я, качая головой.
Он перестает тереть глаза и смотрит на меня. Какого черта? Его волосы взлохмачены, темно-зеленые глаза выглядят абсолютно свежими, кожа чистая, а пухлые губы словно созданы для поцелуев.
– Думаю… – бормочу я, склонив голову на него. – Нет, не думаю – я совершенно определенно хочу тебя ударить.
Он разражается смехом.
– Ну… – Подняв одеяло, он осматривает мое обнаженное тело. – Не думаю, что это хорошая идея, детка. Я имею в виду… ты сейчас не в том состоянии.
Я заглядываю под поднятое одеяло и смотрю на себя.
– Боже мой!
Я задыхаюсь от шока, а затем яростно смотрю на Бишопа.
– Ты издеваешься? Я выгляжу так, словно меня избили.
– Какая неожиданность! – Он вскидывает руки. – Ты прекрасно знаешь мои привычки, тем более в этот раз я был к тебе очень снисходителен.
– Да неужели? – возмущаюсь я, сбрасывая с себя одеяло и направляясь в ванную. – Потому что я почти уверена, что это моя кровь на твоей чертовой губе!
Я захлопываю дверь и кусаю кулак, сдерживая крик. Все мое тело пульсирует. Мои руки, мои бедра… Вокруг моей шеи словно сжато металлическое кольцо, мой гребаный сосок почти оторван, и, что еще хуже, мое влагалище чертовски распухло, потому что ему мало меня получить – нет, ему нужно полностью меня уничтожить. Пустив воду, я медленно вступаю под горячий поток и кричу прежде, чем успеваю подумать.
– Ублюдок!
Нейт стучит в дверь, потому что я ее заперла.
– Мэди! Что случилось?
– Оставь меня в покое! – кричу я. – Почти уверена, что ты тоже знал, что здесь происходит, ублюдок, – бормочу я себе под нос, хватая мыло и растирая его между ладонями. Теперь, когда первоначальная боль прошла, вода, обволакивающая мою ноющую плоть, действительно меня успокаивает.
Бум.
Бум.
– Мэдисон! – Нейт снова кричит через дверь.
Я закатываю глаза, хватаю полотенце и обматываю его вокруг себя.
– Что?
– Ты в порядке?
– Я голодная. Сейчас возьму что-нибудь поесть.
– Я все принесу. Возвращайся в постель!
– Не…
– Мэдисон, – рычит он.
– Я хочу увидеться с Деймоном. Заткнись и перестань говорить мне, что делать!
Я собираюсь одеться, но понимаю, что ничего с собой не взяла. Черт.
Я выхожу, но Бишопа уже нет. С подозрением оглядывая свою комнату, я проверяю гардероб, но там никого нет. Я надеваю белые джинсы скинни, черный топ и кроссовки, а сверху накидываю свитер. Судя по словам медсестры, я могу снять лейкопластырь уже сегодня, поэтому я разматываю повязку, чувствуя, как прохладный воздух обдувает мою только что открытую кожу. На месте моей раны наклеены пара пластырей, которые я решаю оставить. Сама рана больше не болит, остается только легкая головная боль, пульсирующая где-то у затылка. С другой стороны, она может быть вызвана тем, что Бишоп тянул меня за волосы накануне вечером. Хотя я знаю, что он действительно мог быть намного грубее.
Я выбрасываю марлю в мусорное ведро и хватаю ключи. Мне все равно, что они говорят, я хочу увидеть своего брата. Он не сделал ничего плохого. Я точно знаю, что это правда.
Хотя в одном я ошиблась. Я определенно не жалею о прошлой ночи.
Зайдя в местный полицейский участок, я иду прямо к стойке регистрации.
– Здравствуйте.
Секретарша отвлекается от компьютера и опускает очки. Она довольно старая, и, судя по ее хмурому взгляду, день у нее не задался.
– Мне бы хотелось узнать, как мне увидеться с братом? Его привезли сюда несколько дней назад.
Она останавливает меня простым взмахом руки.
– Деймон…
– Мэдисон? – За моей спиной раздается голос отца. – Что ты здесь делаешь?
Я поворачиваюсь к нему лицом, изображая фальшивую улыбку.
– Ой! Привет, пап!
Я оглядываюсь на секретаршу, которая оценивающе смотрит на меня, изогнув бровь. Затем я подхожу к отцу.
– Мне просто хотелось повидаться с Деймоном.
Папа подозрительно на меня смотрит.
– Его выпустили под залог. Как раз сегодня утром. Как я понимаю, сейчас он едет домой.
Я не могу сдержать улыбку, у меня на душе сразу же становится тепло.
– К нам домой? Хорошо, тогда я сейчас же туда поеду.
– Мэдисон. – Папа засовывает руки в карманы. – Нам нужно поговорить о Деймоне, так что я попрошу, чтобы Сэмми нас встретила.
– Хорошо, – шепчу я, чувствуя облегчение теперь, когда я знаю, что он на свободе и дома.
Я не могу представить Деймона в тюремной камере, он этого не заслуживает. Я знаю, что люди говорят о нем, но он никогда меня не обидит – независимо от того, что он делает или сделал с другими людьми. Не знаю, почему я так уверена в Деймоне, но все-таки это так. Мне с ним по-настоящему легко. Может, дело в том, что мы близнецы.
Я следую за отцом, ожидая, пока он скажет Сэмми, что она может нас встретить.
– Итак, – начинаю я, отпирая машину и садясь со стороны водителя. Папа садится на пассажирское сиденье и пристегивает ремень. – О чем ты хочешь поговорить?
– О Деймоне.
– Да, можем начать с него, – бормочу я, выруливая на встречную полосу. – Почему?
Папа смотрит на меня. Краем глаза я улавливаю его взгляд.
– Что почему?
– Почему вы с мамой его не приняли? – спрашиваю я, бросая быстрый взгляд в его сторону. – Разве справедливо, что я получила такую жизнь, а он был вынужден остаться один.
– Как думаешь, чья жизнь хуже?
Интересный вопрос, но в этом весь папа. Он всегда любил пространные выражения, что порядочно выводило меня из себя, когда я была младше.
– Не знаю, – усмехаюсь я. – Не заставляй меня отвечать на этот вопрос. У меня роскошная жизнь, хотя временами она была не из легких, и… – Я прочищаю горло, не желая касаться этой темы. – Но жизнь Деймона кажется такой запутанной, папа. Так почему? Почему вы с мамой решили, что он недостоин вашей любви?
