Разумеется, мне следовало извиниться перед Ником за эту ссору и за испорченный день, но Ник, похоже, совсем не горел желанием вести беседы. Он даже не попытался прикоснуться ко мне и все время смотрел в сторону на мелькавшие за окном машины.
По правде сказать, я была рада, что Кларисса и Дэвид не поехали с нами – значит, дома никого не будет.
Припарковав машину, я выключила двигатель. Ник по-прежнему смотрел куда-то в сторону, и я боялась заговорить с ним, пригласить его подняться в квартиру.
Мы продолжали сидеть в машине и молчать, пока не стало совсем темно. На улице зажглись фонари, и снаружи в окно машины потянуло прохладой. Время от времени прохожие бросали на нас удивленные взгляды: они явно не могли понять, что мы делаем в этой машине.
Наконец Ник нарушил ставшее уже невыносимым молчание.
– Оливковое масло, – сказал он.
Я повернула голову.
– Масло – что?
– Его было недостаточно. И еще молотый красный перец. Перец и масло могут спасти твой салат. Ну а в общем он был не так уж и плох.
– Да уж. Я-то все равно знаю, что он ужасен.
– Ну нет, тут ты не права. – Ник передвинул контейнер с одного колена на другое. – У твоего салата хорошая основа, и если добавить пару финальных штрихов…
– Не хочешь ли ты сказать, что впервые в жизни мой картофельный салат мне удался? Господи, а я даже не попробовала его…
Ник усмехнулся:
– Салат получился классный, но ты, вероятно, умираешь с голоду. Давай поднимемся к тебе, и я приготовлю что-нибудь поесть.
Я на мгновение задумалась.
– Боюсь, дома у меня нет ничего из еды.
– Тогда давай сходим куда-нибудь, я тебя приглашаю. – Ник накрыл мою руку своей ладонью. – Ну как, идет?
Когда такой замечательный парень, как Ник, приглашает вас куда-нибудь, разве вы сможете отказаться? Конечно же, нет!
Я снова завела машину, и мы торжественно поехали обедать.
В «Макдоналдсе» Ник купил для меня чизбургер с традиционной начинкой и французскую булочку с кремом, которую я съела с таким аппетитом, как будто ничего вкуснее в жизни не пробовала.
Когда, хотя бы отчасти утолив разыгравшийся аппетит, мы снова вернулись к моему дому, я приготовилась к тому, что Ник поцелует меня на прощание, пересядет в свою машину и уедет, но вместо этого он, все так же молча, поднялся вместе со мной в квартиру.
Как я и ожидала, ни Клариссы, ни Дэвида в квартире не было, и я не знала, увижу ли их вообще в этот день. Поэтому я решила от души наслаждаться миром и покоем, а для начала взять инициативу на себя.
– Ник… – произнесла я, еще не зная, что последует за этим словом.
– Ш-ш… – Ник взял меня за руку, поцеловал и повел в спальню, но на пороге остановился и с удивлением окинул взглядом комнату.
На полу спальни вольно раскинулись кучи моих лифчиков и трусов вперемежку с нижним бельем Дэвида, моя кровать была разобрана, смята и тоже завалена нижним бельем и одеждой.
– Извини – Мой взгляд невольно устремился куда-то в сторону. – Я не ожидала, что у меня будут гости.
Собрав сорочки, трусы и чулки с постели, я бросила все это в один из ящиков шкафа, а кровать накрыла пледом.
В доме Ника, когда бы я там ни появилась, всегда царил порядок и все лежало на своих местах. Я ничуть не сомневалась, что Ник никогда не бьет тарелки и не пачкает кетчупом пол на кухне. Просто удивительно, как это он позволил мне вторгнуться в свое царство чистоты и все там перепачкать.
Ник смотрел на меня и улыбался.
– Теперь снимай рубашку, – наконец сказал он. Романтическая героиня, услышав такие слова, должна была тут же упасть в обморок или сказать: «О нет, сэр, как можно! Что вы, сэр, никогда и ни за что!»
А вот Бренда Скотт решительно стянула рубашку, даже не расстегнув пуговиц.
Продолжая улыбаться, Ник окинул меня внимательным взглядом.
– Ты так и не купила корсет?
– Какой корсет?
– Ты собиралась купить корсет, помнишь? Говорила, что сходишь в бутик и купишь черный шелковый корсет.
– А, корсет… Нет, я так и не купила его. Понимаешь, я не думала, что ты придешь на пасхальный обед…
– Ясно. А теперь ложись. – Ник снял с меня кеды и носки, потом расстегнул шорты и осторожно стянул их с меня.
Некоторое время он смотрел на меня так, как будто я была подарком, с которого он только что снял оберточную бумагу. Нос у Ника был немного красным – результат сегодняшнего пребывания на солнце, – зато все остальное было, как и всегда, безупречно. Золотистые волоски, покрывавшие его грудь, скручивались около пупка в тонкую дорожку, и эта дорожка бежала вниз по плоскому загорелому животу.
Помолчав немного, Ник вдруг мягко улыбнулся:
– Ты знаешь, я просто ненавижу Ларри Брайанта.
– О. – Я приподнялась на локте. – И почему же, позволь узнать?
– Понимаешь, ему каким-то образом удалось внушить тебе, что ты некрасивая, непривлекательная и несексуальная, но это неправда, поверь. Ты очень красивая и очень сексуальная, а еще ты сильная и умеешь тонко чувствовать. И к тому же у тебя есть я.
– Вот и отлично! А с Ларри давно покончено: я вычеркнула его из своей жизни.
– Теперь тебе осталось вычеркнуть все, что от него осталось. Ты должна быть только самой собой, а я буду любить тебя такую, какая ты есть.
Через минуту мы уже лежали с Ником на кровати, и я трогала его мышцы на руках, водила пальцами по его груди, а он целовал меня. В раскрытое окно залетал ветер и охлаждал наши горячие тела.
Потом я притянула Ника к себе и поцеловала его, а он заставил меня лечь на спину и, раздвинув мои ноги, вошел в меня.
Сначала он двигался медленно, осторожно, но в этих движениях ощущались сила, страсть и с трудом сдерживаемая энергия. Пальцы Ника сплелись с моими. Ник, как и всегда, молчал, занимаясь любовью, но его напряжение выдавала легкая складка пролегшая между бровями.
– Бренда… – хрипло прошептал Ник, когда его тело пронзила судорога наслаждения, и от звука его вибрирующего страстного голоса я тут же провалилась в бездонную пропасть.
Когда мы с Ником уже почти заснули, в дверь постучали. Плохо понимая, что происходит, я вскочила с кровати и побежала к входной двери, бросив на ходу:
– Должно быть, это Дэвид.
Только добежав до двери, я вдруг подумала, что у Дэвида есть свой ключ. Кроме того, с Дэвидом наверняка была Кларисса, а у нее тоже есть свой ключ.
Может, они оба одновременно потеряли свои ключи? Вряд ли…
В конце концов, устав от непосильных размышлений, я решительно распахнула дверь: на лестничной площадке, залитый ярким электрическим светом, стоял Тони Бил.
– Привет, Бренда. – Тони быстро прошел мимо меня на кухню и, похоже, даже не заметил, что на мне была лишь полупрозрачная сорочка, надетая на голое тело. – Мне нужно срочно выпить пива. Надеюсь, у тебя найдется пара банок?
