Мне кажется или он, правда, облегченно выдыхает. А потом сам надевает кольцо на мой безымянный палец.
- Я люблю тебя.
- И я тебя, Егор. Так сильно люблю!
Торжественность момента оказывается под угрозой, потому что Богдан, почуяв запах молока, нагло тянет лиф сорочки вниз, а когда грудь оголяется, впивается в острый сосок.
Я тихо смеюсь, а Егор жадно впитывает глазами эту картину. Никак не может спокойно смотреть на то, как я кормлю его сына грудью. Делает это каждый раз со смесью восторга и благоговения.
- Я люблю тебя, - повторяет снова.
Вытянув перед собой правую руку, любуюсь колечком с бриллиантом. У меня гора украшений от брака с Костей, которая лежит сейчас в шкатулке на антресолях. Есть там и золото и серебро и даже платина. И самоцветов разных, что не счесть.
А это кольцо – самое желанное, самое дорогое для меня.
- И я люблю тебя, Егор.
После завтрака, пока Богдан, лежа в люльке на кухне, грызет прорезыватель, мы с его отцом пытаемся пристроить цветы в воду. Мужчины, делая такие подарки, редко задумываются о вазах для них.
- Давай просто положим их в воду ванне.
- Ну, нет, Егор. Ты что? Бутоны испортятся.
- Давай поставим в твою вазу те, что влезут, а остальные выбросим.
- С ума сошел?!
Как он себе это представляет? Унести на помойку целый ворох свежих роз! Я никогда в жизни себе этого не прощу.
Выразительно закатив глаза, Егор куда-то исчезает, а через полчаса появляется с пятью вазами из белого матового стекла. Мы расставляем в них цветы, а из оставшихся я собираю букет для будущей свекрови.
Представляя наше с ней знакомство, не могу сдержать волнительной дрожи. Мне так хочется понравиться ей!
Пока мы собираемся, я расспрашиваю Егора о его маме.
Зовут ее Людмила Николаевна. И она бывший преподаватель вуза по педагогике.
Ого!
Сейчас, конечно, на пенсии. Все свободное время тратит на дачу и ожидание внуков.
Что ж, я еду знакомиться не с пустыми руками. Надеюсь, ее мой подарок порадует.
Глава 59.
По пути к бабушке Богдана мы заезжаем в мою любимую кондитерскую. Егор упомянул, что его мама обожает сладкое, хоть и позволяет его себе не часто. Но сегодня же можно? Повод достойный, чтобы нарушить диету?
Я выбираю очень вкусный торт. С фруктовой прослойкой, с нежнейшими взбитыми сливками.
Егор привозит нас в один из спальных районов. Говорит его мама, сама выбирала, где квартиру покупать. Жить в центре категорически не хотела. К тому же, совсем не далеко от своей любимой дачи.
Жилой комплекс новый. С уютным двориком, детской площадкой и большой стоянкой.
- Ты же предупредил ее, что мы приедем? – спрашиваю, заходя в подъезд.
Чем ближе мы, тем сильнее скручивает живот от страха.
- Не-а… - хмыкает беспечно, - зачем? Сказал только, что заеду, про вас – ни слова.
- Егор!
- Прости, просто хочу на ее лицо посмотреть, - проговаривает он, прижимаясь губами к макушке сына.
Сложив руки на груди, я нервно поджимаю губы. Что-то слишком впечатлительной я стала в последнее время. Прежняя свекровь меня вообще не трогала. Ровные прохладно – вежливые отношения и ничего личного.
Мама Егора мною воспринимается совершенно иначе. Мне мало ей просто нравиться, я хочу ее любви. Как к дочери, как к матери ее единственного внука, как к любимой жене ее сына.
Ни разу ее не увидев, я уже мечтаю о ее благосклонности.
Остановившись у серой металлической двери, Егор нажимает на кнопку звонка и задорно улыбается в глазок. Замок тут же щелкает и, он, отворив дверь, делает шаг через порог.
- Егор! Сынок! – слышу удивленный женский голос.
Мое сердце подскакивает и теперь упирается в голосовые связки. Прячась за его широкой спиной, я тоже захожу в квартиру.
- Привет, мам, - вижу, как он наклоняется, чтобы поцеловать женщину гораздо ниже его ростом и случайно встречаюсь с ней глазами.
Она смотрит на нас ошарашенно. Округлив глаза и прижав руки к груди, безмолвно открывает рот.
- Здравствуйте, - пищу как мышь.
- Егор… - шепчет, переводя взгляд на Богдана, - ой, Егор…
- Мам, спокойно, - проговаривает он настороженно.
- Ой, Егор! – повторяет женщина громче, - как он на тебя похож маленького!
- Мам, это Богдан, мой сын.
- Боже мой! – делая беспорядочные частые вдохи, Людмила Николаевна, кажется, собирается плакать.
- А это, - выталкивает меня из-за своей спины вперед, - это моя Вика.
- Здравствуйте, - повторяю, не придумав ничего лучше.
- Здравствуй, милая! Здравствуй! – без лишних церемоний начинает меня обнимать за плечи, чем сразу покоряет мое сердце. Именно на это я и надеялась. На душевность, - какая красивая, сынок, твоя Вика!
- Знаю, мам, знаю…
Горделиво улыбаясь, Егор разувается и проходит вглубь квартиры с Богданом на руках.
- Мы торт принесли, - ляпаю первое, что приходит на ум, - и вот… цветы…
- Ой, спасибо, Вика! Мой любимый!
Забирает из моих рук упаковку и спешит за сыном. Понятно, что в данный момент торт последнее, что ее интересует. У нее внук родной объявился.
- Егор, а почему?.. А как же? Почему ты раньше не рассказал? Почему только сейчас? – тараторит женщина, а сама не сводит взгляда таких же, как у сына, зеленых глаз с Богдана.
Тот важности момента не понимает. Крутя головкой по сторонам, сосредоточенно грызет свой кулак. И в этот момент действительно очень походит на своего отца.
Бросив на меня мимолетный взгляд, Егор пожимает плечами.
- Так вышло, мам.
- Вышло? О, Господи, как такое могло выйти… - проговаривает она эмоционально, - я ничего не понимаю…
- Потом поймешь, - отвечает он, глядя на Богдана.
Конечно, она не глупа, понимает, что не всегда в наших отношениях было все гладко. Но радует меня тем, что не начинает задавать бестактные вопросы и, что самое главное - не смотрит на меня с осуждением.
- Можно подержать? – спрашивает у меня дрогнувшим голосом.
- Конечно! – восклицаю я.
Егор передает матери Богдана, а я внимательно слежу за выражением его личика. Он подрастает, и совсем скоро начнет различать своих и чужих. Но, к счастью, успел познакомиться с ближайшими родственниками до этого момента. Устраивается на руках свекрови поудобней и тут же тянет руки к ее броши в виде большого пиона.
- Как он на тебя похож, сынок! Смотри, даже вихор в волосиках как у тебя.
- Я старался, - бормочет, усмехаясь, Егор и забирает из моих рук букет роз.
А после выходит из комнаты с цветами, оставляя нас с будущей свекровью наедине. Я сразу теряюсь, хотя прежде не испытывала сложностей в общении с почти незнакомыми людьми. Но Людмила Николаевна ведь не просто малознакомый человек, она бабушка моего сына и мать любимого мужчины. В ее присутствии я боюсь сделать и сказать что-нибудь не так.
- Какой же он хорошенький, Вика! Сколько ему?
- Четыре с половиной месяца. Он 12 мая родился.
- 12 мая?! – охает Людмила Николаевна, - в мой день рождения?! Правда?..
- Д-да…
Женщина силится улыбнуться, даже хмыкает негромко, но глаза ее на мокром месте. Закусив губы и часто моргая, смотрит на внука. А тот продолжает сосредоточенно драть ее брошь.
Мы остаемся у мамы Егора до вечера. Она ни в какую не хочет отпускать нас. Не срабатывает даже то, что Богдану пора спать. Дождавшись, пока он наестся, она укладывает его на своей кровати.
Домой выезжаем только когда начинаются сумерки. Людмила Николаевна предлагает обменяться номерами телефонов и предупреждает, чтобы я ждала ее в гости.
- Ну, как? – спрашивает Егор, глядя мне в глаза через зеркало заднего вида.
- Она оказалась не такой страшной, как я себе представляла.
Вижу, как брови его дергаются, а потом он, закинув голову, весело смеется. Богдан, словно только этого и ждал, подхватывает смех отца и тоже заливисто хохочет.
- Что смешного? – восклицаю я с напускной обидой в голосе, - чего вы ржете надо мной?
