пьют, кроме меня, невесты. И где абсолютно все веселятся и все счастливы.
Мой мочевой пузырь периодически напоминает о себе, и я бегаю в туалет.
— Ох, я даже представить не могла, что ты, моя дорогая, спустя полгода выйдешь замуж за моего пасынка, — в один из таких заходов отметила мама, довольно улыбнувшись. — И я рада, что, наконец, моя дочь обрела счастье. И не с каким-то ушлёпком, а с нормальным мужчиной.
Отмечаю про себя, что туалет — странное место для таких разговоров, но уже ничему не удивляюсь.
— Если тебе не нравился Тимур, почему ты сразу об этом не сказала? — вымыв руки, поинтересовалась я.
— Ты бы всё равно не послушала… Впрочем, я считаю, что у каждой должен быть свой опыт. Мне тоже не повезло с твоим отцом, но зато у нас родилась ты. Это ли не счастье? — Мама вытерла слёзы салфеткой.
— Счастье, мама, — обняла её и, расчувствовавшись, расплакалась.
Как же всё-таки здорово иметь такого близкого и родного человека. Надеюсь, я стану такой же для своей дочки.
В середине нашего «слёзопролития» в туалет ворвалась Лера.
— Ну вот. Опять! Опять нюни распустили! Хорош реветь, Оля. После свадьбы жизнь не заканчивается, а только начинается, если мужчина хороший. А у тебя отличный! — воскликнула она. Заметив, что мы не реагируем, девушка махнула рукой. — Чёрт с вами, дурёхи! — После чего присоединилась к нам, обняв нас в своей экстравагантной манере.
Рассмеялась. Как же здорово, что все мои близкие рядом!
Пусть это счастье продлится вечность!
__Мы близимся к завершению, и я радую вас марафоном прод. Приглашаю вас в свою новинку Две полоски от незнакомцаСлучайная ночь с незнакомцем приводит к неожиданным последствиям — двум полоскам на тесте. После стольких неудачных попыток с бывшим — я не смогла от него забеременеть, и мы расстались. Как я вообще попала в эту ситуацию?! Ребёнок долгожданный, но как уведомить его отца? Ведь в то утро я с позором сбежала, не узнав даже его имени…
Ольга
К такому меня жизнь не готовила. Вообще именно на этом можно остановить свой рассказ, но…
Ты можешь быть самым подготовленным на свете к родам. Можешь учитаться литературой, уходиться на всякие тренинги, научиться правильно дышать, но в самый ответственный момент забыть всё к херам, потому что роды — самое неконтролируемое в жизни.
И тебе так больно, что ты даже не можешь двух слов связать. А в голове так и вовсе нецензурная брань от невыносимой боли.
Поясница отваливается, всё тело сжимается. Знания, приобретённые из статей, врачей и коучей, тебе твердят, мол, расслабься, не позволяй телу напрягаться.
Ты не можешь!
Тебе больно!
Ты и дышать «собачкой» не можешь.
И ненавидишь всех учителей, которые всё это напридумывали.
Лекс волнуется, носится подле тебя, усаживает в машину, везёт в роддом. Ты ненавидишь всё и всех, потому что невыносимо больно. Врачи уводят тебя в специальную комнату для подготовки. Хочется есть, пить, плакать.
Не можешь.
Разрешают только пить. Еда и всё остальное — не положено.
Схватки накатывают волнами. Раскрытие идёт медленно, и ты переживаешь, что твоя маленькая девочка может и вовсе не вылезти из тебя. Ты готова ко всему, даже отказаться самостоятельно рожать и сделать кесарево. Но… боишься.
В конце концов, бесконечная пытка заканчивается, и тебя увозят рожать. Дальше — как в тумане. Сквозь пелену разума ты слышишь короткое:
— Тужьтесь! Давайте! Вы — молодец.
Потом крохотное тельце дают тебе в руки, и ты чувствуешь себя самой счастливой на земле. Ты справилась. Ты перенесла муки родов и дала жизнь новому человечку.
После всего это ты просто… отключаешься.
~~~
Через несколько дней после восстановления Лекс забрал меня и Лесю домой. Всё то время, что мы были в роддоме, он приезжал каждый день, заботился обо мне и переживал.
Забавно, роды я помню сквозь облако, как будто это была не я, и могу пересказать всё, что помню, от третьего лица. Но это нормально: защитная реакция организма на невероятный стресс. Роды — это стресс.
Это всегда стресс.
Первые недели нашего родительства тоже дались мне непросто. Мы с Лексом решили, что я посижу пока в декрете столько времени, сколько смогу, а потом, если что, могу выйти на удалёнку на полставки, если буду сходить с ума.
Я начала подозревать, что без любимой работы я впадаю в апатию и хандру. Лекс оставался дома как можно чаще, решая все вопросы по работе, которые можно решить, удалённо, или отлучаясь от меня на пару часов.
Леся первое время была шумным ребёнком, и мы почти не высыпались. Но вскоре она начала успокаиваться, и я даже стала вспоминать, что такое сон. До здорового и счастливого сна мне было ой как далеко.
В конце очередного тяжёлого родительского дня мы с Лексом лежали без сил. Леся спала рядом в своей кроватке, и нам обоим было безумно приятно слушать, как наше маленькое чадо (и чудо тоже) спит. Даже у тишины есть свои непередаваемые музыкальные звуки.
Ничто не нарушало её сон и наше спокойствие.
— Оль… — заискивающе прошептал Лекс.
— Что? — усмехнулась я.
Лекс провёл рукой по линии бёдер. Несмотря на мою сонливость, тело, которое давно было без ласки, очнулось и воспылало жаром.
— Леся спит, не хочешь пошалить? — От его дыхания по коже побежали мурашки.
— Мы её не разбудим? — засомневалась я.
— Если ты будешь мышкой — нет.
После этой фразы все сомнения отпали, я повернулась к нему, мгновенно утопая в волшебном поцелуе, наполненном страстью, нежностью и любовью.
Иногда надо пережить череду неудач, чтобы стать счастливой.
Ольга
Разве настоящая любовь имеет срок годности? Разве дружба может заржаветь? Теперь я точно знала ответы на оба вопроса. Настоящая любовь с годами лишь расцветает, даже если попадает под бурю и шторм бытовухи.
Дружба, даже если вы несколько лет не общались, может вспыхнуть вновь, взбудоражив всех участников процесса.
Так случилось и со мной в обоих случаях.
Мне было чертовски больно расставаться с Тимуром, но простить измену я ему не смогла. И тогда в моей жизни появился Александр — мой сводный братец. Всё сразу же встало на свои места. Я поняла, что такое любовь на самом деле. Поняла, что такое любить и быть любимой.
С дружбой всё оказалось прозаичнее. Лера перестала общаться со мной, когда Тимур перетянул внимание на себя, заставив отказаться от друзей. И теперь, когда
