- Знаете, что у них там за секреты? – голос Анатолия Петровича заставил едва заметно вздрогнуть. – И ведь наверняка не расскажут. Неожиданное все-таки это решение – продать компанию. Понятно, что такие деньги огромные, да и воспоминания могут все равно тяготить…, - он замялся, выжидательно посмотрел на меня.
- Я не знаю, за сколько Максим продал компанию, честно говоря, мне все равно. Это же не мои деньги. А что до воспоминаний, Максим давно забыл Ксению, она его не тяготит. Да и меня тоже.
Кажется, от меня не ожидали такой тирады. Да я и сама немного в шоке. Нервы и правда на пределе – на следующей неделе мы должны улететь в Германию. Максима снова ждут обследования, и на этот раз я буду рядом.
- Вы знали Ксению, я похожа на нее?
- Внешне – да, характер – совсем другой, - отец Генварского словно ждал от меня этого вопроса. – Максим предупредил, чтобы мы не удивлялись, но знаете, у вас взгляд другой. Как бы сказать, здоровый, что ли.
Я усмехнулась про себя. Наверное, он успел бы еще что-то рассказать мне, но Максим с мамой уже шли прямо к нам.
- А вот и мы! Не скучали? - Галина Ивановна улыбается, испытующе смотря на мужа. Чувствую, самолет еще не взлетит, как она все знать будет.
- О чем вы так долго разговаривали? – спрашиваю уже в машине. – Прости, если влезаю не в свое дело, просто показалось, обо мне речь шла. Это так?
Максим молча кивает, сосредоточенно смотрит на дорогу. А вот отвечать не торопится. Отворачиваюсь к окну, чтобы не начать требовать. Глупо настаивать на откровенности, если человек не хочет говорить правду. Или все-таки надо?
За окном быстро мелькает зелень - дорога свободные, Максим сбавляет скорость лишь на повороте на трассу в город. Через несколько дней мы снова поедем по этой дороге. И совершенно непонятно, когда вернемся домой.
- Я говорил маме, что, наконец, встретил женщину, с которой хочу разделить свою жизнь. Я люблю тебя, Марина. И она должна знать об этом.
Простые и понятные слова, сказанные самым обычным тоном. Без высокой ноты, без пафоса и надрыва.
- И я люблю, - тихо шепчу и добавляю совсем еле слышно. – Тоже хочу разделить с тобой свою жизнь.
- А что так робко? – Максиму почему-то смешно. – Итак?
- Я люблю тебя, - целую его колючую щеку, - Очень люблю.
-А еще я сказал, что сделаю тебе предложение, - Макс останавливает машину на светофоре, поворачивает голову и ловит губами приоткрытые от удивления мои.
- Что? Предложение?
- Предложение, - он кивает головой. – Ты выйдешь за меня?
За спиной уже вовсю гудят, кто-то не вытерпев объезжает вставшую на светофоре иномарку. Максу явно плевать, мне – тоже.
- Ты говорил, что никогда не женишься, - ошарашенно выдаю самое глупое, что только можно было сказать. – Это… это из-за диагноза, да?
- Диагноз только ускорил то, что я и так собирался сделать, Марина. – его голос тонет в возмущенном реве, объезжающего нас внедорожника. – И я хочу, чтобы ты была максимально защищена, когда диагноз подтвердят.
- Если! Если подтвердят!
- Если подтвердят, - он покорно кивает лишь для того, чтобы я успокоилась, и, наконец, трогается с места. – Вне зависимости от того, что будет дальше, я делаю тебе предложение, Марина. Официальное.
Смотрит на меня, пристально, словно проверяет на что-то, а потом отвлекается на телефонный вызов, а я дух перевожу.
Замуж?! Жена? Я буду его женой?
- Да! – Максим включает громкую связь.
- Привет! – Алекс Грин собственной персоной и судя по всему очень злой. – Не хочешь в офис заглянуть? Дело есть.
- Заеду, конечно.
- Сейчас сможешь?
- Да без проблем. Я тебе даже подарок привезу.
- Не надо больше подарков! Жду!
Макс сворачивает на проспект – это самая короткая дорога до его офиса. Бывшего офиса, конечно.
- Не возражаешь?
- Нет, конечно, А что за подарок Грину?
Что за черт? Внутри все вопит – выходи за него замуж и плевать на обстоятельства, а ты про какого-то альбиноса спрашиваешь! Что с тобой, Риша?
- Я решил, что шахматная доска Ксении должна храниться в компании ее отца. Два дня уже в машине валяется, все некогда было. Тебе это точно интересно?
- Честно? Нет. Просто я не знаю, как тебе сказать.
Макс заглушает мотор всего в пару сотнях метров от бизнес-центра.
- Марина?
Секунды гнетущей тишины превращаются в безвременье. Время просто останавливается.
- Я выйду за тебя замуж, и мы проживем вместе пятьдесят, нет, минимум семьдесят лет. Ты понял?
Он улыбается, а потом не произнеся ни слова, большим пальцем мягко вытирает слезы из моих глаз.
Екатерина, мачеха По, сидит у постели сестры, как и сказал мне Львов, едва я появилась в больнице. Нюх у него на меня, что ли? Больше не делает никаких намеков, мне даже кажется, в его глазах появилась неприязнь.
- Десять минут, Марина, не больше. Екатерина у нее с самого утра.
- Конечно! – сейчас не надо злить Львова, но вообще пора на него нажаловаться Максу, он же платит врачу. – Я ненадолго.
Пока шла в палату, чувствовала прожигающий спину взгляд. Да пожалуйста! Сейчас меня никто не остановит.
- Катя, добрый день. Позволите мне? Хочу с сестрой поговорить.
По аж с подушки чуть приподнялась. Почуяла, что запахло жареным.
- Да, конечно! Я отойду. – через полминуты я плотно закрывала дверь за женой Владимира Петровича.
- Рассказывай, По! С самого начала! Почему ты меня отравила на эту презентацию книги Воронцовой, в день, когда тебя сбили? Говори!
Сестра молчит, только глаза округлила от удивления.
То ли еще будет!
- Говори, По! Сейчас же! Я знаю, кто тебя нанял! Алекс Грин! Я была в его квартире, вещи твои видела. Зачем? Два миллиона, Полина! За что тебе их дали. Рассказывай!
Кричу, господи, я кричу на больную сестру! Но давлю в зародыше голос совести. К черту! Я должна знать правду.
Она молчит, смотрит в сторону игнорирует меня и это окончательно выводит из себя. Бросаюсь к ней, хватаю за плечи, не даю и шанса отвести от меня взгляд.
- Это Грин, да? Его ты ждала, когда Максим пришел? Так вот – он ни разу к тебе не пришел, у него невеста! А я три месяца к тебе приходила, каждый день. Я – твоя сестра, слышишь! Отвечай! Немедленно отвечай, что происходит. Я выхожу за Максима замуж, поняла? Я выйду за него замуж!
- Нет! – в глазах По страх, который никогда прежде не видела, но меня не остановить.
- Что «нет»? Почему «нет»? – трясу ее за плечи. – Отвечай! Он умирает! Слышишь! У него рак, По!
Пытается вырваться, но я держу ее крепко. Она знает, что-то знает важное.
- Я люблю его, понимаешь! Люблю! И если ты…
- Это месть…, - выдыхает сестра, а я замираю, сжимая ее плечи. - Ему месть. Ксения… она жива. Это… она.
Глава 60
- Что? Жива? Что за бред? – я не верю своим ушам. – По, ты в порядке?
Испуганно отстраняюсь от сестры – может, слишком сильно трясла ее? Что я натворила!
- Ксения Навроцкая, - отчетливо произносит По. – Это она все придумала.
- Она? Что она придумала? Полина!
Чьи-то сильные руки грубо оттаскивают меня от кровати сестры. Я пытаюсь вырваться, но бесполезно.
- Вон отсюда! Вы пациентку убьете! – он зло шипит мне прямо в ухо, но затем отпускает.
Оборачиваюсь и вижу глаза, полные ненависти. Да что такое?!
- Все в порядке, Юрий… Юрьевич. Вы что?
Не отвечает, лишь тянет меня за руку из палаты Полины.
- Я сколько раз вам говорил! Что вы творите! Хотите убить ее?
- Что? – не понимаю. – Убить? Простите, но она должна мне рассказать, она сейчас такое сказала…
- Она бредит, Марина. Вы настолько тупая, что не понимаете элементарных вещей?
Тупая? Я даже растерялась.
- Что? Почему вы так разговариваете?
Львов сжал губы в тонкую полоску, они даже побелели от напряжения. Он явно пытается сдержаться, натужно улыбается проходящим мимо медсестрам.
