с Маратом, я ждала ее почти десять дней.
- А ты откуда? Как ты прошла мимо камер? – отвлекаю ее вопросами.
- Камеры не работают сегодня.
- А охранники?
- Проскочила, - выражение ее лица абсолютно непроницаемое, - так куда ты так торопишься?
- Мне нужно выйти ненадолго.
- К Марату? – в этом вопросе звучит столько злости, что меня невольно передергивает.
- Неважно, - отворачиваюсь от нее и одеваюсь. Не хочу больше тратить время на пустые разговоры.
Спрыгиваю в окно, как обычно, Марат ловит меня и сразу отходит в сторону. Смотрит внимательно в глаза, оставляя свои непроницаемыми. Но я сразу понимаю, что что-то не так, он слишком напряжен, взгляд чужой и жесткий. А самое главное, он меня не целует при встрече.
- Что случилось? – останавливаюсь, но он сразу тянет меня дальше к нашему с ним месту, практически не сбавляя шаг.
- Неделя сложная? – пытаюсь понять его состояние, - проиграли? Или дома что-то случилось?
Он напрягается еще больше, но шаг не сбавляет.
- Давай не будем об этом. Вообще разговаривать не будем. Я не за этим сюда пришел.
Его голос вибрирует от напряжения, даже звучит на октаву ниже, а меня очень напрягает последняя фраза. Он что-то задумал? Сегодня? Но я не могу так, я не готова.
Дотрагиваюсь до его плеча, но он резко одергивает руку и делает шаг назад. Только я во время этого короткого контакта успеваю почувствовать, как сильно его трясет. Короткая вспышка ненависти в глазах, которую я тоже успеваю заметить, настораживает еще больше и сковывает мое парализованное тело холодом. Его ладони бесконтрольно сжимаются и разжимаются с такой силой, что я слышу хруст костей. Мне даже начинает казаться, что он готов меня ударить сейчас. Господи, что происходит? Он же явно с трудом держит себя в руках.
В этот момент начинает звонить мой телефон, вижу, что это Лейла и оглядываюсь по сторонам. Черт, неужели нас кто-то успел застукать.
- Марат, подожди. Это моя соседка, я должна ответить, вдруг обнаружилось мое отсутствие.
Мы останавливаемся, и я беру трубку.
- Рита, - голос Лейлы звучит слегка приглушенно, - тебе нужно срочно вернуться.
- Кто-то меня увидел?
- Нет. Вернее да. Это важно. Давай скорее, я не могу говорить.
Я с сомнением смотрю на Марата, но он и сам слышал наш разговор.
- Пошли обратно, - напряженно сжимает челюсти и скрипит зубами, - я подожду тебя под окнами. Напиши, сможешь ли выбраться сегодня.
В его голосе вообще никаких эмоций, только глаза и выражение лица не предвещают ничего хорошего. А я уже не уверена, что будет правильно куда-то с ним сегодня идти. Никогда его не боялась, а сейчас мне не по себе.
Когда Марат подсаживает меня к окну, чувствую, что захват его рук становится сильнее, чем обычно. Не больно, но на грани. Стараюсь сейчас не зацикливаться на этом, возможно мне еще придется объясняться с куратором.
В комнате Лейла одна. Она нервно ходит из стороны в сторону, а как только я появляюсь, плотно закрывает окно и тащит меня в ванную.
- Что происходит? – не выдерживаю и начинаю кричать, - зачем ты звонила?
- Рита, ты с ума сошла? Зачем ты с ним сбежала?
- Послушай, … тебе не кажется, что это не твое дело?
- Рита, очнись, - кричит в ответ, - он же поспорил на тебя.
В мое сознание врезаются эти страшные слова, и я чувствую, как мир вокруг покрывается уродливыми трещинами.
- Поспорил с Алексом. У меня видео есть, могу показать. Если ты выдержишь, конечно.
Я слабо киваю, потому что, если спор был, я хочу знать это наверняка. Лейла какое-то время копается в телефоне, а потом включает запись. Я смотрю видео и медленно умираю.
После его слов «спорим» и закрепляющего рукопожатия из глаз брызгают слезы. Закрываю рот ладонью, но сдержать рыдания не получается. В этот момент на мой телефон падает сообщение.
«Все в порядке? Выйти сможешь?»
- Подожди, - останавливает меня Лейла и перехватывает руку, когда я собираюсь швырнуть телефон в стену, - нужно отомстить, понимаешь? Нельзя оставлять это так просто, Рита. Они подонки, играющие чужими судьбами.
- Я сейчас не в состоянии, - вырывается из меня с хрипами, - я не могу. Я не хочу больше никогда его видеть.
- Тебе и не надо, - Лейла выпрямляется и крутится передо мной со всех сторон, - вместо тебя пойду я. Уж, поверь, я сделаю так, что он обо всем пожалеет.
- Он догадается, - выдыхаю с трудом, вообще не могу сейчас думать, кажется, что мою голову разорвет от всей этой правды.
- Не догадается. Там темно, а ты сейчас дашь мне свою одежду. Кстати, где твои духи?
Лейла одевает мою толстовку с капюшоном поверх своего очень короткого платья и наносит на запястья мои духи. А потом ни слова не говоря, спрыгивает с подоконника на улицу. Марат там, я его не вижу, но чувствую. Они не разговаривают, в открытое окно слышны только удаляющиеся шаги.
Я без сил падаю на кровать и проваливаюсь в какое-то забытье. Нет, я не сплю, я просто стараюсь не сойти с ума от жгучей боли в груди. Не знаю сколько проходит времени, но я ничего не чувствую, кроме пустоты. Лейла возвращается в комнату, когда за окном начинает светать. И выглядит она снова по-другому. Волосы выкрашены в черный, и подстрижены под каре. А я начинаю думать, что ее вчерашнее преображение мне привиделось.
Ни о чем не спрашиваю ее, потому что не способна на разговор, который будет хоть как-то связан с ним. Лейла тоже молчит, собирается на учебу и уходит. Я продолжаю лежать в кровати, отвернувшись к стене. Больше всего сейчас я хочу исчезнуть. Из этой комнаты, из этой школы и из этой жизни. Я не знала, что любить бывает так больно, и я никогда не думала, что разочаровываться и падать с небес на землю почти смертельно.
Не знаю сколько проходит времени, но меня будит куратор, она трясет меня за плечо до тех пор, пока я не открываю глаза.
- Рита, - ее голос ровный, почти безэмоциональный, но в глазах я вижу беспокойство, - тебя вызывает директор. Срочно. Нужно идти.
Молча поднимаюсь с кровати, руками приглаживаю волосы, и залпом выпиваю стакан воды. А потом выхожу из комнаты, даже не
