из салона, после чего разведу огонь в камине, и мы посидим здесь, прямо перед ним, в компании пары бокалов вина….
Воображение тут же нарисовало эту картину, и Лив поняла, что подсознательно надеялась на то, что он это предложит. Подойдя к мужчине вплотную, она коснулась его губ своими, и словно не было тех сомнений ещё каких-то пять минут назад!
Она либо умнеет рядом с Барри, либо теряет остатки разума. И в данный момент для Оливии не существовало неправильного ответа. Её взгляд поднялся вверх от мягких губ, обрамлённых небольшой густой бородкой, и затерялся в глазах — столь глубоких и чарующих, и Лив поняла, как сильно влипла…
— Благодарность за чай? Или это твоё согласие?
Лив положила голову ему на плечо, и с удовольствием прильнула ещё ближе, когда ощутила на плечах тяжесть его руки.
— Всё сразу…
Тем вечером они остались у Барри. И следующим тоже. И в выходные….
После первого в её жизни ужина на полу у камина, который, ко всему прочему, приготовил Барри, Лив даже не хотела думать о каких-то городах и поисках гостиницы. Полумрак, тихий треск огня в очаге, приятная тяжесть в животе от пасты с морепродуктами, какао с зефиринками… тот вечер, без преувеличения, стал лучшим за последние несколько лет, девушка полностью растворилась в нём, окончательно отбросив все сомнения по поводу новых отношений. Позже, когда они уже лежали в постели, Барри предложил провести тот уик-энд у него, и Лив не нашла ни единой причины, чтобы отказаться.
Последующие дни прошли в разъездах по городу. Забрав кое-какие вещи из её квартиры, Лив и Барри отправились покорять Истборн, а Лив, в частности, словно открывала его заново, потому как много где не была, несмотря на то, что родилась здесь.
К счастью, с погодой повезло — по крайней мере, дождь в эти дни обходил город своим вниманием, что позволило им посетить редут — кольцевую крепость и, по совместительству, один из крупнейших военных музеев Великобритании. Потом долго гуляли по центральной улице, время от времени захаживая в многочисленные кафешки, чтобы погреться. На следующий день они побывали в океанариуме, и Лив ещё долго восторгалась увиденным, с чего Барри только посмеивался. А в субботу Лив наконец наведалась в паб Лайвли, где под размеренный гомон посетителей услышала семейное предание о его создании, которое, по признанию Барри, ему не терпелось поведать ей с самого их знакомства.
Это были чудесные выходные, существенным недостатком которых была, разве что, их кратковременность. И, как ни грустно, нужно было возвращаться к злободневной реальности. Тем более, что с понедельника начинался полноценный рабочий день. К счастью, они не убрали украшения из актового зала — миссис Мюррей решила провести концерт в эту же пятницу, во избежание других напастей.
За всеми этими уроками и репетициями после них, Оливии не хватало времени нормально попить воды, не говоря уже о том, чтобы сокрушаться о кратковременности уик-энда.
И вот, наконец, этот день настал. День, который Лив встретила в обнимку с унитазом.
Как она боялась этого концерта — первого для неё в качестве учителя! Боялась, что что-то пойдёт не так: дети забудут слова, или запутаются в полах костюмов. Или даже, что в какой-то момент подвешенная декорация упадёт кому-нибудь на голову!.. А оказалось, бояться надо было совсем другого. И пенять не на кого. Оливия Роуз сама себе злейший враг…
Знала бы она, что съеденный накануне кебаб с уличного ларька будет стоить ей шести часов сна и жмени выпитых таблеток!.. Но деваться было некуда, поэтому, применив все навыки нанесения макияжа, девушка запаслась лекарством и направилась в школу. И изо всех сил убеждала себя, что переживёт два сокращённых урока и час праздничного концерта…
— Ты как, держишься? — тихо спросил Барри, когда первые дети уже выступали. Они оба были на подхвате у миссис Свон, которая умудрялась охватить своим вниманием и то, что творилось «за кулисами», и происходящее на сцене, и при этом держала на контроле зрительский зал.
— Всё неплохо, пока я не думаю об этом, — ответила девушка и прислонилась лбом к холодной стене. На сцене, в каких-то десяти метрах от них, дети рассказывали стихотворения, а зрители дарили им щедрые овации. — Слушай, на этот концерт пришли буквально все — даже техперсонал! Не припомню такого ажиотажа в годы моей учёбы, но сейчас, как я поняла, это — в порядке вещей. Ну что ты делаешь? — Хихикнув, как девчонка, спросила она, когда Барри, обнял её сзади и поцеловал в шею. — Нашёл время, нас же заметят!
— Мы здесь одни. А, уже нет, — мужчина очень ловко убрал руку и сделал вид, что поправляет декорации, когда дверь открылась, впустив учеников, которые тут же сменили выступавших. Когда все свидетели удалились, мужчина развернул её лицом к себе и спросил: — Какие планы на Рождество?
Рождество?..
— Да никаких, собственно…
— Тогда резервирую всю праздничную неделю. Хочу уехать вместе с тобой подальше от этого города.
Лив прыснула.
— Помнится, не так давно мы это уже проходили.
Барри сощурился и щёлкнул её по носу.
— На сей раз я сделаю всё по уму и подготовлюсь заранее. У тебя есть какие-нибудь предпочтения, как отпраздновать?
Предпочтения?.. Какие могут быть предпочтения, когда её буквально застали врасплох! Девушка покачала головой. А Барри, казалось, такой ответ полностью удовлетворил. Во всяком случае, на этом тема была закрыта.
Появившаяся словно из ниоткуда миссис Свон не дала девушке снова раскрыть её. Раскрасневшаяся женщина со сценарием в руке попросила Барри вынести на сцену широкий стенд с прикреплёнными к нему символами четырёх кельтских праздников. Мимо тут же прошмыгнули пятиклассники, и…она осталась одна.
