того, что ошибся в одной несчастной чёрточки, то второй не переживал, попыхивая сигарой, чем пристерегался один из владельцев.
— Дядя, — говорил один из мужиков, что вешал баннер, — у нас в заведении не курят. На улицу давай.
Такое обращение насмешило Отлуя.
— Дядя? Парень, ты знаешь, кто я такой вообще?
Мужик разозлился, подходя в плотную к Отлую, отчего получил порцию дыма в лицо.
— Какой я тебе парнишка? Ты напился, что ли?
— Тебе лучше не бесить меня.
Пока происходили разборки, а тамада указывал на первую драку на свадьбе, что было «традиционно», Роберт подбежал к своим друзьям.
— Каждый, — указывал он слева-направо, — вытащите свои листочки.
— Это же вроде оберег. — не понимал Артур.
— Оказывается, что нет. Я привлёк сына Отлуя этим и…
— Кого? — перебила Ксюша.
— То есть, поэтому машина перестала работать? — уточнил у Роберта Артур.
— Нет, конечно. Она просто у тебя развалюха. Давайте листочки.
Все послушно вытащили листы из карманов и передали в трясущуюся руку Роберта, после чего он подбежал к Отлую. Тот в свою очередь поджог листы с помощью сигары, чем взбесил мужика ещё больше. Роберт не стал медлить и бежал уже к тамаде, вырывая у того микрофон, и задыхаясь начал говорить.
— Господа. Дорогие гости. Не хотелось бы на такой ноте прерывать прекрасный праздник, но вашей жизни сейчас угрожает опасность.
— Пацану больше не наливаем, — где-то из угла стороны жениха решили пошутить, что рассмешило народ.
Погода не ждала и начала своё действо, ударяя сорванными молодыми деревьями по окнам, из-за чего многие женщины, — а возможно даже и мужчины, — визгнули со страха, а Отлуй в это время буквально вспылил, превращаясь в огонь.
— Всем быстро в подвал, — кричал Отлуй, — и не высовываться.
Такого представления никто не ждал, но и не стал спорить, после чего все в спешке поползли к дверям подвала, а осталась только компания с богом огня. Роберт подбежал книгу и суетливо начал выискивать нужные абзацы.
— Что ты пытаешься найти? — с усмешкой поинтересовался Отлуй.
— Должен же способ оставить Булута. — искал ответ Роберт, чем рассмешил Отлуя ещё больше.
— Парень, с ним невозможно поговорить.
— Вы, родители, все такие? Даже не пробовали поговорить, а уже приписываете детям «сложный возраст».
— Я ко многому привык за поездку, — удивлялся Артур, — но каждый раз впечатляюсь событиями.
— Мы уже должны были быть в Сарай-Куарте, — жаловалась Маша, — сидеть на летней веранде ресторана.
— А чем здесь хуже?
Роберт так и не нашёл нужного заклинания и разочарованно хлопнул книгой.
— Что же делать?
Роберт протёр глаза, и вспомнил, кто ему может помочь.
— Может вызвать Чана?
— Он наверно всё ещё в обиде за Их-тала, — прикурил потухшую сигару Отлуй, — но думаю он поймёт.
— Куожуй? Суб-кис?
— Не суетись, парень.
Отлуй выставил руки вперёд, успокаивая Роберта, и закрыл глаза, нахмурившись. Он простоял так с минуты, пока вдруг из напитков на столе не образовывались две женщины, а в дверь, которая от напора ветра чуть ли не слетела с петель, вошёл Чангал.
— А вы из любой жидкости можете возникнуть? — тыкал пальцем в Куожуй-сув и Суб-кис Артур.
— Я поняла, о чём ты подумал, — с отвращением сказала Маша, — и это отвратительно, Артур.
— Чувак, опять ты? — разводил руками Чангал, увидев Роберта. — И ты тоже здесь.
Чангал закатил глаза от вида Отлуя, но Отлуй был занят другой — разглядывал прекрасную Куожуй-сув.
— Давно не виделись, От. — улыбалась ему Куожуй-сув.
— Воссоединение семьи. — радовалась Ксюша, указывая Роберту на всю картину.
Роберт не мог скрыть улыбки, будто увидел целый кроссовер вселенных в маленьком зале захолустной кафешки, но расслабляться было рано: за окном бушевал смерч, что был всё ближе и ближе к компании.
— Булут! — кричала Суб-кис, пытаясь успокоить духа. — Булут, послушай меня. Нам нужно просто поговорить. Пожалуйста.
— Булут-батыр, — включился Отлуй, — нам не нужны разборки, просто выслушай свою суженную. Она вышла из чар смерти, а значит и ты можешь!
— Подожди, — удивилась Ксюша, — суженная.
— Да, сводная сестра Булута. — кивал Роберт. — Это мифология, у них там вообще всё странно. Ты знаешь про мифологию скандинавов? Так жёстче.
Смерч успокоился, перевоплощаясь в человека: подтянутого парня, чьи волнистые волосы напоминали волосы матери, а взгляд точно был от отца. Он влез как человек, через дверь, становясь у порога и осматривая тех, кто подзывал его.
— Чувак, — тянул Чангал, — у меня к тебе, кстати, столько же вопрос, как и Суб-кис. Ты бы не мог иногда поливать леса? Я же не так много прошу.
— Сын, — пододвигалась аккуратно Куожуй-сув к Булут-батыру, — всё это большая ошибка и наша неосмотрительность. Мы принимаем собственные ошибки, поэтому выслушай нас.
— Я знаю, что ты сделал ради меня, — говорила Суб-кис, — и знаю, как много ты страдал. Но ты можешь закончить это сейчас. Ёлмак-хан не имеет той же силы, что и раньше.
— Его уделывает даже смертный. — тыкнул пальцем как бы невзначай Чангал в Роберта.
Булут предательски молчал, только пялясь на родных и незнакомых ему людям, которых он должен был прибить по указанию, оставив только Роберта.
— Слушай, — в диалог вступил уже Роберт, — я знаю, что я для тебя лишь букашка, но я имею право сказать тебе. Ёлмак-хан нарушает свои же правила. Я не соглашался на смерть, и это может подтвердить Чан. Я понимаю твои чувства. Мы все жертвы предательства, несправедливости и разбитого сердца. Мы все были поддавлены и разбиты, как и ты. Всеми нами управлял гнев. Тебя. Меня. Мы похожи. Я знаю, что тебя съедало одиночество, когда Ёлмак-хан в наказание оставлял тебя в аду, но тебя ждёт свобода.
Роберт выдохнул, чтобы собрать воедино мысль.
— Когда я остался один и ещё приправленный ссадинами, меня злило одиночество. Я искал себе быстрее пару, но не мог довериться. И это научило меня, что общество просто настраивает нас на любовь, будто если ты один, то ты прокажённый, но это вовсе не так.
