– Спасибо, синеглазка… Только… не могла бы мне руку отпустить, а то, чувствую, придётся теперь и её лечить?
Васька охнула, опустив взгляд и с ужасом наблюдая, как наливаются синевой отпечатки её пальцев на запястье мужчины.
– Ой… извините меня… простите, пожалуйста! – покраснела как рак до самых ушей.
– Глядя в такие глазищи, я готов всю жизнь терпеть… – прошептал, ободряюще подмигнув девушке.
Та смутилась ещё сильнее и, разом опомнившись, отодвинулась подальше, пытаясь спрятаться за спины друзей и терпя очередные насмешки. Но то были ещё цветочки… Через несколько дней группа попала в отделение урологии, где девушка аж дважды подряд умудрилась опозориться по полной программе!
Куратором назначили заведующего отделением. Интересный такой дядька, чувством юмора не обделён. Выделив из всех новеньких практикантов серьёзную Василису, видимо, решив, что та как никто другой заслуживает доверия, выдал указание произвести внутримышечные инъекции в седьмой палате. То бишь уколы сделать больным. Поспешил, однако, доктор, опрометчиво поступил… Впрочем, откуда ему было знать, что, кроме как на ни в чём не повинных подушках дома, девушка ни на ком не практиковалась? А та, несказанно гордая оказанной честью, приняла в руки металлический лоток со шприцами, заранее наполненными лекарством, напустила на себя соответствующий деловой вид и, скрывая внутреннее волнение, поцокала каблучками в палату.
– О-па! Какие у нас симпатичные сестрички появились! – несколько пар глаз, не успела та зайти в палату, вперили на вошедшую заинтересованные взгляды.
Молоденькие морячки, составляющие основной контингент больных, томительно скучали в четырёх стенах и при неожиданном появлении нового лица, причём довольно привлекательного, заметно оживились. Витиеватые комплименты посыпались со всех сторон, заигрывания становились всё смелее и активнее. Но Васька была невозмутима и… как его… непоколебима! Вот! Напустив холодную строгость, подошла к одному из болтунов:
– Ягодицу оголите пожалуйста!
– Что? – не уразумел тот.
– Не что, а штаны снимай! – прямо указала непонятливому.
– Для тебя всё что угодно, красавица! – с готовностью спустил штаны паренёк кавказской внешности.
– Ха-ха, ты ему ласково уколи! Нежно! – шутя подсказывали приятели.
Подопытный, впрочем, о своём статусе даже не догадывался; он распластался животом вниз на железной койке, охотно подставив покрытую лёгким пушком требуемую часть тела. Комментарии и смешки со стороны массовки не прекращались ни на минуту, парни с явным интересом внимательно отслеживали каждое действие девушки. Собрав всю волю в кулак и невольно покрываясь ярким румянцем, с умным выражением на лице Василиса приступила к заданию. Как и учили, мысленно разделила ягодицу на четыре квадрата, тщательно протерла крайний верхний угол ваткой со спиртом, стеклянный цилиндр по всем правилам лёг в ладонь… размахнулась и… А дальше произошло непредвиденное! В ту же секунду игла спружинила от плотной кожи, шприц вырвался из дрожащих пальцев и торпедой, прямо космической ракетой «Союз-2», устремился ввысь и под изумлёнными взглядами наблюдателей, пролетев по дуге, завершил мягкую посадку под самой дальней койкой! Последовала безмолвная пауза и… раскат хохота заполнил палату!
– И чего ржёте, как кони?! – Васька сконфузилась, в первое мгновение намереваясь попросту удрать, но вдруг передумала и, отбросив в сторону деланную неприступность, принялась задорно смеяться вместе с компанией.
– Ух-ха-ха… – ржали парни. – Ты чего тут раскидываешься инструментарием?!
– Да это у Гиви шкура толстовата оказалась! – давились смехом, показывая пальцами на незадачливого пациента.
Наконец все успокоились, с горем пополам парни получили назначенные инъекции, одновременно хихикая и морщась, потирая пятые точки, – первый блин, как правило, всегда комом!
– Василиса, – заглянул в палату заведующий. – Хватит развлекаться, за это время всё отделение можно было обколоть! Пошли со мной…
Ну и пошла, получив следующее задание – произвести катетеризацию мочевого пузыря послеоперационному больному. «Ох, мамочки…» – испугалась девушка. Конечно, их этому учили… на картинках… Васька даже умудрилась нарисовать в конспекте сию процедуру, правда изображение мужского полового органа почему-то больше напоминало мягкий резиновый шланг!
– Василиска, – заглянув случайно в её тетрадку съязвили пацаны, – а ты где такой видела? А?!
«Где-где… знали бы они, как выглядит достоинство моего супруга после недельного запоя, вопросов бы подобных не задавали…» – краснея, подумала скромница.
А сейчас ничего не попишешь, идти всё одно надо, ведь не откажешься, потому, обречённо вздохнув, отправилась к пациенту, будто на эшафот. Воображение рисовало точно такую картинку, как и в собственном конспекте, а Васька смущалась от одной только мысли, что ЭТО придётся трогать руками! Вроде замужняя женщина, а вот такие комплексы поселились в её голове…
Зайдя в палату, с изумлением обнаружила старичка лет под… девяносто! По крайней мере, ей самой так показалось. Сухонького и морщинистого. Пока дед не пришёл в себя после наркоза, Васька вполне резонно решила, что спящему спокойнее и проще будет произвести процедуру. Приблизившись тихонько, на цыпочках, осторожно откинула одеяло… Минуты три простояла истуканом, вперившись глазами в интимное место и не в силах сдвинуться с места, потом, словно очнувшись, так же аккуратно прикрыла дедулю и пошлёпала обратно.
– Василиса, всё нормально? – задал вопрос заведующий, увидев студентку на пороге ординаторской.
– Да… то есть… нет… – не поднимая головы, ответила она.
– Не понял? Так да или нет?! – встревожился мужчина. – Эй, дед-то хоть жив после тебя? Не молчи!
– Жив… что ему будет… как спал, так и дальше спит… – промямлила в ответ.
– Катетеризацию произвела? Моча нормально отошла?
– Нет.
– Что нет? Не отошла? Или с кровью?! – напрягся доктор.
– Я не нашла… – покраснела Васька.
– Что… не нашла? – стал выходить из себя заведующий.
– Как что? Ну… его… В общем… пенис не нашла… – тут девушка окончательно смутилась, покрываясь яркими багровыми пятнами и сгорая от стыда.
– Ха-ха-ха… у-у-у-у…. гы-гы-гы! – заржал, словно ненормальный, уважаемый всеми доктор, покатываясь от смеха.
Ларчик же просто открывался, и всё оказалось намного прозаичнее – дедулька тот был уж больно старенький, ну просто древний, и орган его точь-в-точь такой же изветшалый – усох, скукожился и наподобие пупка втянулся вовнутрь… Надо было всего лишь постараться и вытащить наружу!
