Неожиданно для самой себя Карли поднялась на цыпочки и поцеловала спутника в щеку.
Эван вопросительно поднял бровь.
— Это на счастье, — прошептала она и изо всех сил сжала его руку. К собственному удивлению, она тут же ощутила ответное пожатие. Рука оказалась на свободе только после того, как послышались шаги, а потом и звук отпираемой двери.
На пороге показалась крошечная женщина с седеющими, стального цвета волосами, собранными в пучок на затылке, и сморщенной, почти каштановой кожей. Одета она была в ярко-голубое крестьянское платье с вышитыми на корсаже и по подолу яркими цветами. Экономка взглянула на Эвана быстрыми, живыми, словно у молодой девушки, черными глазами.
— Добрый день, сеньора, — поздоровался Эван на ломаном испанском. — Это дом Педро да Сильвы?
— Пьетро, — произнесла женщина с акцентом, сразу выдавшим уроженку холмов Тосканы, а вовсе не мексиканку.
Она знаком пригласила за собой и повела посетителей по коридору, через арку, в просторную гостиную. Каблуки золотых босоножек отсчитывали на кафельном полу каждый шаг. Напротив окна с видом на океан красовался огромный каменный камин, увенчанный резной дубовой полкой. Середину комнаты занимали два просторных кожаных дивана, а между ними уютно устроился кофейный столик. В большом кресле лицом к двери сидел сам хозяин, Пит Силвер.
Карли видела всего лишь несколько фотографий этого человека и все же моментально его узнала. Внешность казалась удивительной: выразительные, полные грусти карие глаза, высокие, четко очерченные скулы и поистине великолепный, царственный рот. Густые, белые, словно хлопок, разделенные пробором волосы создавали удивительный, достойный кисти художника контраст с кожей почти кофейного цвета. Одет он был в черные брюки и характерную для тропиков рубашку с коротким рукавом, искусно расшитую белым по белому.
— Вы не теряли времени попусту, — произнес старый музыкант, поднимаясь и протягивая Эвану руку.
— Боялся, как бы вы не передумали, — с улыбкой признался Эван, отвечая крепким пожатием. — Это Карли Бек, она будет читать текст к нашему фильму.
— Очень приятно. — Пит взял руку гостьи в свою и слегка пожал.
— Спасибо за то, что разрешили мне приехать. Это очень мило с вашей стороны.
— Не за что, — ответил Пит и повернулся к впустившей гостей женщине. — Если вы еще не успели познакомиться, то разрешите представить мою кузину. Ее зовут Марчелла Орсини.
Новые знакомые приветствовали друг друга сразу на нескольких языках.
— Кофе? — предложила Марчелла и, не дожидаясь ответа, вышла из комнаты.
— Присаживайтесь, пожалуйста. — Пит показал на диваны. Карли и Эван сели рядышком, лицом к камину. — Вам придется проявить немалое терпение в отношении Марчел-лы. Она не говорит по-английски. Поскольку вы работаете в кино, считает вас знаменитыми. Очень любит звезд разного калибра. Кроме меня. Вот если бы я был Рики Мартином…
— Педро да Сильва, Пит Силвер, Пьетро. — Эван перечислил варианты имени хозяина. — Что именно вам больше по душе?
— Смотря где… — Красавец пожал плечами и улыбнулся. — Моя мать была мексиканкой, отец — итальянцем. А все американские друзья зовут Питом.
К тому времени как Марчелла вернулась с кофе и печеньем, Эван успел подключить магнитофон и установить микрофон. Она поставила поднос на стол и, с опаской взглянув на аппаратуру, уселась напротив гостей.
Пит наблюдал за приготовлениями с большим интересом, время от времени задавая толковые вопросы.
— Какое теперь все маленькое, — удивился он.
— То же самое сказал и Реймонд, — не подумав, заметила Карли. Все, провал. С ролью невинной наблюдательницы покончено. Впрочем, Эван, надев наушники, регулировал уровень записи и, судя по всему, даже не заметил оплошности. Или просто сделал вид, что не заметил.
— Реймонд, — задумчиво повторил Пит. — Реймонд Бар-лоу?
Карли ответила коротким быстрым кивком.
— Как он?
Карли взглянула на Эвана, который деловито копался в папке с заметками, и лишь после этого ответила:
— Прекрасно. Живет в Палм-Спрингсе.
— Пустыня всегда ему нравилась. А он, случайно, не предлагал вам выйти за него замуж?
— Да, — Карли улыбнулась, — действительно предлагал.
Пит коротко, почти беззвучно рассмеялся и что-то сказал по-итальянски Марчелле. Та ответила быстрой улыбкой и резким, отрывистым смехом.
Через несколько минут приготовления закончились, и Эван начал интервью:
— Расскажите мне об этом доме. Вы здесь выросли? Пит покачал головой:
— Нет, построил его специально для Арлин, чтобы она могла видеть океан. И фруктовый сад посадил тоже для нее.
Он пустился в воспоминания об их первой встрече.
— Мой акцент казался ей смешным, — заметил он. — А я считал ее самой красивой женщиной в мире. И постоянно повторял это и по-итальянски, и по-испански.
Потом Пит упомянул об отношениях с Арлин.
— Мы сводили друг друга с ума. Часто ссорились — иногда из-за всего подряд, а иногда просто так, даже без повода. Я всегда кричал по-испански, но никогда не хотел ее обидеть, задеть какие-то серьезные чувства. Языки давались Арлин с большим трудом, а поэтому в любви я признавался только по-английски. Так чтобы она наверняка поняла.
О причине ухода Арлин:
— Я умолял ее выйти за меня замуж и вернуться в Мексику, чтобы вместе заняться виноградниками. Отец заболел, а потому я больше не хотел играть по клубам и не хотел, как тень, ездить следом за ней. — Пит замолчал и вздохнул. — Она боялась. Не хотела снова жить на ферме. Я много раз делал ей предложение и наконец сказал, что это последнее. Она ответила отказом. И поехала обратно в Штаты. Ну а я вернулся в Мексику.
Пит замолчал и пригубил виски, которое Марчелла принесла сразу после начала интервью. Потом покрутил стакан, внимательно наблюдая за тем, как вращаются кубики льда. Казалось, в глубокой задумчивости он забыл обо всем на свете. Никто не осмеливался вторгаться в воспоминания. Марчелла, прикрыв глаза, откинулась на спинку дивана, то ли задремав, то ли мечтая о Рики Мартине.
Карли наблюдала, как таймер на цифровой аудиокассете отсчитывает десятые доли секунды. Эван сидел неподвижно, с покорностью и терпением человека, ожидающего важных вестей. Через некоторое время Пит осушил стакан и поставил его на стол.
— Чтобы найти меня, ей потребовался почти год. Конечно, я мог бы и помочь, но решил предоставить ей возможность сделать все самой. — Он выразительно постучал пальцем по лбу. — Туповат был парень…
— Просто вы не сомневались, что она непременно вас разыщет, — успокоил Эван.
— О да, — согласился Пит и засмеялся. — Как только узнал, что она меня ищет, сразу начал строить вот этот дом. Ей потребовалось время. По-испански она не говорила, но это не имело особого значения. Арлин была очень красива, а все мужчины готовы говорить на языке красивой женщины. В тот самый момент, когда она наконец появилась, я как раз выкладывал плиткой парадную дверь. Плитка была зеленой, а ей больше нравилась синяя. Я сказал, что изменить цвет может только моя жена. Именно тогда Арлин и решилась. Уж очень ей хотелось, чтобы парадная дверь была синей.
