Отшатнулся, посмотрел на живот, к которому была прижата её ладонь, ещё ниже и похолодел. По внутренней стороне бедра моей любимой, сползала тёмная капля крови.
– Твою мать, – процедил сквозь зубы, сглатывая ужас. – Мы едем в больницу.
Глава 43
– Проснулась? – входя в палату, которая за две недели стала мне вторым домом, произнесла мама. – Рановато. Поспала бы ещё…
– Не хочу, – вздохнула я, смотря в одну точку. – Надоело.
Последнее время только и делала, что спала. Делала это из-за предписаний докторов и угрозы выкидыша, но уже устала. Сейчас хотелось просто сидеть и подолгу смотреть в окно. Разговаривать с крохой внутри меня, которого едва не лишилась.
Представив, сколько пришлось пережить, чтобы этого не произошло, дурно становилось. Перед глазами вереницей замелькали события, от которых к горлу подкатила горечь. Ссора с Мирским, которая продолжалась на протяжении всего нашего пути в клинику. Экстренная госпитализация и угроза прерывания беременности. Потом попытка Яра со мной встретиться, которая закончилась моим эмоциональным срывом и… операцией.
– Ярослав снова приходил, – сказала она, выкладывая на стол сладости и фрукты. – Как и договаривались, его не пустили.
Когда он прекратит это делать? Неужели не понял, что я всерьёз разорвала наши с ним отношения? За столько времени мог бы понять. Ненавидела этого кретина. Думать не желала о нём.
– Мне всё равно, – ответила сухо. – Даже не произноси при мне его имя.
Стиснув веки, отвернулась к стене, давая понять, что разговор окончен.
– Хорошо, ты только не нервничай, – вздохнула мама. – Думай только о ребёнке, милая.
Они во всём потакали мне с отцом, лишь бы снова не произошёл тот срыв, который едва не погубил меня и моего ребёнка. Произошла отслойка плаценты. Пришлось проводить экстренную операцию. Никто не надеялся, что ребёнка спасут, но мой малыш крохотными пальчиками хватался за свою жизнь. Слушал меня… мои к нему мольбы.
– Доктор сказал, что твоё состояние нормализовалось. Если угроза пройдёт, тебя отпустят домой, – она снова попыталась меня взбодрить, но это как обычно не действовало.
Одно упоминание о Мирском портило мне настроение на целый день. Поэтому в последнее время при мне старались не говорить об отце ребёнка. Но он упорно продолжал о себе напоминать.
– Девочки обещали забежать после экзаменов, – продолжала мама. – Отец вечером заедет.
– Хорошо, – отозвалась я. – Пусть приходят.
Это был максимум нашего с ней ежедневного разговора. Не было желания разговаривать с кем-либо. Ощущала полную апатию и глубокую обиду…
Проходил день за днём. Они были похожи друг на друга, но мне было всё равно. Кто приходил, что говорил. Было плевать. Ничего не волновало, кроме маленькой жизни, которая стала для меня центром вселенной.
Первая положительная эмоция появилась в тот момент, когда врач объявил, что угрозы для жизни ребёнка нет. Спустя месяц я улыбнулась. Позволила себе немного выдохнуть и расслабиться.
В это самое время ко мне пришли девочки. Находились рядом и искренне за меня радовались.
– Яра, – смеялась Верка. – Ты слышала? Всё хорошо!
– Я за тебя очень рада, – сказала Лора, крепко меня обнимая. – Может, и домой скоро отпустят.
Услышав слова подруги, доктор улыбнулся.
– Собственно, не вижу причин держать больше. Но возьму обещание раз в неделю приходить на ультразвуковое обследование, – хрипло произнёс седовласый старик, которому была обязана жизнью своего ребёнка.
Меня тут же оглушил визг подруг.
– Ты едешь домой, Яра! – веселились они. – Домой! Ура!
Я тоже была безумно рада, но старалась сдерживать эмоции, чтобы всё не испортить. Ведь мне пришлось очень постараться, прежде чем услышать эту прекрасную новость.
В это время к нам присоединились родители. Услышав радостную весть, заулыбались, и их хмурые лица немного разгладились.
Мама помогла собрать вещи, отец подогнал к входу машину.
Спустя месяц, я покидала стены больницы.
В родительском доме было всё, как прежде. Невероятно уютно и спокойно. Едва попала в свою комнату и опустилась на постель, как тут же забылась глубоким сном.
Первые два дня дома для меня проходили по-прежнему сценарию. Взаперти. При полном покое. Родители пытались заставить меня немного побыть на свежем воздухе, но я отказывалась. На улице стояло настоящее пекло, и я боялась навредить ребёнку. Тогда они решили прибегнуть к тяжёлой артиллерии и позвали в гости моих подруг, у которых, наконец, были сданы все экзамены и появилась уйма свободного времени.
Несмотря на все мои протесты, уже вечером я оказалась во дворе нашего дома. Окружённая девичьим смехом и рассказами последних новостей. За всё это время их накопилось предостаточно. Лора встречалась с Максом и рассказывала, как всё замечательно у них складывалось. Верка хвасталась скорой свадьбой с Вадиком. Чем меня немного ошарашила.
Я за них была очень рада. Приятно было знать, что у них было всё замечательно. Чего не могла сказать о себе.
Ещё совсем недавно я летала в небесах. Но, как говорят, чем выше взлетаешь, тем больнее падать. В моём случае оказалось разрушительно.
Мирский меня очень глубоко ранил. Его недоверие выбило почву из-под ног. Привело к печальным последствиям.
После случившегося старалась о нём не думать, это причиняло безумную боль. Но не думать я тоже не могла, потому что по-прежнему его любила. И не могла с собой ничего поделать. Я надеялась, что очень скоро это пройдёт. Станет легче. Избегала с ним встреч, запрещала ему к себе приближаться. Но давалось мне это не легко.
– Ты как? – осторожно спросила меня Верка, боясь ступить на опасную тропу, заводя разговор на тему, которая всё это время была табу. – Не передумала?
– Вер, не надо, – попыталась остановить её Иванова.
– Я в порядке, – успокоила обеих. – Не беспокойтесь. И нет, не передумала. Не хочу иметь ничего общего с тем, кто думает, что я – шлюха.
– Яр, ты передёргиваешь, – начала Верка, но тут же поджала губы, понимая, что спор может навредить. – Просто дай ему объясниться.
– Нет, – твёрдо сказала я. – Это ничего не изменит.
– Слышала, что
