не знакомы, но я уже их обожаю.
– А мы куда-то торопимся?
– Ага, домой хочу, капец как.
Внутри урчит собственник и скалится от радости. Фантазии уже пускаются вскачь и улетают куда-то в комнату к Катене.
Сегодня я её не отпущу от себя.
– С чего бы? – в голос любимой жены закрадывается подозрение. – Эй, там был пешеход, – недовольно пищит и оглядывается назад.
– Он был далеко, я никак не помешал ему.
– Медведь, блин, – вхожу резко в поворот, и Катя прилипает к моему плечу, – ты нас угробишь, ненормальный.
Сбрасываю скорость и даю себе мысленного пинка.
Давай, Потапов, от своего нетерпения напугай Катену до обморока.
– Прости. Что-то я привык уже так кататься. Вечно куда-то спешу.
Катена приближается ко мне, и я ощущаю её легкое дыхание у себя на щеке. По загривку тут же маршируют мурашки, а сердце перестает биться.
Она так близко, что все мои радары настраиваются на её манящее тело.
И животик его никак не портит, только добавляет красоты в моих глазах. Я капец как соскучился, пока мы были не вместе, и представлял этот момент.
Когда она окончательно простит и даст шанс.
И вот… короткое «люблю», и мне срывает башню.
– А зачем ты торопишься, Медведь? – шепот щекочет нервы.
Дразнит. Знает, что мне нравятся такие заигрывания. Внутри вулкан ревет и требует немедленно остановить тачку и показать, кто тут главный.
Но я вдалбливаю в мозг, что все сейчас не так, как раньше. Сейчас Катена в положении.
Ерзаю на сидении и проклинаю то, что мы так далеко от дома отъехали.
Сгребу в охапку и не выпущу никуда. Пусть хоть орет, хоть дерется, хоть кусается. Не отпущу! Мне надо ощутить, что мы опять одно целое.
Раздуваю внутри пожар, а все чувства настроены на её прижимающееся ко мне тело.
– Катен, – не узнаю голос.
Он подводит и становится похож на молитву, которую я обращаю к своей мученице.
– М-м-м-м, Потапов, – она проводит пальцем по изгибу моей шеи, – я никуда не денусь.
– Правда? – как болван переспрашиваю.
Потому что готов эти её признания слушать миллионы раз подряд.
– Обещаю, Медведь. Я буду всегда рядом.
Выдыхаю, преодолевая последний поворот и заруливая в наш двор.
Катена хихикает, но я ощущаю её напряжение. Весь салон машины искрит от сдерживаемого нами желания.
И я знаю, чего она сейчас хочет. И я хочу того же.
Притягиваю её за шею к себе, кусая губы. Стонем в унисон.
– В квартиру, – командую ломающимся голосом.
– Слушаюсь, мой повелитель.
Зараза! Дразнит как ненормальная.
Только двери лифта закрываются, прижимаю её к стене и впиваюсь в губы.
– М-м-м-м-м, Медведь, может, все же до комнаты? – хныкает Катена, а сама уже под футболку лезет.
Каждый сантиметр обводит.
А я взвыть готов.
Второй… Третий… Пятый.
– Я держусь, – утыкаюсь в стену над её плечом и делаю глубокий вдох. – Ещё б пальчики ничьи не шалили, – ловлю за руку, вытаскиваю из лифта. – Да блин, – бешусь, что не могу в кармане зацепить ключ от двери.
Вваливаемся целующимся комком в коридор. Катена в перерывах между поцелуями пытается дышать, я пытаюсь её в это время не сожрать.
А очень хочется.
– А можно? Не вредно? – с таким диким трудом отрываюсь от нежной кожи.
– Можно, Потапов, можно, – краснеет жена.
Ну все! Большего одобрения мне и не надо.
– Ты же понимаешь, что теперь хрен ты меня из своей кровати и жизни выпрешь?
Скрещиваем взгляды, и я, затаив дыхание, жду. Кивок. И мне этого достаточно, чтобы отпустить контроль.
Катя
По телу будто бы каток прокатился раз пять. Не могу рукой пошевелить, только веки с трудом поднимаю.
Под щекой до одури родная грудь Медведя, которая равномерно поднимается и опускается.
Спит ещё. Не зря Медведь.
С наслаждением слушаю стук его сердца и опять прокручиваю остаток вчерашнего дня. Внизу живота лопается тепловая бомбочка, а я, не сдерживая себя, провожу растопыренными пальцами по торсу мужа.
Потапов довольно рычит во сне, обхватывая меня за руку.
Или не во сне?
Поднимаю глаза и встречаюсь с сонным взглядом Миши. Губы кривит в довольной улыбке.
– Доброе утро, – голос хрипит и задевает по всем нервным окончаниям. Приходится даже пальцы поджать на ногах, чтобы не накинуться на него.
Мы так давно не были вместе, что сейчас хочется его тискать и нежиться в его руках. Не отрываться от нашей кровати и никуда не торопиться.
– Доброе утро, Медведь, – провожу носом по его груди.
Пальцы тут же запутываются в моих волосах, и муж сгребает их в кулак.
– Как ты себя чувствуешь?
Прислушиваюсь к ощущениям. Готова парить и летать.
– Все прекрасно.
Потапов довольно жмурится, стискивая меня крепче.
Недовольно пищу от недостатка воздуха.
– Какие у тебя сегодня планы?
Роюсь в голове.
– Пока не знаю, никаких не было. С работы новостей так и нет, я вообще не имею понятия, осталась ли я там работать или мне пора искать что-то ещё.
Миша недовольно сжимает губы, хмурится. Разглаживаю складку между бровями и целую в кончик носа.
Потапов удивленно хлопает глазами, а я хихикаю от его удивления.
– Зачем искать? Думаешь, я вас не в состоянии обеспечить?
– Ой, Медведь злится, – усаживаюсь на его бедра.
Любуюсь каждой мышцей, перекатывающейся под кожей от любого движения.
– Конечно злюсь.
