На следующие сутки я все же съездил к нему в больницу, меня пустили в реанимацию на несколько минут. Но их вполне хватило, чтобы ощутить себя еще хуже, чем до этой самой минуты, когда увидел его во всех этих проводах на большой кровати.
Я бы многое хотел изменить в своей жизни, отмотать время назад, сделать что-то по-другому, но ничего из перечисленного совершить было невозможно. Спустя две недели, я передал все дела и бизнес Красновой, отказался от проектов и окончательно перебрался жить на дачу. Ездил в город лишь проведать Ника и Ангелину. Спал урывками, перебрался в его комнату, и пытался жить с этой дырой в сердце, но ничего не получалось. Ничего не выходило. Из меня будто высосали всю жизнь, а перед глазами стояло счастливое и радостное лицо сына. Я вспоминал, как впервые взял его на руки, как он учился ходить. И даже наш тот разговор, когда он сказал, что Эльвире от меня нужны только деньги... Я много вспоминал и не мог остановиться. Сколько бы всего мне хотелось изменить, но я не мог.
Отгородившись от всего мира и выключив рабочий телефон, я закрылся на даче и ни на что не реагировал. Мысль об Ангелине и ее беременности вспахивала в сознании и тут же гасла. Ей тоже было сейчас плохо, я видел ее сообщения и звонки, но ничего не мог поделать с собой. Я не мог вернуться к обычной жизни. Мне было необходимо время, чтобы собрать себя в кучу. Собраться с духом ради сына, которому требовалась моя поддержка. Но только у меня ничего не получалось.
46
Андрей
Я проснулся от громкого стука в дверь. После полудня прилег в гостиной, когда вернулся от Ника, а в итоге проспал несколько часов и чувствовал себя сейчас разбитым. Оторвал тяжелую голову от подушки и взглянул на часы, отмечая про себя, что время было уже позднее. И я знал только одного человека, который мог прийти ко мне в такой час.
Ангелина.
Прошло полтора месяца, как я жил в заточении и минимизировал все свои контакты. И до сих пор я был не готов вернуться жить в городскую квартиру, где все напоминало мне о сыне и о том, какой беззаботной жизнью мы жили до его болезни. Эти воспоминания ранили до глубины души. В тот момент, когда увидел Никиту во всех этих проводах и трубках, подключенного к монитору, показывающего сердцебиение, давление и температуру крови, внутри будто что-то сломалось. Ему не становилось лучше, а врач предлагал провести операцию по трансплантации костного мозга со мной, донором, который подходил всего лишь на пятьдесят процентов... При таком раскладе мой сын имел совсем маленькие шансы, чтобы выжить, но без этой операции - еще меньше.
- Привет, - я открыл дверь и впустил ее внутрь.
Окинул беглым взглядом стройную фигуру и, заметив округлившийся живот, поторопился отвернуться.
Нет, я ни о чем не жалел. Я буду хорошим отцом для этих детей. Может быть не сразу, но со временем все встанет на свои места. И я был безмерно благодарен Ангелине за ее терпение, за то что она не опустила руки, и дала мне время принять эту ситуацию и все переосмыслить. Я долго не мог найти в себе сил, но, кажется, теперь был готов идти дальше. Какой бы итог не получился.
- Как дела? - тихо спросила она.
- Нормально, - отозвался я. - Я как раз собирался заехать к тебе на днях, зачем ты проделала такой путь? Это ведь нагрузка, а ты только недавно выписалась из больницы.
- Всего два часа добиралась, - она приподняла уголки губ и прижалась ко мне.
Вела себя так, словно и не случилось ничего. Будто я был в длительной командировке, а теперь вдруг вернулся. Я ждал упреков, выяснения отношений, претензий с ее стороны, но ничего этого не было.
- Я хорошо себя чувствую. Я соскучилась, Андрей и... Больше не могу смотреть, как ты мучаешься. Возвращайся… - тихо попросила она. - Или позволь мне остаться.
Я обнял ее, сжал узкие плечи так сильно, что она тихо вскрикнула и подняла ко мне свое измученное лицо. По глазам видел, как она тоже страдала. И какой смысл страдать по одиночке?
Какое-то время мы стояли посреди гостиной в полном молчании.
- Я же привезла еды! - спохватилась она. - Будешь? Ты похудел и…
- Буду, - перебил ее и прижался губами к ее пухлому рту.
Я устал от своего затворничества. Смотрел в раскрасневшееся лицо Ангелины и думал о том, что если бы не она, то уже давно бы сломался. Я прекрасно понимал чего ей стоило сейчас приехать ко мне. Чего стоило ее терпение. Все понимал и ценил ее отношение ко мне, но тем не менее не мог в эти дни поступить иначе и делать вид, что у меня все под контролем. Дни отшельничества помогли разобраться с мыслями, которых было так много, что мне не сразу удалось разложить их по полочкам в своей голове. Про эмоции и душевную составляющую я пока не заикался. Да, собрался с силами, взял себя в руки и даже несколько раз выезжал за границу в поисках клиники и донора для Никиты. Моему сыну срочно требовалась операция по пересадке костного мозга, а российский регистр доноров был очень маленьким. Среди них подходящего не нашлось. Многие родители, как и я, оказывались в безвыходной ситуации со смертельно-больным ребенком на руках и им никто не мог помочь. Только случай или удача. Да, часть детей находила своего донора, но другая умирала, не дождавшись его. Кому-то элементарно не хватало денег, потому что лечение стоило очень дорого. Разные встречались случаи, но теперь каждый вызвал внутри странный отклик. Я помог нескольким малышам из бедных семей и полностью оплатил им лечение, но сколько их еще оставалось… А главное мой Ник тоже нуждался хоть в капле везения, потому что в моих возможностях было хоть на край света отправить его на лечение, только донора подходящего я не нашел.
- Как самочувствие? - я опустил глаза к ее животу. Он так быстро рос...
- Если ты интересуешься о детях внутри меня, то они развиваются хорошо. Один из малышей, правда, немного отстает в развитии, но доктор заверил меня, что такое часто бывает при многоплодной беременности. Пол пока рано прогнозировать. Через месяца полтора примерно будет известно кто там живет. Ты кого хочешь мальчиков или девочек? - спросила она и расплылась в счастливой улыбке.
- Пусть будут оба. Я не думал об этом, - признался я честно и отпустил Ангелину.
Вышел на террасу и присел на край стола, наблюдая за девушкой, сузив глаза.
- Меня на прошлой неделе выписали из больницы и я... Вернулась к себе домой. Вместе со своими рыбками. Мне было невыносимо приходить в твою пустую квартиру. Я чувствую себя там неуютно.
- Я в курсе, - кивнул, потому что Павел мне обо всем докладывал.
- Со мной сейчас мама живет, я часто езжу к Нику.
- Да, и это я тоже знаю.
- А ты? - она приблизилась и присела в кресло напротив меня. - Не устал тут быть в одиночестве? Или еще не совсем одичал?
- Немного, - ухмыльнулся я, понимая в какую сторону она уводила разговор.
- Андрей я... больше так не могу. Ты уже второй месяц в затворниках. Да, Ник в реанимации, но...
- Без «но» Ангелина, - шумно выдохнул я. - Пока он в подвешенном состоянии, я нахожусь в таком же, - я присел на корточки перед ней и заглянул в большие голубые глаза. - Если хочешь, то отдам Павлу распоряжение, чтобы перевез твои вещи ко мне на дачу, но в таком случае посещения Никиты будут редкими, потому что я против того, чтобы ты столько времени проводила в дороге. Тебя только недавно выписали из больницы и сняли все диагнозы и угрозы. Ты же не хочешь по новой жить в той комфортабельной палате, которую так мечтала покинуть? - она покачала головой, а глаза ее загорелись надеждой.
- Правда можно переехать к тебе? - тихо спросила она.
- Мне невыносима одна только мысль вернуться домой без Ника. Мне там все напоминает о нем. Здесь тоже, но как-то легче все переживать.
