Вечером после репетиции наша семья и семья Эдварда отправились на ужин в «Манхэттен оушен клаб». Я вошла в зал и сразу воспрянула духом — в другом конце зала стоял мой дедушка (или человек, который очень походил на деда). Рядом с ним стояла Глория. Едва прибыв из Вегаса, они пришли сюда.
— Дедуля! — завизжала я и бросилась ему на шею. — Как я тебе рада!
Стиснув деда изо всех сил, я чуть отступила и оглядела его с головы до ног. О Боже… Я люблю своего деда, но не знала, как его понять. Волосы и брови выкрашены в ненатуральный темный цвет, белая льняная рубашка расстегнута до живота, три ожерелья (кожа, серебро, бирюза), огромная серебряная пряжка на широком кожаном ремне (видимо, его собственного изготовления), а на шее повязан платок. Он выглядит как… э-э… э-э… жиголо. Заметив мой взгляд, Глория похлопала ладошкой по его груди (а он и в самом деле сделал эпиляцию).
— Этот парень, — сказала она, — считает себя Уорреном Битти в «Шампуне»[68].
Да, и выглядит точно как он.
— А еще тебе стоит знать, — продолжала Глория, — что он собирается носить фен в кобуре и поменять свой «камаро» на мотоцикл.
Дед недовольно закатил глаза:
— Глория, умоляю! Довольно комментариев!
Дед показался мне несколько раздраженным, и я, когда Глория, закатив, в свою очередь, глаза, отошла в сторонку, тут же спросила:
— Дед, что случилось?
— Ну… — помедлил он. — Мы с Глорией расстались.
Расстались? Ничего не понимаю.
— Но почему?
— Откровенно говоря, Милашка, я никогда прежде не осознавал, что в море много рыбок.
Еще раз, пожалуйста.
— Наши отношения развивались не слишком гладко, и я встречался с другими женщинами, очень милыми, которые помогли мне понять, что глупо прилагать такие усилия для сохранения того, что исчерпало себя.
— Так, — медленно проговорила я. — Тогда почему она здесь?
— Мы давно планировали поездку, да и вообще остались друзьями, просто она не та женщина, — печально проговорил дед.
— Похоже, тебя это огорчает.
— Да, — кивнул дед. — Дело в том, что даже если ты понимаешь, что нечто не имеет шансов на выживание, все равно грустно видеть, как оно умирает.
Тут я заметила Нэйта, входившего в зал. Он тоже заметил меня и улыбнулся. Я обернулась к дедушке:
— Жаль, что все так вышло. И что ты намерен делать? Вернешься в Вегас? Или останешься здесь?
— Пока не решил, — пожал он плечами. — Мне нужно кое-что обдумать.
Когда к нам подошел Нэйт и взял меня за руку, я едва удержалась, чтобы не произнести вслух: «Мне тоже».
Ужин проходил ровно так, как я и подозревала, но не так, как надеялась. Нэйт и я общались с другими людьми, но почти не разговаривали друг с другом. Всякий раз, обращаясь к нему, я делала это через силу. Как будто притворялась. Не понимаю, что происходит, и не представляю, как это можно объяснить. Просто в каких-то отношениях проблемы разрешаются сами собой, а в каких-то — нет. Пожалуй, так дело не наладится. Необходимо серьезно поговорить с ним.
Вернувшись в отель вместе с Нэйтом, я предложила пойти в бар выпить чего-нибудь; он согласился. Я судорожно перебирала варианты — что именно сказать, чтобы разрядить обстановку. Но, проходя через холл, мы столкнулись с Элли Хэтуэй.
— Привет, Делайла, — радостно бросилась она ко мне. Но тут заметила рядом со мной Нэйта, и, кажется, даже ее пышная прическа разочарованно начала оседать.
— Привет. — Приобняв Элли, я бросила взгляд на Нэйта и увидела, как густо он покраснел. Все втроем мы неловко замолкли. — Элли, ты знакома с Нэйтом? — не выдержала я.
— Да, — холодно ответила она. — Давно не виделись.
— Ага, — пробормотал Нэйт.
Я посмотрела на Нэйта, который явно чувствовал себя неуютно рядом с нами, и заметила точно такое же виноватое выражение на его лице, как и в тот вечер, когда я поссорилась с Колином. Да уж, игрок в покер из него никудышный. И тут, просто чтобы поиздеваться над Нэйтом, обратилась к Элли:
— Элли, не хочешь выпить с нами?
Переведя взгляд с меня на Нэйта и обратно, Элли улыбнулась. Она поняла меня.
— С удовольствием, — любезно ответила она. — Только поднимусь на минутку к себе в номер и сразу же присоединюсь к вам.
Элли ушла, а Нэйт повернулся ко мне.
— Зачем ты это делаешь? — нервно спросил он.
— Этот вопрос я хотела бы задать тебе.
— Делайла, — короткий смешок, — ты что, злишься на меня за то, что произошло одиннадцать лет назад?
— Нет, я злюсь на то, что ты лгал мне о том, что произошло шесть дней назад.
— Ну, знаешь, — грубо бросил он, — я не намерен оставаться здесь и выпивать с вами обеими. Если ты на это рассчитывала, ты просто сумасшедшая.
— Я не сумасшедшая, — ответила я. — Но и не одна из многих. Не понимаю, почему так долго считала себя таковой.
— О чем это ты? — озадаченно переспросил Нэйт.
— Так, ни о чем, — решительно мотнула я головой.
— Итак, у нас ничего не вышло?
— Нет, — подтвердила я. — Знаешь, Нэйт, думаю, тебе лучше уйти.
— Да, — кивнул он. — Отличная мысль.
Нэйт не поцеловал меня на прощание, просто развернулся и ушел. И я отпустила. Не стала выяснять правду насчет того телефонного звонка или истории с Колином. Я и так все знала. Когда Нэйт скрылся из виду, исчез за дверью, я вздохнула печально, потом радостно, а потом вновь печально. Я печальна, потому что с Нэйтом ничего не получилось, рада, что потратила на него всего месяц, и огорчена, что из-за этой истории потеряла Колина. Мне очень нравится Колин, не могу отрицать. Он нравится мне больше, чем кто-либо из мужчин прежде. Немыслимо, но, возможно, я люблю его.
О Господи!
Элли вернулась несколько минут спустя и оглянулась в поисках Нэйта.
— Куда он делся? — поинтересовалась она.
— Ушел домой.
— Слава Богу, — с облегчением вздохнула она. — Он просто лживый козел.
Суббота, 18 июня
Наутро, едва проснувшись, я натянула на лицо улыбку и вместе с Евой поднялась в номер Дейзи, на двадцать девятый этаж «Башен», самой роскошной части отеля, где располагается «Звездная крыша». Уже у входа, завидев двустворчатые двери, поняла, что меня ждет сюрприз. Позвонила в дверной звонок (круто, да?), открыла Дейзи — в шелковом платье и с улыбкой от уха до уха.
— Добр-р-ро пожаловать, мадам, — с жутким русским акцентом приглашает она. — Добр-р-ро пожаловать в мою скромную обитель!
Игриво подхватив под руку, она втащила меня в огромный отделанный мрамором холл — нет слов.
— В твоем номере есть холл? — разглядывая сверкающую хрустальную люстру, спросила я.
— Oui, oui![69] — легкомысленно взвизгнула Дейзи, переходя на французский. Прикрыв дверь, она пригласила меня в гостиную и провела небольшую экскурсию. Как и у меня, окна у Дейзи выходили на Пятую авеню, но на этом сходство заканчивалось. Помимо того что номер гораздо больше, он выдержан в голубых и зеленых тонах, что создает чувство безмятежности и умиротворения. Кремовая отделка стен и волны золотистого шелка, каскадом обрамляющие окна. Один из углов занимает камин, в другом — обитый бархатом диван, козетка и огромное кресло с высокой спинкой. Стены украшают золоченые канделябры и зеркала, а на каждом столике — свежие цветы. Рядом с гостиной расположена крохотная кухонька, заваленная подарочными корзинами.
Миновав раздвижные деревянные двери, Дейзи продемонстрировала спальню, такую же роскошную, как и остальное, — пышные ковры ручной работы, огромная кровать. Да еще грандиозная гардеробная в придачу и, разумеется, ванна с джакузи.
Вернувшись в гостиную, мы радостно плюхнулись на диван. Я любовалась сестрой в окружении всей этой роскоши. Она казалась такой счастливой — да и кто бы на ее месте не был, верно? Неожиданно она взяла меня за руки:
— Ты порвала с ним, да?
Со вздохом я кивнула:
— Ага.
— Но печалит тебя вовсе не это, верно? — почти утвердительно произнесла она. Недоуменно я взглянула на сестру. — Дай-ка попробую себя в ясновидении; поправишь, если я не права. Ты думала, что любишь Нэйта, поняла, что ошиблась, затем поняла, что на самом деле влюбилась в Колина, но потеряла его.
Потрясенно я смотрела на Дейзи.
— Ну, ты даешь… мастер.
— Знаю, — улыбнулась Дейзи. — Я не такая дурочка, какой кажусь иногда. — Она подсела поближе и обняла меня. — Помнишь, что я говорила? Если это должно произойти, оно произойдет само собой.
— Знаю, — кивнула я.
— Мама еще не знает?
— Нет. Она вновь начинает думать, что я лесбиянка.
— Что ж, в этом есть и светлая сторона. — Дейзи погладила Еву по головке. — Ты по крайней мере будешь достойной парой своей собачке.
Я не могла сдержать смех, и мы с Дейзи крепко обнялись.
