– Да не аллигатора, а мужчину, – прошептала я. – Посмотри!
Я показала ей фигуру мужчины, одетого в комбинезон цвета хаки, который приближался к огороженной зоне. У него были темные глаза с пушистыми ресницами, экзотическая щетина и изящно очерченный рот. Если бы у Джорджа Клуни и Джины Дэвис был сын возраста приблизительно лет 28, то это был бы он.
– О боже – он прекрасен! – Кэрри встала на цыпочки. Красавца-дрессировщика звали Тони, а крокодилов – Звездное Небо и Сундук. Затем они вместе продемонстрировали несколько трюков, при этом Тони трижды уворачивался от страшных зубов за несколько секунд до того, как они вонзились бы в его тело.
– Я влюбилась! – клятвенным тоном заверила Кэрри, прижимаясь к железной ограде. – Как ты думаешь, такой парень может влюбиться в такую девушку, как я?
Здрасьте! Может, я чего-то не поняла? То, что я ей его показала, совсем не означало, что я отказалась от него. Почему это он стал предметом ее поклонения? А кто же остался мне? Я внимательно посмотрела на его коллегу. Он, конечно, остроумный, но скорее похож на плод любви Джейсона Стетэма и Сары Джессики Паркер. Пока Кэрри продвигалась все дальше и дальше вперед, я отступала назад. Сказать, что я была раздражена, – значит ничего не сказать. Я не хотела усугублять противостояние, вызванное ситуацией с Кейном. Когда мы приехали во Флориду, я ре шила: «новый штат – новый старт». Но Кэрри забрала себе первого же мужчину, к которому я проявила интерес. Это не сулило мне ничего хорошего.
– А какое следующее шоу? – требовательным тоном спросила Кэрри, как только Тони объявил о конце представления.
– Борьба аллигаторов в 15. 30, – ответила я.
– Пошли!
И она понеслась вперед через осушенное болото и гнездовье птиц к огромной песчаной арене, окруженной рвом с водой, в котором лежали несколько аллигаторов. Усевшись на откидные сиденья, расставленные по кругу как на стадионе, мы осознали, что ведем себя как преданные фанатки рок-группы, тщетно пытающиеся обратить на себя внимание солиста.
– В любую минуту он появится. – Кэрри с нетерпением наклонилась вперед.
– Ну что, вы готовы смотреть, как я буду сражаться с одним из них? – новый борец обратился к толпе.
Кэрри разочаровано вздохнула.
– Этот твой.
– Он не мой! – возмутилась я. – Он мне вообще не нравится!
При всем при этом парень оказался замечательным шоуменом. Он вытащил крокодила длинной более двух метров на песок, уселся на него верхом и, развернув его пасть, засунул свою голову между челюстями. Сумасшедший! А затем я узнала одну потрясающе полезную вещь, на случай, если моим бойфрендом когда-либо станет Тарзан: если крокодила ударить в живот, то он засыпает. Просто, как белый день. (Правда, для начала надо перевернуть чудовище на спину, но это уже детали, мелкие детали, господа…) Честное слово, это было самое удивительное шоу, которое я когда-либо видела, и моему восторгу не было предела.
– Он должен быть на следующем шоу, – молилась Кэрри, пока мы прокладывали путь к следующему месту представления «Встречи в близком бою». Площадка представляла собой низкую деревянную сцену, на которой стояли всевозможных размеров и видов коробки с надписями, начиная от «хрупкий» и заканчивая «ядовитый».
– Ожидайте неожиданного, – прочитала Кэрри. – Да же не знаю, что-то мне не нравится, как звучит это название, – с сомнением добавила она.
– Ты хочешь увидеть Тони или нет? – бросила я в ответ.
Подавив волнение, Кэрри смело заняла место в первом ряду. В этот раз шоу действительно вел Тони. Теперь ему помогал ушлый помощник по имени Николас, долговязый и тощий, с причудливыми бачками и слегка перекошенным ртом. Парни начали с того, что нарисовали на песке границу и предупредили, что ее нельзя переступать ни при каких обстоятельствах, только если они сами кого-либо пригласят. Затем они выбрали себе по деревянному ящику и подошли вплотную к аудитории. Все отпрянули назад. Тони выждал паузу, а затем поставил свой ящик прямо около наших ног, что заставило Кэрри перескочить на пять рядов назад. Я не могла заставить себя сбежать, готовая быть укушенной, покалеченной или ужаленной, и все только во имя страсти.
– Посмотрим, что у нас там, – театральным жестом Тони открыл короб, вытащил оттуда скорпиона и стал размахивать им прямо перед объективом моего фотоаппарата.
– Не хотите ли крупный план? – дразнил он меня. Клешни скорпиона едва не царапали линзу объектива.
Я чуть не закричала, но боялась открыть рот. Я повернулась назад, чтобы посмотреть на Кэрри, и увидела, что она продвинулась еще на пять рядов назад. Тони открывал оставшиеся коробки, занимательно комментируя каждое свое действие. Затем он спросил:
– Какую теперь открывать?
– Большую, – хором ответили зрители.
– Ладно, но нам потребуются несколько добровольцев. – Тони подошел ко мне и спросил: – А куда делась ваша подруга?
Я-то надеялась услышать совсем не эти слова. Пришлось объяснять, что она пересела на десять, но оказалось, что на все двадцать рядов назад.
– Спускайся, – позвал он ее.
– Нет, не могу! – отозвалась она издалека.
– Можешь, – настаивал он, гипнотизируя ее своими темными сверкающими глазами.
Не в силах сопротивляться его приглашению, Кэрри спустилась вниз и стала последней в ряду из шести человек. Я испытала смешанное чувство зависти и облегчения, что я не там.
– Вершки или корешки? – спросил он ее.
– Вершки, – уверенно отозвалась она. Когда до нее дошел смысл вопроса (он-то спрашивал не о репке), ее глаза расширились от ужаса.
– Смотри прямо перед собой, – настаивал он.
– Только если там не змея, – услышала я ее бормотание.
Я с замиранием сердца следила, как добровольцы отодвинули крышку ящика и заглянули внутрь. Ужасно! Это была не просто змея, а огромный питон альбинос, точно такой же, как тот, который напугал Кэрри в Музее вуду. Она точно чокнется! Я отчаянно пыталась привлечь ее внимание, но ее глаза были устремлены вперед. И наконец она его увидела! Надо отдать ей должное, она не упала в обморок и не сбежала. Только за одно это она заслужила право первой претендовать на внимание Тони.
Когда шоу закончилось, мы специально остались посмотреть, как парни упаковывали своих рептилий. Потом мы подошли к ним, чтобы задать несколько невинных вопросов. Оказалось, что Тони начал ходить в «Гаторленд» с двух с половиной лет и всю жизнь мечтал выступать в таких шоу. А вот для Николаса это побочный заработок, так как он учился на автомеханика в компании «Харлей Дэвидсон». За это он, естественно, получил от нас только мимолетное внимание. Призвав на помощь весь свой пятнадцатилетний журналистский опыт, я незаметно перешла к вопросам о личной жизни (а значит, и нашей возможности встречаться). Вот тогда-то и настало время настоящей трагедии. Оказалось, что у Тони есть постоянная подружка! Кэрри побледнела так, как будто только что проглотила смертельную отраву. Девушку звали Зора (потом мы будем называть ее просто Зорька, но это нам не поможет). Кэрри была просто убита. Николас же, наоборот, молод, свободен и одинок. Делаю особое ударение на слове «молод» – ему оказалось всего-навсего двадцать лет. Он даже пригласил нас к себе домой на пиво, но Кэрри была слишком удручена, чтобы куда-либо идти. Тогда я решила попробовать поднять ее настроение, предложив ей поход в бар «Пианино Джаминны», который находился здесь же, в гостинице. Я думала, что музыкальная дуэль двух роялей отвлечет ее от грустных мыслей, но дело закончилось тем, что мы вы пили слишком много мартини с лимоном и все из-за какого-то идиота, который постоянно заказывал песню Элтона Джона «Крокодилий рок»…
