От очередной порции накативших воспоминаний снова щиплет веки, и так по кругу. Собственно вот основная причина моего затворничества – боль, как и счастье не любит огласки. Порой так охота заорать: «Оставьте меня в покое! Мне плохо, неужели не ясно?!». Не ясно. Вот и сейчас Анжела пыхтит мне в макушку как наседка над яйцом.
– Пригласи Виктора к нам в гости, соберёмся вечерком, развеешься.
– Ему некогда. Он обживает нашу старую квартиру.
– Лер, не забывай, что я вместе с ним по судам мотаюсь. Вик начал бить тревогу, что ты его избегаешь еще, когда мы документы следователю везли.
Паршиво, я как-то не учла, что со всей этой волокитой по восстановлению личности, они постоянно пересекаются.
– Хорошо, я завтра сама к нему заеду, – миролюбиво обещаю, скрестив пальцы за спиной. Никто ведь не кинется сразу проверять. – Теперь можно я позанимаюсь?
– Позанимаешься чем – самобичеванием? Голубушка, прекращай себя изводить, маетесь же друг без друга. Сынок, ещё в день свадьбы куда-то съехал, ты днями напролёт разводишь сырость – не дело так. Тимур, конечно, глупость отморозил, но и твоё затворничество затянулось. Нельзя поощрять свои страдания. Сколько нам дано той жизни?
– Что ж вы бывшему мужу результат экспертизы под нос не сунете? От того что страданий не поощряете? – намеренно бью по больному лишь бы меня оставили в покое. – Тимуру ещё весной исполнилось восемнадцать, насильно не удержишь.
– И суну! Мы уже подали генетический материал в две разные лаборатории. Рома не верит. Всё боится подтасовки. Ты стрелки-то не переводи, с отцовством Беданова я сама разберусь, а сейчас речь идёт о твоих проблемах.
Поникнув, отворачиваюсь обратно к окну. Не стану я выливать потоки своей обиды ни на друзей, ни на родителей. Наговорю сгоряча гадостей, а Тимуру потом в глаза им смотреть. Нельзя так с любимыми. Даже если он предал, это не отменяет мгновений подаренного мне в прошлом счастья.
– Ох, Лерка, – тонкие руки по-матерински обнимают мои плечи. – Наверное, в жизни почти каждой женщины хоть раз встаёт вопрос прощать ли. И жаль того, что было хорошего, и страшно сильнее разочароваться. Тут кто угодно растеряется. А ты попробуй поставить вопрос иначе: сможешь ли продолжать любить его также, как до измены? Реши для себя и сразу поймешь, что делать дальше.
– Спасибо, – кусаю щёку изнутри, чтобы не расплакаться. Анжела не показывает, но утешать меня, зная, что виной любимый сын для мачехи двойная мука. Пора брать себя в руки, она и так с нами намучилась. – Я возьму себе сегодняшний вечер на перезагрузку. Обещаю, утром проснуться прежней.
– Мы уже спустя час не всегда прежние. Перемены неизбежны, ты главное направь их в доброе русло.
За спиной тихо закрывается дверь. Позволив себе последний взгляд на изученный до дыр забор, решительно включаю ноутбук. Ежевечерним ритуалом открываю вкладку с сайтом «Безнадёга.нет» – того самого с которого всё началось, и которым так или иначе должно этой ночью закончиться.
Как и предыдущие одиннадцать вечеров в личке меня уже дожидается новое сообщение от пользователя с говорящим никнеймом «beda». Прошлые прочитаны десятки раз, и каждое я без запинки продолжу по памяти с любого места, но ни одно, абсолютно ни одно не дождалось ответа. Папа любит повторять, что слово не воробей, а между нами с Тимуром этих слов, о которых теперь приходится жалеть целые стаи. Я молчу не из гордости. Я хочу быть уверенной в каждой отправленной ему букве.
Беду, очевидно сомнения не одолевают. Он во всём решительней меня и проблемы, если те возникают, решает уже постфактум. Вместо того, чтобы не давать мне прохода дома или в универе, Тимур издалека, очень ненавязчиво заново завоёвывает меня своей простотой. Он не рассыпается в извинениях, не оправдывается, не сочиняет пафосных стихов, а просто делится моментами нашего прошлого – простыми, трогательными, временами смешными, часто неидеальными, такими, какими увидел их сам.
И почему-то именно сегодня, когда я решительно настроилась принять окончательное решение, он резко изменил привычное содержание своих сообщений. Неужели между любящими людьми действительно существует ментальная связь?
Улыбаюсь своим мыслям и следом задумчиво хмурюсь. Как-то незаметно искренность Тимура отряхнулась от налёта сомнений, а ведь сегодня мне как никогда нужна беспристрастность, потому что, однажды простив, я не собираюсь возвращаться к вопросу измены и тем более не стану манипулировать его угрызениями совести, превращаясь в озлобленную рыбу-пилу.
beda:
С каждым новым отправленным сообщением во мне растёт опасение, что близится вечер не похожий на остальные. Я, как обычно, завалюсь на кровать: на коленях ноут, сбоку чашка растворимого кофе, крепко зажмурюсь в надежде получить долгожданный ответ, но вместо него обнаружу, что твой профиль удалён. Не буду врать, для меня это катастрофа.
Обидно, что только рискуя всё потерять, я в полной мере осознал, насколько от тебя зависим. Ты права, я не могу доказать свою правду и не имею права требовать безоговорочной веры. Не после того как первым наломал дров, не выслушав. Всё, что со мной сейчас происходит заслужено от и до.
Я не беру назад свои слова – агрессивному неадеквату рядом с тобой по-прежнему не место, но я готов работать над собой. Не сомневайся, у меня получится, просто направлю упрямство во благо.
Дочитываю сквозь пелену слёз, представляя пальцы Беды, быстро порхающие по клавиатуре, прямые брови, сведённые к переносице и закушенный край нижней губы – неизменные спутники его сосредоточенности. Раньше я не понимала Тимура, казалось, его присутствие в моей жизни слишком настойчиво теснит всё остальное. Его жажда обладания была такой жадной, что временами становилось страшно задохнуться. Теперь я сама готова задушить его в своём внимании, только бы не узнавать, как болит наше порознь.
Господи, разве можно так сильно скучать по человеку? Слова плывут перед глазами, врываясь отдельными фразами в подсознание – слишком заветные, чтобы не спутать желаемое с реальным положением дел.
Только пытаюсь взять себя в руки, а внутри снова всё сжимается при виде запрыгавших точек в окне диалога. Тимур опять что-то пишет, словно нарочно выкручивая гул в ушах до неспособности услышать собственные мысли.
Закрыв глаза, чувствую трепет сердца где-то в горле.
Тише… тише, не спеши глупое – разобьёшься.
Чтобы немного сбить волнение сворачиваю окно с чатом и набираю в поисковике наболевшее: «Можно ли простить измену?». Судя по количеству мнений это довольно животрепещущий вопрос.
Enotyk:
Нельзя. Каждый человек, уличённый в чём-то нехорошем, будет стараться выгородить себя. Не верьте.
Согласна, но невиновный поступит точно также. Значит, остаётся смириться со свершившимся фактом и отталкиваться от чего-то другого. Едем дальше.
Евгешка:
Если прощать, то сперва нужно сделать то же самое, тогда вы будете квиты, и обида пройдёт.
Тогда я в первую очередь не прощу себе. Понятия не имею, чем это поможет укрепить отношения. Бред.
РысЁночек:
Обижаться не стоит, каждый человек принадлежит только себе, но продолжать отношения нет смысла. Если парень так поступил в самом начале, то в будущем походы налево не прекратятся. Сначала уйдет уважение, а следом и любовь. ГЛАВНОЕ НИКОГДА И НИ ЗА ЧТО НЕ РАЗОЧАРОВЫВАТЬСЯ! Время лечит.
Подобные мысли тоже не дают мне покоя, но что если лечение займёт всю оставшуюся жизнь? Тогда разумнее всё-таки дать нам второй шанс. Оставлю под жирным знаком вопроса.
OlaLola:
Это так подло! Бросать не задумываясь. Нужно себя уважать, всё равно простить не получится. Зачем оно надо?!
Подло, согласна, но толком непонятно есть ли за что прощать. А вот в том, что порознь жизнь не ладится, я убеждаюсь с каждым новым днём. Отметаю. Не наш случай.
Да и как можно измерять счастье отдельных пар одним мерилом? Мы все настолько разные, что трагедия одних вторым плёвое дело. Получается, единой формулы нет, и решение нужно принимать самостоятельно, опираясь на собственную интуицию и скудный житейский опыт. Здесь же бесконечная лента противоречий. Глупая вообще затея спрашивать толпу, когда ответ можно найти только в себе. Однако прежде чем закрыть страничку, взгляд цепляет, наверное, самое лаконичное мнение:
