Предложил мне вроде как отличное местечко в их компании. А потом — думаю, я должна тебе сказать — поцеловал меня.
От ее слов я замираю. Сосунок, не сдержался-таки! Знал я, что он сорвется. Играл с ней в игру «Не подходи» годами, а как почувствовал, что она уже вроде как и не собирается, так сразу яйца к ней покатил! Но хуже всего, что он полез к ней в открытую, как только почувствовал, что он теперь чуть ли не единственный шанс для ее семьи.
— Ты злишься? — спрашивает Шерил.
Нет, блядь, все зашибись! Но, в конце концов, я сам целовал Лейси и даже других девчонок. Ту же Сару, например, в клубе. Причем с совершенно однозначными намерениями. Тут только захлопнуться остается.
— Да, злюсь. Но переживу, если ты не собираешься повторять этот чудный опыт.
Радует, что она решила об этом мне рассказать. Напоминает хоть какие-то договоренности или даже отношения.
— Не собираюсь, — фыркает Шерил. — Это было неловко, нелепо и неуместно.
Из меня вылетает потрясенный смешок. Шерил в своем репертуаре: бреет вместе со скальпом. Освежевать свою первую любовь таким способом отнюдь не каждая сумеет. Может, ее выпады в сторону других людей — просто милая, простительная черта характера, а не сознательное намерение уничтожить человека вербально? Да нет, должна же понимать.
— Мне этот Майлз по многим причинам ни хрена не нравится, но таким образом, детка, знаешь ли, и травму человеку нанести можно. Нелепо и неуместно…
— Ах, ну да. Уитни-которая-супер. Кстати, удовлетвори мое любопытство, что вы все-таки делали в туалетной кабинке?
Я смеюсь.
— Давай, я жду ответа!
Спасает меня одно только чудо. Или нет. Потому что речь о дверном звонке. Из меня вырывается стон.
— Почти уверен, что это Лейси с ее аллергией на твою машину.
Я скатываюсь с кровати и, подавляя обреченный вздох, натягиваю джинсы и первую попавшуюся мятую футболку из шкафа. Проклиная себя, эти идиотские обстоятельства, упрямство Шерил и половину белого света, я собираю по лестнице раскиданную одежду. Запихиваю ее за горшок с цветком и только после этого направляюсь к двери, в которую Лейс теперь уже стучит, а вернее — грохочет.
— Стефан, открывай! — кричит она.
Стоит мне щелкнуть замком, как Лейс протискивается в самую щелочку. Я даже офигеваю от того, в какую узость способна протиснуться на вид обычная стройная девчонка при необходимости оторвать кому-нибудь голову.
— Ты издеваешься надо мной, что ли? — толкает она меня в грудь. — Что на этот раз мне наплетешь по поводу этой машины? Я что, совсем похожа на дуру? Час назад мы с тобой гуляли за ручку и целовались, я дошла до супермаркета, а у тебя опять она. Может, все-таки скажешь правду? Ты серьезно встречаешься со мной, а спишь с другой? Просто уму непостижимо! Как я вообще могла поверить этим сказкам?! Вечно парни мне плетут какую-то полную хрень о том, что секс — это чистая физиология и ничего не значит, что на привязанности он не влияет, что не нужно искать идеальных отношений… И с какой стати я поверила, что раз ты со мной не спал, то это что-то другое?! Теперь уже совершенно очевидно, что пудришь мозги ты мне, а спишь — с другой! Какого тебе вообще от меня надо, а, Стефан?
Я мог бы наврать, что мы там наверху в шахматы играли, но стою перед ней с растрепанными волосами, заново потрескавшимися от поцелуев губами и шальными глазами. Тут любое вранье покажется попыткой выставить собеседника полным идиотом.
И вообще она мудро подметила. Даже крыть нечем. Раз я с Лейси не спал, даже на исконное мужское блядство не сошлешься!
— Лейс, давай хоть от дверей отойдем.
У меня только один вариант, как можно выкрутиться, и от него хочется сблевать. Намеренно не трогая Лейси, я указываю ей в проем гостиной. Но она скрещивает руки на груди и щурит глаза, до смешного в этот момент напоминая мне Звездочку.
— Нет!
От двери она делает всего пару шагов.
— Нет так нет, — покорно соглашаюсь. — Помнишь, я рассказывал тебе про бостонскую девчонку? — говорю я, прикрывая глаза.
— Боже мой, она что, поехала за тобой в Калифорнию? И ты…
Она мне поверит. У меня кишки переворачиваются от того, что я делаю. Но я не соврал Звездочке, говоря, что пойду ради нее на что угодно. Наверное, я буду ненавидеть себя за эту ложь.
— Я просто…
— Стефан, достаточно, — слышу я голос Шер из-за спины. — Хватит.
Она стоит на лестнице в моей футболке, которая доходит ей чуть не до колен.
— Слава богу, — выдыхаю я. Ощущение такое, будто из последних сил тягал штангу и тут стоявший за спиной страхующий, наконец, ее перехватил.
— Шерил… — сглатывает Лейси. И переводит безумный, яростный взгляд на меня.
Замах, и на моей щеке все-таки красуется алый отпечаток ее ладони. Я, в принципе, и не так получал в своей жизни, в том числе от девчонок. Но губу мне Лейси разбить ухитрилась. Прискорбно. Ну что у меня за жизнь? Сплошные драмы!
— Поздравляю, Шерри, ты все-таки отомстила мне за своего брата. В чем дело? Не сумела пережить, что не все тают от вашей безупречной семейки?
— Нет, Лейси, я дрянь, конечно, но не настолько. Просто не могла не узнать, что именно вы сделали такого, чтобы мой брат испоганил из-за вас себе жизнь. И, знаешь, вышла на историю Энди Роджерса. Узнала много интересного.
Лейси бледнеет на глазах. И вместе с краской слетает налет цивилизованности.
— Вот именно за это тебя и не выносили в компании! Терпели только из-за Джеймса. Хочешь знать, почему я не захотела быть с твоим братом? Из-за тебя! Как же он меня достал этим! «Давай пригласим Шерил», «давай заберем Шерил», «прости, не получится, у Шерил соревнования», «у Шерил Майлз Докери», «смотри, как Шерил катается», Шерил-Шерил-Шерил-Шерил-Шерил! Я пыталась это терпеть, пыталась подружиться с тобой. Но ты смотрела на меня как на кусок дерьма, даже не пыталась скрывать, что считаешь, будто я не заслуживала твоего брата. О, а как он гонял от тебя парней — отдельная тема! Стоило кому-то на тебя глянуть дважды, как он начинал собственнически рычать, а если уж трижды — все, лез с кулаками. И все время одним вам понятные шуточки, воспоминания о детстве, вырезанные на дереве имена… В какой-то момент я просто поняла, что никогда не выиграю у тебя Джеймса. Вот тебе причина, по которой твой брат испоганил себе жизнь! Спасибо, искреннее тебе спасибо за вот этот привет из прошлого. Опять, — указывает она на меня. — И вообще, кем надо быть, чтобы подсунуть в чужую постель собственного парня, чтобы тот выпытал правду! Кстати, Докери что, тебя послал, что ты, наконец, очухалась…
