Что имел в виду Эган, когда спросил у Адрика, рассказал ли он мне правду? Какую правду?
Я поняла, что после услышанного настало время осуществить свой план против Эгана, но вот беда: после того, чем мы занимались с Адриком, я снова засомневалась.
Я пришла к выводу, что не должна этого делать. Пришла к выводу, что должна отступить.
Я решила выбрать Адрика.
Но на следующий день жизнь снова дала мне самого болезненного пинка.
И внутри меня опять что-то переменилось, причем далеко не к лучшему.
Разумеется, когда Адрик вернулся в постель и лег рядом со мной, я ждала от него признаний. Я чувствовала себя раздавленной, и в то же время меня тревожила собственная слабость, потому что Айви отчаянно рвалась наружу – глупая, влюбленная, готовая раскаяться. Я не знала, как ее унять. Да и стоит ли ее унимать?
Я сама не заметила, как уснула. Наутро меня разбудил солнечный свет, бьющий в окно. Адрик уже проснулся и теперь лежал рядом, опершись на локоть.
– Доброе утро, – сказал он, увидев, что я проснулась.
Я легла на бок, чтобы удобнее было смотреть на него.
– Доброе утро. Ты ночью ходил в ванную? – спросила я как ни в чем не бывало. – Мне показалось, я слышала твой голос.
– Я выходил, чтобы поговорить с Эганом, – ответил он.
По крайней мере, в этом он не солгал.
– О чем-то важном?
Он промолчал. Я поняла, что он не ответит, и восхищенно любовалась его безупречным профилем. Он смотрел в пустоту, серьезный и задумчивый. Я ждала, затаив дыхание, признается ли он в чем-нибудь.
– Я знаю, ты хочешь кое-что обо мне узнать, – произнес Адрик наконец. – Не ради выгоды, а потому что ты бесстрашна и любопытна по натуре.
Я невольно рассмеялась. Мне нравилось, что он не пытается водить меня за нос.
– Как ни смешно, но это правда, – ответила я, стараясь сдержать смех.
– Хорошо, дай мне время, чтобы собраться, ладно? – продолжал он. – Я всегда знал, что ты не станешь ни с кем обсуждать мои секреты. Я думал, что мне придется хранить их всю жизнь, но с тобой все иначе. Как бы я хотел, чтобы все изменилось.
Напряженная пауза навела меня на мысль, что ему, возможно, будет трудно вернуться к этому разговору.
– Слушай, ты вовсе не должен… – попыталась остановить его я, хотя на самом деле, конечно, хотела знать все.
Но тут он перебил меня.
– Дай мне сказать, – попросил он. Я кивнула и позволила ему продолжать. – Видишь ли, мое к тебе отношение – это не только секс. Я что-то чувствую к тебе, что-то очень сильное, и мне это нравится, мне так хорошо… Я не хочу быть таким идиотом, чтобы это разрушить, и если ты дашь мне время, расскажу тебе все… мало-помалу. Проблема в том, что, если ты узнаешь правду, это может изменить твои чувства ко мне.
При этих словах мое сердце забилось как бешеное, все чувства грозили вырваться наружу, но я сумела взять себя в руки и не потерять голову, как четырнадцатилетняя девчонка, охваченная гормональной бурей. Я поняла, что он имел в виду, когда сказал: «Дай мне время». Он думал о нашем совместном будущем, не сомневался, что мы будем вместе…
Быть может, даже… поженимся?
Эта мысль скрасила самые безрадостные стороны моего существования. У меня никогда не было официального жениха. Никто не рассматривал меня в качестве спутницы жизни, даже я сама. Все парни, с которыми сводила меня судьба, появлялись и исчезали. И теперь это «мы», произнесенное Адриком, заставило меня почувствовать себя самой грязной и порочной женщиной на планете.
– Все настолько плохо? – спросила я, имея в виду то, что он скрывает.
– Я уверен только в одном – я уже не тот, каким был до сих пор, – ответил он.
Вскоре над моим правым плечом запорхала Айви с сияющим нимбом вокруг головы.
– Ах, но как же он красив! – воскликнула она. – Неужели он тебе не нравится? Мне очень нравится. Вот так бы и съела его живьем – серьезно, съела бы! Мы же в него влюблены, в этом нет никаких сомнений. Мы по нему с ума сходим, и есть от чего. В свое время он все расскажет, можешь не сомневаться. Ты уж потерпи, ладно?
За моим левым плечом тут же нарисовалась Джуд с чертячьим хвостом, в позе богини мщения.
– Молчи, дура! – прошипела она. – Ты что, не видишь, это же чистая ложь! Ты посмотри на него, он даже не сомневается, что ему удалось навешать нам лапшу на уши. Не верь ни одному его слову. У него есть тайна, даже тысяча тайн. Весь его стиль Кэшей, все эти «я могу сделать так, чтобы у тебя задрожали колени, едва ты подойдешь ко мне» – лишь для того, чтобы трахнуть. К тому же не забывай, он может быть замешан в убийстве Хенрика. Говорю тебе, мы отрежем ему яйца, зажарим их и съедим, как написано у Джорджа Мартина!
Я постаралась отключиться от них обеих, чтобы не сойти с ума.
– А если и у меня есть тайны? – отважно спросила я. – Которые тоже могут изменить твои чувства ко мне?
Адрик заколебался. Его губы слегка покривились в зловещей ухмылке.
– Ну, если они не изменились даже после того, как я узнал, какая ты сорвиголова…
Я сердито шлепнула его по плечу.
– Я серьезно, – заявила я.
Он тоже лег на бок и придвинулся ко мне.
– И я, – ответил он, дыша мне в самые губы и приняв соблазнительную позу, которая так нравилась нам обоим. – Почему ты думаешь, что я не серьезен? Надо иметь большие проблемы с головой, чтобы обратить на тебя внимание, поэтому уже из этого следует, что с головой у меня не все в порядке.
Адрик взял в ладони мое лицо и поцеловал. Поцелуй был медленным и глубоким, как и все, что мы дарили друг другу, наслаждаясь вкусом наших губ. Эротичным, но таким сентиментальным и всепоглощающим; потом стал тягучим, сладким, а под конец перешел в легкий укус. Когда же мы наконец отстранились друг от друга, Адрик прижался лбом к моему и вздохнул.
– Завтрашний день ты тоже проведешь со мной, – попросил он.
– Завтра у нас занятия, так что мне нужно учиться.
Сама не знаю, почему я это сказала. Я толком не знала, что буду делать завтра.
– Хочешь, я помогу тебе учиться? – шепотом спросил он. Его дыхание обожгло мне губы влажным поцелуем. – Я хорошо знаю, как ведут себя два тела в условиях повышенной температуры, вызванной их близостью и контактом между особо интимными участками…
Я нахмурилась, не оценив его чувства юмора.
– Это не относится ни к каким академическим предметам.
Он дьявольски улыбнулся в ответ.
– Разумеется, относится, это же чистая биология, – шутливо заявил он. – А я в ней – настоящий знаток, так что могу давать тебе частные уроки.
Он снова поцеловал меня, уверенно потершись языком. Я растворилась в поцелуе, забыв обо всем на свете, как вдруг кто-то с силой забарабанил в дверь, и снаружи послышался голос Александра:
– Выходи немедленно!
Делать было нечего. Я подождала, пока Адрик оденется. Войдя в гостиную, мы увидели сидящего на диване Оуэна. При виде нас он рывком поднялся. На его лице застыли величайшее изумление и тревога. Брошенный на меня взгляд явно не предвещал ничего хорошего, но мое сердце по-настоящему зашлось от страха, когда из коридора, ведущего к спальням, появился Александр.
Вид у него был такой, словно он оказался свидетелем чьей-то смерти – или, наоборот, воскрешения из мертвых. Он был напуган, взвинчен и взбудоражен. Я подумала, что, должно быть, кто-то умер – причем не кто-то посторонний, а Эган. Быть может, посредник разозлился и убил старшего из братьев минувшей ночью. Мороз пробежал у меня по коже, сковал льдом все мускулы. Внутри все застыло от ужаса.
– Что случилось? – спросил Адрик, которого по-настоящему встревожили их обескураженные лица. – Семейное совещание? А где Эган?
– Кое-кто пришел, – сообщил Александр.
Я подумала, кто бы это мог быть. Единственным, кто пришел мне на ум, был Риган, но я не могла представить, что он лично явится в эту квартиру и войдет в гостиную.
Вообще-то, я ожидала увидеть кого угодно: кого-нибудь из друзей Непревзойденных лжецов, или, возможно, Арти, или даже Дэша с Кайаной, хотя они напрямую не связаны с Кэшами, но никак не ожидала увидеть этого человека. От удивления я превратилась в камень. В эту минуту мне не отказало лишь одно чувство – великолепное зрение. Я повернула голову в сторону Адрика, который тоже застыл, как будто увидел нечто невероятное вроде раскрытой тайны или тысячелетней загадки, которую наконец удалось расшифровать.
