Не могу его оставить (СИ) - Айли Лагир

— А это, кто?

— Мetallica — Fade To Black.

— Я пожалуй за всю жизнь слышала только Scorpions — Wind Of Chanqe. Это ведь баллада?

— Угу. Попробую. Я конечно, не Клаус Майне…

Мартин тряхнул кудрями осторожно провел по струнам. На самом деле мелодию он слышал много раз и мог сыграть интуитивно, просто по памяти, порой не в той тональности, пусть не очень верно, но зато с душой.

Он играл, а сам наблюдал за Женей.

Она хлопотала у плиты, ловко нарезая овощи и помешивая в кастрюле. Руки делали привычное дело, быстро и ловко. А ещё Мартину понравилась её аккуратность. Стол был чистый. Под разливательную ложку Женя подложила салфетку, и сковородка не плевалась жиром. А вот лицо у неё было какое-то безучастное, словно Женя ничего не замечала вокруг и все время думала одну невеселую думу.

Наверное, впервые в жизни Мартин задумался о девушке ни, как об объекте удовлетворения. Ему импонировала её странная и нежная покорность. Коварная женская черта, позволяющая мужчине быть верхним и сильным. Необъяснимая преданность, безвозмездное подчинение катализирующие его великодушие. А впрочем, в Жене чувствовалась упрямая, взведённая, словно курок сила, будто сжатая пружина, которая кажется временами сжималась все крепче и туже, чтобы когда-нибудь распрямиться и выстрелить.

— Начинаю понимать, почему ты влюбился в рок.

— Не знаю. В какой-то момент это помогло мне принять свои чувства. Двенадцать лет. Тяжёлый развод родителей. Переезд в другую страну, — Мартин разоткровенничался совершенно неожиданно. Сам не ожидал, что выстраданное и давно наболевшее внезапно польётся наружу.

Подобным он не делился даже с одногруппниками. С невоспитанным, высокомерным и хамоватым Ольгердом и добродушным, но таким странным фриковатым Тони. В своём классе они оказались особо проблемной троицей и прошли непростой путь вместе.

— Это было тяжёлое время. Лавина стресса. Разлад с родителями. Проблемы с языком, новыми одноклассниками, учителями. Веришь, что я был ужасным ребёнком? Драки, стычки, курение, первый алкоголь. Потом гормональный взрыв. Прикинь я потерял девственность в тринадцать лет.

Мартин почувствовал, как внезапно заполыхали собственные щёки:

— Признаюсь это было отвратительно. Мокрое и хлюпающее ощущение, как-будто провалился в болото. Я не думал, что будет так противно.

— Глядя на тебя такое трудно представить, — Женя сдержанно улыбнулась, — так какое же отношение это имеет к рок-музыке?

— Слава Богу, что моя мать оказалась мудрой женщиной и не запретила мне в тот момент слушать рок. Вся моя злость уныние и ненависть как-то упорядочились, направились в одно русло.

— Тебе видимо повезло, — негромко ответила Женя.

— Как ни странно вся агрессия рок-музыки помогла мне собраться. Привела в тонус и дала энтузиазма. Я уже не мог думать о чём-то другом.

Мартин сидел на табуретке, Женя стояла рядом и он почувствовал, как её рука провела по его волосам. Грива у него была знатная, густая, шелковистая. И весь уход: пара взмахов щёткой по утрам и пятернёй в течении дня.

— Я не знала, что ты такой.

— Какой? Невоспитанный хам и пошляк?

Мартин тёрся о её руки словно огромный кот. Горячий. Пугающе жадный и ласковый.

Его странная грубая нежность была пугающей и восхитительной одновременно. Он поймал Женю за талию и посадил к себе на колени.

Женя обхватила его лицо ладонями. Провела большими пальцами по щекам.

Мартин поцеловал её. Как-то немного странно, не грубо, но властно, словно радуясь её неожиданной слабости. Обхватил ладонью её затылок и смял волосы, запрокидывая голову назад. Медленно наклонился к Жениным губам, не сводя упрямого и голодного взгляда. Первое прикосновение его губ было тесное и горячее. Жене показалось, что в какой-то миг её прожгло молнией. Легкое касание переросло в немного грубый требовательный поцелуй. Он буквально перекрыл ей воздух, и Женя, неожиданно для самой себя задохнулась в сладкой истоме. Дыхание Мартина горячее и нетерпеливое обжигало кожу. Чуть прихватив её нижнюю губу, он углубил поцелуй и вторгся в её рот языком.

Его руки, сильно сжали Женю за талию и притиснули к своему большому телу. Перекинув ногу через её бедро, Мартин опрокинул Женю на спину и без труда затащил на кухонный диванчик. Она чуть не задохнулась под сладкой тяжестью его тела. Вскинула руки, обхватила его затылок и зарылась пальцами в кудрявые рыжеватые волосы. Такие мягкие на ощупь.

— Ещё! Не останавливайся, — Женя выдохнула эти слова Мартину в губы.

Она не ожидала от себя такой примитивной животной просьбы, но Мартин отстранившись, заглянул Жене лицо, словно не веря в происходящее.

— Да, знаю, что я скотина и е*ливая сволочь, но скажи ещё раз, — шепнул он, — скажи, что я нужен тебе.

— Ты мне нужен, Мартин…