меня. А сейчас я чувствую себя беспомощным, как в тот день, когда судья Фаркус вынес
свой приговор мне. Я нахожусь в приемной полицейского участка вместе с сестрой,
отцом, мамой, Мэгги, Хулио и даже с Ленни, который сказал, что он хочет пойти, потому
что чувствует себя частью нашей семьи. (Конечно, это было до того, как он встретился с
моей мамой, которая сказала ему держать спину прямо и подстричь волосы или он не
будет приглашен на День Благодарения, который будет через три месяца).
Мой кузен Хит - адвокат, и он тоже здесь. Он будет вместе с Лией в кабинете, когда она
признается, что сбила Мэгги.
- Ты готова, Лия? - спрашивает Деймон, становясь на колени перед моей сестрой.
Сегодня утром он пришел в наш дом и спокойно объяснил, что самым легким способом
было бы сделать заявление под присягой в полицейском участке. Таким образом Лия
начнет процесс в судебной системе. Деймон подчеркнул, что все зависит от решения
государственного обвинителя, будут или нет предъявлены Лии обвинения в официальном
порядке, поскольку авария все еще в пределах трехлетнего срока исковой давности. При
любом раскладе с меня судимость будет снята.
Мое колено дрожит. Я смотрю на Мэгги, которая выглядит столь же нервозной. Она могла
бы не приходить, но она пришла.
Черт, если бы я был ею, я, скорее всего, потребовал бы, чтобы Лия была отправлена за
решетку на тот же срок, что и я или даже больше.
Но Мэгги не я. У нее добрая, всепрощающая душа. Просто находясь рядом с ней, я
стремлюсь быть лучше.
Деймон велел моим родителям и мне написать письма в защиту Лии, ручаясь за ее
добропорядочность. Он сказал приложить их к заявлению, таким образом,
государственный обвинитель или судья, назначенный на слушание дела, примет их во
внимание при вынесении приговора.
- Я готова, - говорит Лия, слабо улыбаясь.
Это не может быть легко для нее, конечно. Но она сильнее, чем я когда-либо думал о ней.
Сегодня утром, когда она спускалась по лестнице, на ней не было ничего черного. Она
надела белые брюки и желтую блузку. Она выглядела настолько другой, настолько…
яркой.
- Доброе утро, солнышко, - сказал отец, увидев ее.
Когда мама позвонила вчера вечером и сказала, что она хочет уйти из реабилитационного
центра и поехать с нами в полицейский участок, я почувствовал, что Бекеры начинают
исцеляться. Мы просто должны преодолеть это последнее препятствие.
Хит и Деймон жестом вялят Лии следовать за ними.
- Подожди, - говорит Деймон, останавливаясь. - У вас готовы те письма, чтобы я мог
приложить к ее заявлению?
После того как мы отдаем их, Мэгги вытаскивает лист бумаги из своей сумочки и отдает
его Деймону.
- Лия, я знаю, ты делаешь это не ради меня, тем не менее… спасибо.
Теперь это - хьюфест*, мы все надеемся, что наша сила передастся Лии перед ее
признанием. Даже Ленни встает, чтобы обнять мою сестру, а потом поворачивается и
обнимает меня.
- Я твой должник, - говорит он мне. - Я больше, чем твой должник, на самом деле. Ты дал
мне семью, чего у меня не было давно.
Я киваю. Хотите - верьте, хотите – нет, но около меня взрослый Ленни.
Лия все еще обнимает Мэгги.
- Я никогда не хотела причинить тебе боль, ты знаешь это, верно?
- Ты извинилась почти миллион раз, - говорит Мэгги, со слезами на глазах. - Никогда
больше не говори это, хорошо? Я прощаю тебя. Так сложилось, это была ошибка.
Они снова обнимаются, а потом моя сестра направляется к большой металлической
двери. С другой стороны этой двери она признает себя виновной. Затем она будет
зарегистрирована в комплекте с отпечатками пальцев и фотопортретом.
- Эй, Лия, - неожиданно выкрикивает Хулио. Лия оборачивается - Запомни то, что я тебе
сказал, - говорит он и подмигивает ей. Она держит голову высоко и улыбается ему. Потом
она кивает Хиту и Деймону:
- Давайте сделаем это.
Когда она уходит, становится жутко тихо. Пока Ленни не поворачивается к моему отцу и
не говорит:
- Дерните меня за палец.
______________________________________________________________________________
Хьюфест* - Hugfest - термин из хоккея, метод ведения боя, основанный прежде всего на
защитных действиях.
Глава 38.
Мэгги.
Спустя пять мучительных часов мы вернулись домой. Они выпустили Лию под залог в пять
тысяч долларов, так что мы были все вместе. Сегодня я так беспокоилась о Лие, но
казалось, что у нее все в порядке. Она говорит, что на самом деле возможность говорить
наконец-то правду дает чувство свободы, что странно, потому что за это она может сесть в
тюрьму. Деймон сказал, что собирается поговорить с прокурором и попытается уговорить
его не обвинять Лию. Мама Калеба решила вернуться домой, так что все довольны, но
определенно на грани.
Калеб, Ленни и Хулио переезжают в дом миссис Рейнольдс в конце недели. Парни
собираются работать у дяди Калеба, у которого строительная компания. Он говорит, что
собирается получить свою GED* и вернуть жизнь в прежнее русло.
Ночью, перед моим отъездом в Испанию, мы с Калебом идем в парк и стоим под
большим дубом. Наше время вместе истекает минута за минутой, и я нервничаю.
- Я бы хотела, чтобы ты мог поехать со мной.
Он издает короткий смешок.
- Я тоже.
- Прежде чем ты уедешь, я должен рассказать то, что у меня на душе, - он отходит назад,
проводит рукой по волосам и начинает ходить туда-сюда. - Послушай, я и в правду
чертовски напуган твоим отъездом. Извини за ругательство, но это так. Хотя я знаю, что
смогу продолжать жить без тебя, но, черт, я не хочу этого. Я привык, что ты есть в моей
жизни, и без тебя она не будет такой же.
Мое сердце забилось чаще, я взяла его за руку.
- Что ты говоришь?
- Я говорю, что люблю тебя, Мэгги. - он наблюдает за мной кристально-чистыми ясными
глазами. - Я сдерживался и не говорил, потому что не хотел, чтобы ты думала, что это
какая-то уловка, чтобы заставить тебя не встречаться с парнями в Испании.
- Я не хочу встречаться с другими парнями.
- Все так говорят, пока какой-то смазливый испанский парень не подкатит к тебе и не
нашепчет какое-нибудь романтичное испанское дерьмо тебе в ушко и попросит тебя.
Я смеюсь.
- Я не понимаю, что происходит.
- Что, если это случится? Что, если ты встретишь какого-то парня и решишь навсегда
